Мои ночные рефлексии - Ирина Гербертовна Безотосова-Курбатова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Начался криминальный детектив. Санта Барбара — отдыхает. Да, что там Санта Барбара — мой любимый Достоевский — отдыхает! Началась «движуха» в прямом смысле слова. Я «поставила на уши» всех своих знакомых в милиции (меня понять можно — целый полк надвигается!). По их рекомендации, написала серьезное заявление на этого «крутого» Евгения в милицию (но за моим заявлением начальник милиции не явился — обычная практика, как мне потом объяснили). А в это же самое время мой Васюша пошел на прием к главе (на тот момент) администрации Ворошиловского района Волгограда (мы узнали, что он — по иронии судьбы — брат Евгения!). Тот оказался очень интеллигентным человеком, прочитал письмо своего (как выяснилось) сводного брата, и — оторопел. И тут же дал ему убойную характеристику: «пьяница и наркоман» и пообещал разобраться. Но разобраться не успел — Евгений умер! Никто не знает причины — Эвелина его тоже кремировала — вряд ли он в свои 50 лет об этом просил! А его сводный брат еще покачал головой — вот, мол, жил себе холостяком всю жизнь, а потом вдруг женился и — сразу умер!
Через полгода Эвелина снова вышла замуж (тоже, встретив будущего мужа в туристическом походе). Наши отношения восстановились только 2 года спустя. В июле 2003 года она позвонила и согласилась, наконец, отдать нужную сумму, чтобы покрыть все долги. Васюша снова ездил за деньгами (но дома уже был новый муж Борис, который произвел приятное впечатление). Пройдя через все эти унизительные просьбы, я была рада (моего Васюшу больше никто преследовать не будет!).
В общем, деньги — главная доминанта в жизни моей сестры. Все определяется только ими. Неужели именно деньги развили в ней три черты: агрессию, лживость, и подлость? Когда Васюша тяжело заболел и попал в госпиталь, зная об этом, — она не позвонила мне ни разу! И со своей очень тяжелой ситуацией я была один на один — совершенно одна.
Вообще — и это самое главное — Эвелина свое прошлое — до Ленинграда — вычеркнула навсегда. Она ничего не помнит. И не хочет вспоминать. Если я в YouTube уже тысячу раз побывала в нашей Усть-Нерочке (где мы прожили свои первые 7 лет) и «проехала» миллион раз по Калымским трактам (я оставила там часть своей души), а сколько раз мы с Васюшей ездили в Камышин (а сейчас я — в YouTube) — то она этого не сделала ни разу (говорит, ей это не интересно! — А память души? — или — Нет никакой души?). Как-то я попросила адрес Лены, но она наотрез отказалась его мне давать (не хочу, чтобы вы меня обсуждали!). Судьба Лены ее не трогает (а ведь именно Леночка когда-то устроила ее на очень престижное место ВТО «Маска»). Не могу забыть ее директора — Марианну Васильевну — очень умную, очень образованную и очень красивую женщину, которая часто мне, когда я приезжала в Ленинград, отдавала очень дефицитные книги (это вызывало у многих неоднозначную реакцию!) и которая не один раз говорила: «Ирочка, ну скажи, что вы с Эвелиной — не сестры — слишком вы — разные! Все у вас отличается — внешность, ум, образованность, даже — душа. Ну, скажи, может быть, у вас отцы разные?». Я улыбалась, но объяснить ничего не могла — почему мы такие разные. В буддизме такие различия при абсолютно равных условиях объясняются кармой (См. новую книгу Далай-Ламы «Мой путь» (2020). Но современная психология тоже дает ответы на этот вопрос. Сейчас, имея определенные знания по психологии, думаю, влияние генетики на психологию человека — не решающий фактор, так же, как и влияние окружающей среды. Решающий фактор — сам человек — только он может изменить (если необходимо) «плохую» генетику, и — самое главное — выбрать из окружающей среды то, что соответствует только ему: в различных сферах (интеллектуальной, нравственной, профессиональной, бытовой) — именно то, что человек выбрал для себя — и будет его сущностью, истинным лицом (См. о созвучной моим мыслям концепции культуры К. Гирца о выборе определенных паттернов культуры, которые влияют на формирование концепции человека и его обретение индивидуальности). В нашем случае — в одной и той же социальной среде выросло два диаметрально противоположных — на всех уровнях — человека.
В 2008 году (как я уже писала), когда я решила все-таки задать невинный вопрос о сумме наследства, в гневе она выпалила: «Как, вообще, ты смела приезжать ко мне в Ленинград в нашу одну комнату!». Слышать такое было дико, потому что приезжала я раз в год на неделю и только два раза на десять дней! Зато к нам в Волгоград они вдвоем приезжали на месяц и занимали только мою комнату, никогда у меня, даже не спрашивая разрешения — я им сама ее с радостью отдавала!).
Вообще, это просто немыслимо было выслушивать такие мелочные, с одной стороны, и такие чудовищно абсурдные, с другой стороны — претензии!
И — последнее. Совсем недавно спросила Эвелину: «Это нормально, что ты не знаешь и не спрашиваешь ни одного телефона моих друзей и знакомых, если вдруг со мной что-то случится? Я ведь осталась совсем одна». Ответ буквально был следующим: «А в чем проблема? Если с тобой что-то случится, дверь взломают — сейчас это без проблем — а в телефоне у тебя обозначено «сестра». Вот такой грустный оксюморон — «безжалостная забота»!
Этот ее ответ — апофеоз ее деградации. В ранней юности я ни