Сады Луны - Стивен Эриксон

— Мышиный квартал сожгли через неделю после того, как ты, Рваная Снасть, прошлась по нему. — Все замерли — такая ненависть звучала в голосе Лорн. — Выживших, тех, кого ты оставила, переселили в Паяцеву Дыру. И в этих зачумлённых пещерах моя мать, мой отец и мой брат умерли.

Кровь отлила от круглого лица Рваной Снасти.

Ток недоумённо посмотрел на остальных. Лицо Дуджека превратилось в маску, но в его взгляде, направленном на Лорн, бушевала буря. А вот лицо Тайшренна просветлело, когда он посмотрел на чародейку.

— Это было наше первое задание, — тихо проговорила Рваная Снасть.

Ток увидел, что Лорн дрожит, и задержал дыхание. Но когда она заговорила, тон был ровным, слова — точными.

— Следует пояснить. — Она обернулась к Первому Кулаку Дуджеку. — Они были новобранцами, отрядом магов. Ждали в Малазе прибытия своего нового командира, когда Глава Когтей издала указ против чародейства. Их отправили в старый город — в Мышатник, чтобы зачистить его. Они были… — её голос задрожал, — неразборчивы. — Лорн снова впилась взглядом в Рваную Снасть. — Эта женщина — одна из тех магов. Чародейка, той ночью я в последний раз видела родных. На следующий день меня отдали Когтям. Долгие годы от меня скрывали то, что моя семья погибла. Но… — последние слова она прошептала. — Я хорошо помню ту ночь — кровь, крики.

Рваная Снасть не могла сказать ни слова. Воздух в комнате стал густым, удушливым. Наконец, чародейка сумела отвести взгляд от Лорн и обратилась к Дуджеку:

— Первый Кулак, это было наше первое задание. Мы потеряли контроль. На следующий день я подала в отставку из офицерского корпуса и была переведена в другую армию. — Рваная Снасть овладела собой. — Если адъюнкт желает устроить суд, я отказываюсь от защиты и приму казнь как справедливую кару.

Лорн ответила:

— Принято! — Она положила левую руку на рукоять меча и приготовилась его обнажить.

— Нет, — сказал Первый Кулак. — Это неприемлемо.

Лорн замерла. Затем яростно уставилась на старика:

— Вы, кажется, забыли о моём чине.

— Не забыл. Адъюнкт, если вы хотите казнить тех, кто совершал преступления во имя Императора, — военачальник шагнул вперёд, — начните с меня. К тому же, я полагаю, Высший маг Тайшренн тоже не избежал ужасов, совершённых от имени Императора. И, наконец, не стоит забывать о самой Императрице. Ласиин, в конце концов, командовала Когтями Императора — она их и создала вообще-то. Более того, это она издала тот самый указ, который, к счастью, недолго продержался. — Дуджек обернулся к чародейке. — Я был там, Рваная Снасть. По приказу Скворца меня отправили, дабы привести вас в чувство. Что я и сделал.

Чародейка покачала головой.

— По приказу Скворца? — Она прищурилась. — Похоже на то, что здесь не обошлось без игры богов.

Дуджек резко обернулся к адъюнкту.

— У Империи своя история, и мы все — в ней.

— Здесь, — прохрипел Тайшренн, — я должен согласиться с Первым Кулаком, адъюнкт.

— Нам не нужно всё оформлять официально, — проговорила Рваная Снасть, не сводя глаз с Лорн. — Я вызываю вас на дуэль. Со своей стороны я привлеку все свои магические умения, чтобы вас уничтожить. Можете использовать свой меч, адъюнкт.

Ток шагнул вперёд. Он уже было открыл рот, но ничего не сказал. Он собирался предупредить Рваную Снасть, что меч Лорн — из отатарала, что дуэль будет совершенно неравной, что чародейка умрёт через несколько секунд, поскольку меч поглотит все её заклятья. Потом Ток понял: Снасть это прекрасно знает.

Дуджек набросился на Рваную Снасть:

— Гром тебя разрази, женщина! Ты что, думаешь, всё зависит от формулировки? Казнь. Дуэль. Да это всё ничегошеньки не значит! Всё, что делает адъюнкт, всё, что она говорит, делается и говорится от имени императрицы Ласиин. — Он резко обернулся к Лорн. — Вы здесь — голос Ласиин, её воля, адъюнкт.

Тайшренн мягко проговорил:

— Женщина по имени Лорн, женщина, которая была некогда ребёнком, у которой когда-то была семья… — Он посмотрел на адъюнкта с болью в глазах. — Этой женщины больше нет. Она перестала существовать в тот день, когда стала адъюнктом.

Лорн смотрела на мужчин широко распахнутыми глазами.

Стоя рядом с ней, Ток видел, как эти слова ломают её волю, подавляют гнев, разбивают вдребезги последние фрагменты личности. Затем в глазах женщины блеснуло ледяное спокойствие адъюнкта Императрицы. Ток почувствовал, как сердце отчаянно бьётся в грудной клетке. Только что он стал свидетелем казни. Женщина по имени Лорн восстала из непроглядного тумана прошлого, восстала, чтобы исправить несправедливость, восстановить истину и тем самым — вернуть себе жизнь, но в этом ей отказали. Не Дуджек или Тайшренн, но холодное создание, известное как адъюнкт.

— Конечно, — сказала она, снимая руку с меча. — Добро пожаловать, чародейка Рваная Снасть, извольте отобедать с нами.

Голос был ровным, и Ток понял, что это приглашение ей ничего не стоило, — это напугало его до ужаса, потрясло до глубины души. Быстро взглянув на Тайшренна и Дуджека, Ток заметил, что они потрясены не меньше, хотя Первый Кулак и сумел это скрыть.

Рваная Снасть выглядела совершенно разбитой, но неуверенно кивнула в ответ на приглашение.

Ток нашёл кувшин и чистый хрустальный бокал. Он подошёл к чародейке.

— Меня зовут Ток Младший, — сказал он с улыбкой, — а тебе явно нужно выпить. — Ток налил полный бокал и протянул Рваной Снасти. — Когда мы разбивали лагерь, я частенько видел, как ты носишься со своим походным гардеробом. Теперь-то наконец вижу, что в нём скрывалось. Чародейка, ты — отрада для уставшего ока.

Во взгляде Рваной Снасти блеснула благодарность. Она приподняла бровь.

— Я и не подозревала, что мой походный гардероб привлекает столько внимания.

Ток ухмыльнулся.

— Боюсь, что он стал расхожей шуточкой для всей Второй армии. Что бы неожиданное ни произошло — стычка или засада, — всё всегда валится, как из твоего походного гардероба, чародейка.

У него за спиной загоготал Дуджек:

— А я-то думал, откуда это выражение пошло. Проклятье, да я его частенько слышу — даже от своих офицеров.

Атмосфера в комнате стала немного теплее, скрытое напряжение осталось, но оно клубилось между Рваной Снастью и Высшим магом Тайшренном. Стоило адъюнкту отвлечься, как чародейка тотчас пристально смотрела на неё; в этом взгляде Ток видел сочувствие, и это лишь увеличило его уважение к Рваной Снасти. На её месте сам Ток смотрел бы на Лорн только со страхом. И какая бы буря ни назревала между чародейкой и Тайшренном, она, судя по всему, коренилась в расхождении мнений и в подозрениях — ничего личного.