общения: мои сверхценные привязанности»). Дело в том, что я не очень хотела рассказывать об одном эпизоде в том эссе, но, поскольку именно он подтолкнул меня на второе замужество — придется. В 1976 году, когда мы переехали год назад в Волгоград, отец уехал в Камышин на дачу (он ее еще к тому времени не продал) и позвонил, как мне передала мама, чтобы я приехала на автобусе с нашей собакой (восточно-европейской овчаркой) к нему на дачу (подвоха я никакого не почувствовала — до этой поездки не было ни одного момента, чтобы почувствовать опасность). Мне даже в голову не пришло — отказаться — а ведь сама поездка была очень не простой (пёс ни за что не хотел сидеть на специально мною купленном ему сиденье, облизал (даже через намордник!) лысину впереди сидящего мужчины (тот был возмущен!), я вынуждена была спустить его в проход, но он все время ёрзал по проходу — в общем, — четыре часа полного напряга!). На автовокзале нас встретил отец и вечером на даче за ужином он так невзначай открыл бутылочку вина и … началось. Он постоянно гладил мои колени, а я, не улыбаясь, но вежливо методично сбрасывала его руки. Интуитивно я понимала, что нельзя ни в коем случае его злить (как два года назад в Ленинграде, если помните мое эссе «Мои» маньяки», — ни в коем случае нельзя было бежать! — и я медленно шла целых 17 минут!), а здесь — один на один с мерзавцем я проявляла выдержку около часа, потом мы легли спать в одной комнате на разных кроватях (их было две) и я всю ночь, ни разу не сомкнув глаз, пролежала ни жива ни мертва — до утра. Утром он на машине подвез на автовокзал, и я уехала в Волгоград. Мое состояние не передать! Но я все же решилась рассказать всё маме, а она с гневом ответила: «Я не верю ни одному твоему слову — он очень целомудренный!». Но, когда через год одна наша знакомая в присутствии мамы вальяжно, с чувством превосходства, почти легла на его плечо, и сказала: «Купите мне лодку!» — она почему-то все сразу поняла и пришла в ярость (наверное, и еще кое-что увидела у этого целомудренного). Но самый отвратительный случай произошел ровно 20 лет спустя (!) в 96-м году, когда неожиданно вся в слезах пришла ко мне моя соседка Светочка (ей было тогда 57 — выглядела на 27!!! — все мерзкие бабы ей завидовали и подчеркивали ее возраст, чтобы она слышала, а восторженные мужики спрашивали, почему она так и не вышла замуж, а она с добрым смехом отшучивалась: «Ах, как жаль мне тех, кто мне не встретился!») — я ее обожала и мы с ней тепло общались (она накрывала потрясающие столы в своей уютной квартирке напротив моей) — и вот, придя ко мне, она рассказала, что недавно попросила моего отца починить ей кран, а он явился подшофе и стал к ней приставать. Как сейчас вижу, как навзрыд рыдает Светочка у меня в комнате (ее мучил только один вопрос, неужели она такая бэ…, что он… — ему на тот момент — на секундочку! — уже было 89!!! — к ней полез?). Целых полчаса я приводила ее в чувство и успокоила ее только тогда, когда рассказала свою историю. Ее это успокоило (не она одна!) и одновременно ужаснуло (могло бы быть и хуже! — но, чтобы она «глубоко въехала в тему» — я очень образно повторила картинку и попросила ее представить, что это она (а не я) один на один ночью в глуши на окраине городка на какой-то даче… в общем, я умею отрезвлять и успокаивать одновременно. НО самое главное не это. После своего случая я с ним разборки не устраивала. А за Светочку я решила заступиться! А в ответ он «гениально» просто ответил с позиции отменного мерзавца: «А вы же ничего не стоите!!!». «А чего стоишь ты — малообразованный подлец?» (я знала, что он очень был уязвим, что не получил образования, но по-другому защитить Светочку я не могла).
Вот так перед 5-м курсом у меня остро встал вопрос срочно выйти замуж. Но за кого? Я ни с кем не встречалась, поклонники у меня, конечно, были и — не один. Когда я до института работала в книжном магазине в техническом отделе (можно сказать — в мужском), как мне директор магазина сказала, что с моим приходом выросло количество покупателей и продаж книг в техническом отделе. Ещё бы! Но по другой причине! Я составила полный библиографический каталог всех имеющихся в моем отделе книг, неликвидные стала посылать в другие города (особенно сотрудничала с Новосибирском) — до меня все это было от случая к случаю. И, когда штатный библиограф пожаловалась на меня директрисе (Екатерине Михайловне), что я много разговариваю с покупателями (!), она неожиданно встала на мою сторону, сказав ей: «Вы не жаловаться должны на эту девочку, а быть ей благодарны — она за Вас делает Вашу работу и Вы этого даже не поняли!». А, когда я увольнялась, чтобы поступить на ин. яз., она умоляла меня не уходить: «Я Вас в будущем хочу оставить директором магазина после себя» (пришлось объяснить, что моя жизнь будет связана только с преподавательской деятельностью и — только с английским!). Так что я не только (как им казалось легкомысленно) болтала с мальчиками. Но, к сожалению, среди этих мальчиков не было моего единственного. С Виктором Шиковым, программистом из солидного КБ, как со своим покупателем я познакомилась с самого начала работы в книжном магазине. Даже не представляла, что могу за него выйти замуж — он мне решительно не нравился (ни внутренне, ни внешне: довольно поверхностный, не начитанный, неинтересный собеседник (стереотипная речь без содержания, как будто статью из газеты читаешь — зато очень любил все нудно пояснять), худой, среднего роста, в очках, невыразительные глаза, недоброе лицо, вечно как будто прочищает горло, когда очень хочет казаться значительным). Мне он был неприятен. Но он терпеливо-хищно ждал своего часа: моего согласия — 5 лет, даже несколько раз приезжал ко мне домой в гости на чай. Я себя долго уговаривала, чтобы на такое согласиться. Наш брак просуществовал 6 лет. Первые полгода мы (по моей инициативе) снимали квартирку (1-комнатную) в центре на Пражской. Для меня это были восхитительные полгода, потому что я была там одна (он постоянно был в Ростове-на-Дону в длительных командировках). В первое
