Повод для оптимизма? Прощалки - Владимир Владимирович Познер

разных городах, и там всегда бывает очень много молодежи, что для меня всегда приятно. И почти всегда кто-то из молодых мне задает такой вопрос: «Как вы считаете, надо нам, молодым, уезжать или не надо?» Вопрос очень неприятный, потому что по идее он не должен был бы возникнуть. Поехать поучиться, выучить язык и вернуться – это да, но имеется в виду не это.

И вот я буквально на днях был в Лондоне, куда меня пригласили, выступал в университете. И в основном там были русскоязычные, были студенты из России, несколько сот человек. И тоже один из них задал этот вопрос, но по-другому: «Как вы думаете, почему столько нас уезжает из России и как нам быть?» У меня нет на этот вопрос ответа. Есть некоторые мнения, но не более того.

Часто отвечают таким образом: нет, это неправда, вовсе не многие уезжают, а если уезжают, то это предатели или что-то похожее на предателей.

Что можно на это сказать? Отрицать очевидное просто глупо, можно попасть в дурацкое положение. Ну, например, как попали наши чиновники от спорта, когда сначала отрицали, что у нас вообще какой-то допинг есть, но потом пришлось признаться, что есть. И, конечно, приклеивать ярлыки – вещь просто опасная. Вспомним, как в свое время приклеивали ярлык «враг народа» и сколько миллионов людей в нашей стране из-за этого пострадали.

Можно, конечно, сделать по-другому: признать проблему. А что дальше делать? Можно, конечно, опустить железный занавес, как было когда-то. Но ведь в конце концов его придется поднять когда-нибудь, и тогда из страны хлынет гигантское количество народа, ну, сколько, собственно говоря, и уехало после того, как подняли железный занавес.

Так вот, все-таки вопрос-то возникает: почему молодежь, активная, талантливая, ищущая, конечно, не самое большое количество, но все-таки немалое, почему она уезжает из страны? У вас есть ответ? Подумайте.

* * *

Вчера я посмотрел фильм «Довлатов». Я не кинокритик, поэтому я не буду как-то оценивать фильм, это не мое дело. Но вообще я шел с некоторыми сомнениями, я не был уверен, потому что я очень люблю Довлатова – писателя, и я боялся, что будет совсем не то. Но в общем ничего, обошлось, в том смысле, что мне очень понравилось, как его сыграл Милан Марич, ну и вообще фильм симпатичный, на мой вкус. Но я не об этом.

Я хотел посоветовать вам всем все-таки посмотреть этот фильм. Причем прежде всего тем, кто ностальгирует по советским временам. Я очень хорошо помню эти времена, и показаны они в фильме очень точно. Я смотрел фильм, и в какой-то момент подумал, что было бы полезно многим вспомнить, какое это было время, и особенно для писателей, художников, да вообще для людей талантливых, думающих самостоятельно, желающих идти своим путем, а не обязательно в рамках той идеологии, которая тогда диктовала, можно сказать, все. Было бы полезно вспомнить, как это было, посмотреть еще раз. А потом, посмотрев, подумать, а хочется ли жить вот так, как тогда.

А еще я вдруг вспомнил, что именно сегодня, ровно шестьдесят пять лет тому назад, нам объявили о смерти Сталина. Я говорю «объявили», потому что тогда никто не знал, что произошло на самом деле, может быть, он умер раньше, вполне вероятно. Но именно 5 марта объявили о его смерти. Еще я вспомнил, как просто чудом я не был раздавлен вот этой многотысячной толпой, которая, словно снежная лавина, прорывалась к колонному залу Дома Советов, наступая на упавших, сбивая с ног людей и даже конную милицию. Страшные, бесчеловечные, беспощадные и безнадежные времена.

Конечно, радоваться смерти человека как-то не по-христиански, но я вспоминаю 5 марта, скажу вам прямо, с чувством облегчения.

А что касается фильма, то посмотрите. Я думаю, что он того стоит.

* * *

19 марта 2003 года, то есть ровно пятнадцать лет тому назад, американо-британская коалиция вторглась в Ирак, без одобрения ООН и при неодобрении множества других стран. Поводом для вторжения послужили обвинения в адрес Ирака со стороны США в том, что:

а) там действует террористическая организация Аль-Каида (деятельность которой запрещена в РФ);

б) Ирак, в нарушение соответствующей резолюции ООН, разрабатывает или производит оружие массового уничтожения;

в) нарушаются права человека в Ираке.

Ну как мы теперь знаем, никакой Аль-Каиды там не было и в помине, поскольку Саддам Хусейн не жаловал эту организацию, а уж если он кого-то или чего-то не жаловал, то он действовал решительно и, скажем прямо, беспощадно.

Знаем мы и то, что не было никакого оружия массового уничтожения. Госсекретарь Колин Пауэлл просто лгал, когда он размахивал пробиркой с каким-то порошком и тыкал в какие-то фотографии, непонятно откуда взятые. Демократии и в самом деле не было в Ираке, как ее нет во множестве других стран, но вряд ли это повод для развязывания войны.

Хусейна повесили, а в результате войны погибло порядка полумиллиона иракцев, и сколько погибло после войны, за послевоенные годы, это еще никто и не подсчитывал, но можно сказать точно, что довольно много.

Ну и как обстоят дела с демократией в Ираке? Надо иметь очень бурное воображение, чтобы утверждать, что она имеет место быть.

Вообще, сказать вам по чести, меня не очень волнуют вопросы наличия или отсутствия демократии в той или иной стране. Меня волнуют эти вопросы применительно к стране, в которой я живу, или к странам, которые дороги мне. Ну вот, например, Россия, тут меня волнует, и, на мой взгляд, здесь с демократией не совсем хорошо. Также меня волнует и Америка, где когда-то было больше демократии, чем сегодня, ее стало меньше. А вот есть ли в Ираке демократия или нет, меня вообще не волнует. В конце концов, это дело жителей Ирака – как они хотят, так они и живут. Точно так же, как то, что происходит в Сирии, это дело сирийцев, а не кого-либо еще.

И вообще я придерживаюсь мнения, что когда какие-то страны, не важно, по каким соображениям, влезают в дела другой страны – ничем хорошим это не кончается. Пример? Да пожалуйста – Ирак… ах да, еще одна, забыл – Афганистан.

* * *

У меня есть друг, его зовут Савва, ему пять лет, он живет в Лондоне. Он называет меня, когда говорит по-русски, «ты мой взрослый друг», а когда он говорит по-английски – You’re my friend.

Некоторое время тому назад я навестил его, мы поговорили о том о сем, потом ему надо было