Двор очаровательный и жестокий - Стасия Старк

– Да.

Она тут же приняла к сведению эту информацию и, похоже, мысленно откорректировала свой план. Очаровательное создание.

– Где заканчивается туннель?

– На центральном рынке. Несколько десятилетий назад на его месте находилась площадь для казней. И стражники через туннель водили заключенных на смерть.

В День богов улицы становились красными от крови. И даже я, которого мало заботили чужие страдания, чувствовал, как много людей погибали совершенно зря.

Приска вздрогнула и вновь заходила по комнате. С каждым разом ее замыслы интриговали меня все больше. Она всегда умела быстро принимать решения – ведь смогла же она выжить после того, как мы оставили ее на берегу.

Я вспомнил, как она лежала на земле рядом с Гэлоном, бледная, словно сама смерть, и умоляла меня о помощи. А потом в ее глазах вспыхнуло безмолвное обещание мести.

Эта искра почти погасла, как один из костров Райтоса. При этой мысли руки самой собой сжались в кулаки. Впервые я почувствовал что-то близкое к… сожалению.

Приска обернулась и посмотрела на меня.

– Твои глаза возвращают цвет, – заметил я, сознавая, какой опасностью это для нее грозит.

Однако при виде золотых искорок на ее радужке внутри меня как будто что-то щелкнуло и раскрылось.

– Знаю, – вздохнула Приска. – Но сейчас трудно раздобыть амулет.

Я вдруг осознал, что мне не нравится, как она крадется по замку, используя магию, обращению с которой ей следовало бы учиться несколько лет, а не несколько недель. Как постоянно спускается в подземелья, где одно неверное движение или мгновение невнимательности могли стоить ей жизни.

Отчего-то я вдруг начал беспокоиться о ней – до такой степени, что даже упустил из виду собственную задачу…

– Ты слишком сильно рискуешь, – бросил я, сердито глядя на нее. Приска смотрела настороженно, явно собираясь что-то рассказать и заранее зная, что мне это не понравится. – Выкладывай, – велел я.

– Швея обратила внимание на мои глаза, – небрежно проговорила Приска, но на ее лице отчетливо промелькнул страх. – Заметила их цвет. А после побледнела и выбежала из комнаты.

Значит, швее не жить.

– У тебя на лице написано, что ты хочешь с ней расправиться, – пробормотала Приска. – Я не желаю ей смерти, Лориан.

Раз швея еще ничего не сказала, то, наверное, решила дождаться более удачной возможности поделиться этой информацией. В любой миг Приску могли арестовать. И мне инстинктивно захотелось отвести от нее угрозу.

– Тогда убеди ее молчать. И побыстрее.

– Расскажи мне что-нибудь, – почти с отчаянием в голосе внезапно проговорила она. – Один из секретов, которые ты скрываешь. Пожалуйста.

Я вгляделся в ее лицо. Приска пристально смотрела на меня, прикусив нижнюю губу. Она словно бы меня проверяла. И отчего-то мне вдруг захотелось пройти эту проверку.

К сожалению, я не мог раскрыть ей собственные тайны. Если она узнает, зачем именно я сюда явился…

При одной лишь мысли, что она посмотрит на меня со страхом и отвращением, внутри все сжалось.

– Король, – хрипло начал я. – Что ты о нем знаешь?

Приска нахмурилась, явно не ожидая, что я затрону эту тему.

– У него есть сын, Джамик, девятнадцати зим от роду, который сейчас живет в одном из королевских владений, – проговорила она. – Наверняка он приедет сюда на бал в честь Дня богов. Судя по слухам, они с королем редко видятся.

Она вдруг нахмурилась еще сильнее.

– В чем дело? – поинтересовался я, наклонив голову.

– Просто вспомнила слова матери. Она настойчиво твердила, что я должна найти принца.

Приска выглядела усталой. Почти что выжатой как лимон. И все же ей пора было узнать хотя бы часть правды о том, почему Сабиум настолько опасен.

– Может, тебе присесть?

Она окинула меня прищуренным взглядом, но все же опустилась на длинный диван.

Я глубоко вздохнул.

– Именно прапрадед короля начал войну с фейри, – заметил я. Приска кивнула. – А что ты знаешь о сыне Регнера?

– Его звали Кротопос. Он умер, оставив беременную жену, и впоследствии на трон взошел сын Кротопоса Айбриас, внук Регнера. У Айбриаса родился сын Хьярнус, который стал отцом Сабиума.

Неудивительно, что Приска знала все это. Как правило, деревенским жителям рассказывали о королевской семье больше, чем о языках или основах математики.

Я не привык обсуждать короля с кем-то кроме своих людей, но все же заставил себя продолжить разговор.

– А если я скажу тебе, что все они – один и тот же человек?

Приска помрачнела, но тут же вскочила на ноги и одарила меня недоверчивым взглядом.

– Это невозможно. Магия так не работает.

Она опустила плечи, словно бы на них вдруг легла вся тяжесть подобного предательства, и направилась к двери. Но я остановил ее, поймав за руку.

В кои-то веки выказав уязвимость, Приска попросила поделиться с ней тайной. И теперь решила, что я солгал.

Нет, осознал вдруг я. Она надеялась, что я солгал. После всего, что ей стало известно, подобная правда ранила больше всего. Ее собственный отец умер, потому что брату перепали жалкие крохи магии. Тогда как король был почти бессмертен.

– Это не игра. Король Регнер начал забирать магию у подданных. Не думаешь, что он вполне мог отыскать способ обеспечить себе долгую жизнь, как у фейри и смесков?

Она сглотнула, пристально вглядываясь мне в лицо.

– Но, значит… Он убивает мальчиков, которых называет сыновьями?

– Вполне возможно.

– А как ему удается изображать из себя кого-то более молодого?

– Если иметь доступ к нужному виду магии, то внешность изменить легко. – Я приподнял бровь и тронул пальцем ее ожерелье.

– Ну, маленький амулет – это одно. Но мы же говорим о полном изменении внешности.

– С украденной магией в этом нет ничего сложного. Часто мальчиков-подростков отсылают отсюда на время, до тех пор, пока они не превращаются в мужчин. Так что королю не нужно в точности повторять их черты.

Приска стряхнула мою руку и вновь принялась расхаживать по комнате. Неужели у этой женщины еще не закружилась голова?

– Сабиум стареет, – пробормотала она. – По крайней мере, внешне. И в любой момент может вновь инсценировать свою смерть. А потом тайно убьет мальчика, которого растил как сына. – Она повернулась и посмотрела мне в глаза. – Он в самом деле такой злой?

Я погладил Приску по щеке, ощущая кончиками пальцев ее неоправданно нежную кожу.

– Он еще хуже. Король – злодей, убежденный, что все его действия направлены на общее благо.

Приска

В замок постепенно начали съезжаться представители деревень, и тихим вечерам пришел конец. Теперь ежедневно после ужина начинались танцы, которые длились почти до рассвета.

Королеве полагалось посещать их все, а значит,