Правда о Портъ-Артуре Часть I - E. Ножинъ

Да, наконецъ, они могли послать навстречу открыто вступавшему въ ихъ расположеніе отряду, вооруженному лишь святымъ стремленіемъ помочь страждущимъ, своихъ парламентеровъ и путемъ переговоровъ установить срокъ перемирія для уборки раненыхъ или мотивированно вовсе отклонить его.

Выехавшихъ охотниковъ съ огромными белыми флагами они всегда могли принять за парламентеровъ, не заметить же ихъ они, безусловно, не могли, равно какъ и двигавшійся по долине отрядъ съ многочисленными флагами. Я помню, что даже у китайцевъ, везшихъ рикши, были маленькіе флаги.

Общее отступленіе было назначено въ и часовъ – отрядъ же былъ встреченъ огнемъ въ половине десятаго.

Повторяю, съ высоты ихъ наблюдательныхъ пунктовъ все наше расположеніе съ тыловыми дорогами было какъ на ладони.

Въ этотъ періодъ времени весь нашъ отрядъ оставался неподвижнымъ на месте. Японцы могли по дорогамъ наблюдать лишь движеніе раненыхъ и подходившіе резервы.

Они, собственно, даже не могли предугадать – примемъ ли мы бой, или начнемъ отступать.

Все это вместе взятое заставило меня горько разочароваться въ моемъ доверіи къ гуманности японцевъ.

Это были жестокіе враги, которые для достиженія намеченной цели пренебрегали самымъ высокимъ чувствомъ, которое должно быть даже у враждующихъ, но культурныхъ сторонъ, чувствомъ, имя которому – милосердіе къ раненому врагу.

Ровно въ 11 часовъ началось дальнейшее отступленіе.

Отрядъ, прикрываемый сильнымъ огнемъ артиллеріи и стрелковыхъ цепей арьергарда, сталъ въ полномъ порядке отходить къ Артуру.

Японцы сильно теснили нашъ арьергардъ, но ничего не могли сделать.

Въ полномъ и безусловномъ порядке шло отступленіе. О какой бы то ни было панике, сумятице, безтолковщине не было и помину.

После полудня отрядъ былъ уже въ виду фортовъ Артура. Часть его прошла прямо въ крепость, часть заняла правофланговую последнюю передовую позицію на линіи горы Дагушань и Сяогушань.

За Дагушанемъ начиналась уже эспланада крепости.

Позиція на Дагушане была последнимъ опорнымъ пунктомъ и въ связи съ позиціями на Волчьихъ горахъ имела огромное значеніе для дальнейшей обороны Артура.

Посмотримъ, что было у Фока, какъ онъ отступилъ, и что онъ натворилъ на Волчьихъ горахъ.

Бой 13 іюля. Отрядъ генерала Фока.

Защита охотничьими командами 16-го полка подпоручиковъ Бурневича и Яфимовича высотъ 113 и 125.

Вечеромъ 12 іюля было замечено, что противникъ большими силами началъ передвиженіе изъ г. Дальняго по направленію нашего леваго фланга.

Ночь прошла покойно.

Рано утромъ, около 4 часовъ, противникъ сталъ теснить у деревень Хумучино и Хухая нашихъ казаковъ, которые по линіи этихъ деревень несли сторожевую службу.

Завязалась оживленная перестрелка. По всей линіи наступленія японцы начали разворачивать густыя цепи. Горсть нашихъ казаковъ упорно задерживала наступленіе, но превосходство въ численности заставило ихъ постепенно отходить.

Все окружныя горы въ густомъ тумане. Какъ ни напрягаютъ зреніе – ничего не видно.

Къ 5 часамъ туманная завеса стала редеть.

Съ высоты 113 ясно различаютъ, что у деревни Сакаизы сосредоточивается непріятель. Людямъ приказано снять палатки и отходить въ окопы. Стрелки, утомленные безсонными ночами, томительной сторожевой службой, молча убираютъ палатки. Быстро убрали палатки, залегли въ окопы.

Кругомъ полная тишина.

Утренній холодъ бодритъ утомленныхъ людей.

Въ окопахъ постепенно начинается оживленіе. Начались разговоры, уже кто-то шутитъ. Не одно суровое лицо, съ печатью долгихъ лишеній въ жизни, а особенно на войне, просветляется улыбкой.

Воздухъ, насыщенный испареніями, становится все прозрачней, быстро светаетъ.

Еще немного – и встанетъ солнце. Покажется его красно-золотой сегментъ надъ горизонтомъ тихо-тихаго океана…

Первый орудійный выстрелъ глухо пронесся по горамъ.

– Смотри – ползутъ, тьма тьмущая!

– Пусть претъ. Подавай больше, сказано – Куропаткинъ никого отселе домой не пуститъ.

– Вотъ ты разсуждатель большой, языкъ чешешь, огорошиваетъ строгій взводный: а винтовка у тебя заржавлена. Бить языкомъ о зубы – мастеръ. Посмотрю, сколько ты сегодня настреляешь. Я до тебя давно добираюсь.

– Четвертый взводъ къ подпоручику Бурневичу, на левый флангъ. Шагомъ маршъ!

Еще съ вечера было решено, что въ случае наступленія 4-й взводъ команды подпоручика Яфимовича усилитъ цепь 1-й охотничьей команды въ виду величины занимаемой ею позиціи на высоте 125.

Въ половине шестого непріятель сталъ постепенно развивать артиллерійскій огонь – сразу взялъ высоту 94.

Черезъ 10 минутъ, согласно диспозиціи, высота эта была оставлена занимавшей ее ротой шт.-кап. Веселовскаго, которая отошла въ Толингоуское ущелье.

Черезъ несколько минутъ на гребне 94 уже выставленъ флажокъ. Давъ имъ взобраться побольше, Бурневичъ ихъ встретилъ залповымъ огнемъ.

Знаменоносецъ полетелъ кубаремъ.

Еще несколько залповъ, и японцы исчезли, выставивъ лишь посты, которыхъ наши отдельные стрелки снимали одного за другимъ.

Заметивъ, что высота 125 не даетъ никому показаться на 94; непріятель всю силу огня перенесъ на нее и въ особенности старался сосредоточить огонь на ея вершине, где находился пулеметъ.

Плохо пришлось пулеметной команде. Надъ ней непрерывно рвались шрапнели. Одинъ уже убитъ, другой раненъ…

Стойко они держались. Команда таяла. Подпоручикъ Яфимовичъ, заметивъ, что стрелки на 125 несутъ большія потери, послалъ въ поддержку еще одинъ взводъ. Противникъ темъ временемъ расширилъ площадь обстрела и началъ пристреливаться къ высоте 113 съ разстоянія 3-хъ верстъ.

Благодаря прекрасно замаскированнымъ окопамъ и блиндажамъ, онъ не могъ разсмотреть своей стрельбы и после 38 минутъ перенесъ часть огня на батарею шт.-кап. Швиндтъ.

Часамъ къ семи, въ лощине у деревни Хухая, мимо Юпилазы, показались 15 ротъ въ батальонныхъ колоннахъ и, продвинувшись къ высоте 125, на пространство, непоражаемое еще ружейнымъ огнемъ, стали разворачиваться въ густыя цепи.

Одинъ батальонъ остался въ общемъ резерве.

Разсыпавшись въ цепь, японцы стройно, быстро начали наступать одиннадцатью густыми цепями на высоту 125.

Быстро двигались японцы. Разстояніе между ними и высотой 125 заметно сокращается. Стрелки съ холоднымъ вниманіемъ следятъ за движущимся врагомъ. Упорно, настойчиво онъ идетъ.

– Не сметь стрелять безъ команды!

– Не стрелять безъ команды, какъ эхо, повторяютъ взводные…

– Прицелъ 1200.

– Прицелъ 1200, опять эхо взводныхъ…

Стрелки замерли, ждутъ, а шрапнель п-пахъ-п-пахъ надъ головами. Раненые прибываютъ.

– Взводъ!- пли!

– Взводъ!- пли!

Залпъ за залпомъ. Еще, еще…

Пулеметъ тоже делаетъ свое.

Первая цепь японцевъ дрогнула…

Валится ихъ много…

Побежали въ сторону…

На смену другая цепь.

Уже ближе…

Наши залпы учащаются…

И это не задержало…

Раненые ихъ ползутъ, вскакиваютъ, бегутъ, опять падаютъ. Видно, какъ корчатся въ агоніи. На смену имъ третья цепь.

Наши грохочутъ. Надъ головами безпрерывно рвется шрапнель. Остервенели. Не замечаютъ раненыхъ, не слышатъ ихъ стоновъ.

Только и слышно:

– Взводъ! пли!

Японцы уже совсемъ близко. Дрогнувшія цепи оправившись поддерживаютъ наступающія и лезутъ на высоту со всехъ сторонъ. А внизу стройными линіями подходятъ все новыя цепи. Конца имъ нетъ.

Одни наши взводы стреляютъ по дальнимъ, другіе по ближнимъ.

Залпы прекратились. Пошла стрельба пачками. Трескъ кругомъ.

Японцы въ несколькихъ шагахъ стреляютъ въ упоръ. Пулеметчики все перебиты. Пулеметъ отправленъ въ Талингоу.

Началось обстреливаніе окоповъ бризантными снарядами.

Японцы отогнаны. Не выдержали огня нашихъ. Но внизу ихъ все прибываетъ.

Оправились – опять лезутъ. Ихъ бьютъ, страшно бьютъ, но ихъ много. Бризантныя бомбы делаютъ свое дело. Окопы сметены. Раненыхъ много. Приходится на нихъ расходовать людей.

Къ 12 часамъ отъ команды въ 150 человекъ осталось 40.

Но люди помнятъ, что безъ приказанія отступаютъ только трусы, и геройски защищаютъ вверенную имъ пядь земли.

Японцы лезутъ со всехъ сторонъ. Уже показались на гребне, ихъ сбрасываютъ штыками.

Одинъ, совершенно озверелый, съ пылающимъ лицомъ, горящими глазами японецъ, вскочивъ на гребень, какъ бы въ безуміи крикнулъ:

– Здравствуй, русскій!

– Прощай, японецъ, ответилъ ему нашъ стрелокъ, пырнувъ штыкомъ.

Несчастный фанатикъ опрокинулся навзничь и стремглавъ полетелъ съ крутизны.

Держаться однимъ дальше невозможно. Высота 125 окружалась со всехъ сторонъ.