Земля-Игра - Юрий Бор

приготовления, и дружно хвалили повара, который сумел справиться с таким большим животным быстрее, чем с цыплёнком, когда пристально разглядывающий её Марк Амбибул возмущённо закричал:

– Как? Свинья не выпотрошена?! Честное слово, не выпотрошена! Позвать сюда повара, немедленно!

К столу подошёл опечаленный повар и заявил, что он забыл выпотрошить свинью.

– Как это так забыл? – негодовал хозяин. – Как будто ты забыл перцу или тмину добавить! А ну, раздевайся!

Тяжело вздохнув, повар разделся и, понурившись, встал у стола, ожидая наказания. Все гости стали просить за него, говоря:

– Это бывает. Пожалуйста, прости его. Если он ещё раз сделает, никто из нас не станет за него просить!

Один только Флавий, который явно относился к тому типу, что не замечая бревна в своём глазе, видит пылинки в глазах других, поддержал хозяина.

– Да твой повар, видно, никуда не годен! Как же это можно забыть выпотрошить свинью? Всыпал бы ты ему плетей!

Но Марк Амбибул поступил иначе. Делая вид, что поддался уговорам гостей, он повеселевшим голосом сказал:

– Ну, если ты такой беспамятный, вычисти-ка эту свинью сейчас, на наших глазах.

Повар снова надел тунику и, вооружившись ножом, дрожащей рукой полоснул свинью по брюху крест-накрест. И сейчас же из прореза посыпались жареные колбаски.

Гостей эта немудрёная шутка невероятно развеселила. Они зааплодировали, некоторые вскакивали со своих мест и кричали: «Да здравствует Марк Амбибул!»

Сам юморист, лёжа на кушетке, радостно улыбался, довольный произведённым эффектом и с благодарными кивками принимал восхваления в свой адрес.

А затем наступил пир. В зале раздались звуки приятной музыки, и гости набросились на угощения. Надо отдать должное, хозяйский повар был действительно хорош. Судя по тому, с какой скоростью исчезали со стола приготовленные им яства, перевод в декурию посыльных в ближайшее время ему точно не грозил.

Вскоре пирующие не только насытились, но и изрядно захмелели. Пришло время развлечений. Некоторые вскакивали на ноги и начинали неуклюже танцевать; взявшись за руки, они с громким пением водили хороводы вокруг стола. Другие щекотали друг друга и оглушительно орали. Третьи со связанными за спиной руками, пытались поднимать с пола кольца; четвертые, став на колени, загибали назад голову, пытаясь ею достать пальцы на ногах.

Герои в этих игрищах участия не принимали. Цель их, как объяснили Сергею, была в том, чтобы освободить место в желудке для дальнейшего приёма пищи.

У местных он работал по принципу автомобильного двигателя. Заправил в бак горючее, а дальше оно расходуется, перерабатывая свой объем в пройденные километры. Так и у людей. Только вместо бензина была пища, а в роли бака выступали их бездонные животы. Набив их под завязку, те начинали двигаться, и находящаяся в них еда, напрямую, без каких-либо отходов, перерабатывалась в необходимую для движения энергию.

Из всех членов маленького отряда, один только Тристан вовсю веселился с гостями. Но, похоже, целью Блудливого Пса было вовсе не освобождение места в желудке для его последующего наполнения. Поскольку, последний раз, когда его видели, он, весело смеясь и обнимая за талию симпатичного мальчика, который ещё недавно выступал предметом спора между прокуратором и его другом с нетрадиционной сексуальной ориентацией, двигался по направлению к выходу из общего зала. И, судя по похотливо поблёскивающим глазкам, тот явно не планировал заниматься с подростком десятичным счётом или любоваться его горшочками.

Сэр Эдуард оказался абсолютно прав в своих утверждениях по поводу сексуальной неразборчивости разбойника. В выборе объектов для удовлетворения похоти Тристан был совершенно не принципиален.

В самый разгар веселья Марк Амбибул поднялся со своего места и, хлопнув в ладоши для привлечения всеобщего внимания, сделал небольшое объявление:

– Друзья мои, чувствуйте себя свободно и продолжайте веселиться, как будто вы не у меня в гостях. Я же прикажу ещё на столы накрыть. Мне-то самому и одной перемены хватило бы, а вторую трапезу только ради вас подают.

Да уж ладно, если есть там что сладкое, тащите сюда, – а затем, обратившись к героям, добавил, – вас же, благородные лорды, прошу пройти со мной на террасу, поговорим о делах наших. Я велел поставить каждому особый столик. К тому же там будет не так жарко.

Кроме героев и прокуратора на террасу проследовал один из гостей. Когда все расположились на слегка продуваемой приятным вечерним ветерком площадке, Марк Амбибул представил своего спутника:

– Это, легат первого легиона Гай Марий, именно он будет командовать завтрашней операцией, можете при нем говорить без стеснения и опаски, – после чего, повернувшись в сторону Эрика, спросил у того, – теперь поведай мне, мой рыжебородый друг, какой же важности задача стоит перед тобой, что не только лорды Эрафии под твою руку стали, но и сам Пуплий Калистус повелел все твои пожелания исполнять?

Эрик на секунду задумался, а затем, тщательно подбирая слова, стал вводить того в курс сложившегося положения дел. Как оказалось, гном мог вполне успешно контролировать свой вздорный характер и говорить достаточно вежливо. Похоже, что часто употребляемое в их диалоге обращение «друг мой», было совсем непустым словом и их связывало нечто большее, чем просто шапочное знакомство.

– Говоришь счёт пошёл на дни, – задумчиво проговорил прокуратор, когда Эрик закончил свой рассказ, – ну что ж, я сделаю, что должно и даже более. Пяти тысяч наших воинов с лихвой хватило бы на и двадцать тысяч разбойников. Но, это в открытом поле. В лесу же все по-другому.

Поэтому, помимо этих пяти тысяч, к нам присоединится ещё двухтысячное пополнение из тех воинов, которые охраняют от варваров Дельту и Солнечный Город. Итого, завтра в лес войдут семь тысяч легионеров и вся гвардия прокуратора, которую возглавлю я лично.

Многие из нас не вернутся обратно, но клянусь всеми богами, у вас будет необходимое время. Варвары надолго запомнят этот день!

Но и от вас зависит многое. Врагам и неприятелям своим не пожелал бы я такой нелёгкой, поистине титанической ноши, которую боги взвалили на ваши плечи. Но, коль уж так выпало, свершите все возможное и невозможное, чтобы сохранить наши жизни и разум. Мир не должен погибнуть.

– Клянусь! – вскочив со своего лежака и прижав руку к сердцу, с несвойственным ему пафосом, воскликнул гном, – и знай же, если не суждено мне будет сдержать своё обещание, значит, я умер.

– Они смогут, – вмешался в разговор, молчавший до этого легат, – если уж сама хитроумная леди Муразель, которая своими ухищрениями превзошла