Только ты и я - Лор Ван Ренсбург

и теперь он не ощущал никаких последствий действия наркотика, который затуманивал мозг и путал мысли. Он был бодр и готов действовать. Внимание его чрезвычайно обострилось, и малейший шорох – и даже легчайшее движение воздуха – заставлял его настораживаться.

Все лампы, которые он включил несколько часов назад, по-прежнему горели. Казалось, в доме абсолютно ничего не изменилось, и на мгновение Стивена посетило иррациональное чувство, что никакой Элли здесь нет и что он остался совершенно один. Его взгляд, свободно блуждавший вдоль коридора и лестницы, ни на чем не останавливался, не цеплялся ни за один темный уголок, где мог бы спрятаться человек.

Некоторое время Стивен слегка покачивался с пятки на носок, собираясь с мужеством. Наконец он решился покинуть безопасную спальню. Едва сдвинувшись с места, он не останавливался, пока не спустился на первый этаж. По пути он задел ногой какой-то предмет, который отлетел в сторону и, ударившись о косяк ведущей в гостиную двери, разбился на куски. Разглядывая осколки, Стивен узнал кружку, которую Элли использовала вместо пепельницы. Сейчас из нее вытекло несколько вонючих коричневых капель и выпал раскисший окурок, и он подумал, что кружка стала первой жертвой боевых действий, которые они вели друг против друга. Нет, поправился Стивен, не первой. Второй. Он совершенно забыл о порезанных колесах «Лексуса» и только теперь вспомнил.

Чувствуя неприятную сухость во рту и непрестанно проводя кончиком языка по зубам, Стивен крался вперед. Разыгравшееся воображение рисовало ему различные опасности. Вот Элли бросается на него из укрытия, вонзает ему в шею шприц с какой-то жидкостью или ставит подножку, отчего он падает и ломает шею. Сценарии один хуже другого возникали в его возбужденном мозгу, и он мог думать только о том, что каждый следующий шаг может оказаться для него последним.

Он пересекал прихожую, когда пронзительный свист, раздавшийся где-то позади, заставил его вздрогнуть и облиться холодным потом. Черт, что это?!.. Может, это ветер воет в каминной трубе? Ну конечно – тот же самый звук, который напугал Элли раньше! Тогда он над ней посмеялся, а теперь сам едва не намочил штаны от страха.

Соблюдая все предосторожности, Стивен заглянул в гостиную, но там все было тихо, все оставалось на своих местах – включая опрокинутое кресло, которое почему-то показалось ему похожим на труп какого-то фантастического насекомого. Запах ванили и жасмина совершенно исчез, в воздухе пахло лишь горелым деревом и остывшим табачным дымом от сигарет Элли.

В кухню, где каждый буфет или кладовая могли оказаться местом засады, Стивен входил, удвоив осторожность. Он бы не удивился, если бы Элли вдруг выскочила из-за той или другой дверцы и бросилась на него, когда он меньше всего этого ожидал. Потом ему пришло в голову, что ей вовсе не обязательно прыгать на него и пытаться ударить по голове чем-нибудь тяжелым. Ей достаточно будет лишь немного приоткрыть дверцу, когда он будет проходить мимо, и полоснуть ножом по ахилловым сухожилиям. Если этот номер ей удастся, он будет беспомощен, как марионетка с оборванными ниточками, и тогда она сможет сделать с ним все, что угодно. И тут же, как по заказу, перед его мысленным взором возникла пугающая картина: Элли тащит по полу его безвольное тело, оставляющее на черно-белых плитках широкий кровавый след.

Стивен содрогнулся.

Но вокруг было по-прежнему тихо, и Стивен – не переставая настороженно озираться и презирая себя за это – бочком пробрался к холодильнику в дальнем конце кухни и открыл дверцу. Окинув взглядом полки, он схватил сыр, тарелку с нарезанным беконом и масленку. Достав из буфета хлеб, он не стал задерживаться и, прижимая продукты к груди, поспешил обратно в спальню. Там он снова заблокировал дверь и, усевшись на полу, устроил себе маленький пир.

Его путешествие на первый этаж и обратно продолжалось добрых минут двадцать, и все это время он изо всех сил старался не смотреть на свисавшую с лестницы петлю.

В спальне Стивен нарезал хлеба, наделал бутербродов с сыром и беконом и принялся жадно жевать. Когда мягкий хлеб начал застревать в горле, он отправился в ванную и напился воды из-под крана, чтобы протолкнуть пищу в желудок. Вытирая губы тыльной стороной ладони, он вспомнил расколотую кружку внизу, вспомнил черно-коричневую лужицу, в которой плавали размокшие окурки. Должно быть, подумалось ему, точно такая же грязь течет и в жилах Элли. В комнате он был один, но она по-прежнему была вокруг: вот ее зубная щетка (в одном стакане с его), вот ее крем для лица, вот мыло, а вот ее косметичка. На краю раковины, рядом с тем местом, куда он оперся рукой, Стивен увидел щетку для волос с запутавшимися в ней прядями. Да, Элли была повсюду, и избавиться от нее было невозможно.

Набив желудок, Стивен подошел к окну спальни. Снаружи по-прежнему было темно, наступившее утро ничем не отличалось от ночи, а над лесом не видно было ни малейшего намека на рассвет. Нетронутый снег укрывал землю: очевидно, после того как он заснул, снова начался снегопад, который уничтожил его следы, ведущие к гаражу и обратно, словно он вовсе никуда не выходил. Отсюда, сверху, снег казался очень глубоким – по колено, а то и глубже. Стивен помнил, с каким трудом давался ему каждый шаг, ботинки проваливались в сыпучую белую субстанцию, так что вытащить их обратно было нелегко, к тому же под снегом поджидали различные препятствия – камни, ветки, пучки прошлогодней травы. Молчаливый лес по-прежнему выглядел как непроходимая чаща: черные, искривленные ветви плотно переплетались, и казалось, между ними не протиснется ни одно живое существо размером больше койота. Ни малейшего просвета, ни малейших признаков того, что находится за деревьями и в какой стороне может стоять соседний дом. Вглядываясь в пространство за окном, Стивен пожалел о том, что по дороге сюда не обращал особого внимания на окрестности.

Итак, снаружи не было никаких ответов на его вопросы, но, быть может, он найдет что-то здесь, в доме. Взгляд его упал на распахнутую дверцу стенного шкафа, и он подумал: надо выяснить, что еще могла прихватить с собой Элли, чтобы устроить для него капкан понадежнее.

Шагнув к шкафу, Стивен вытащил оттуда ее дорожную сумку. Каждый разрез в плотной ткани отмечал градус слепой ярости, которую она вызвала в его душе. Она стремилась свести его с ума и почти преуспела, но теперь он успокоился… или почти успокоился. Ничего, они еще поборются. Посмотрим, чья возьмет.

И, запустив в сумку обе руки, Стивен начал быстро выкладывать на покрывало ее содержимое, отбрасывая в сторону изрезанные блузки, кофты и белье. Он рассчитывал найти диктофон, электронный ключ, флешку с фотографиями – что-нибудь! Куча белья на