Грабеж и спасение. Российские музеи в годы Второй мировой войны - Коринна Кур-Королев

своей задачи887. Видимо, они, имевшие преимущественное право на получение немецких произведений искусства, и вывезли наиболее ценные фонды. После них прибывали другие бригады из различных советских учреждений, кроме того, мародерствовали солдаты Красной армии, так что до сих пор остается неясным, какими путями вывозились те или иные немецкие художественные ценности и какие советские ценности были найдены888.

Также мало что известно и о судьбе вещей из тех хранилищ, которые Красная армия обнаружила на территории Прибалтики, Польши и Чехии. В очень немногих случаях сохранилась информация о том, какие предметы в них находились889. В контексте нашей темы особенно важна одна находка на территории Германии. В Мюльберге-на-Эльбе весной 1945 года были найдены музейные предметы, этикетки на которых, согласно донесению советских трофейных бригад, свидетельствовали о том, что это были экспонаты некой выставки, организованной немцами:

Здесь было обнаружено 40 ящиков имущества Новгородского музейного объединения, которые немцы вывезли в 1943 году. В двух километрах от города, в замке Мариенкирхе, был обнаружен иконостас из Софийского собора в Новгороде, так называемые «Царские врата», отдельные иконы и религиозно-исторические предметы из Новгородского, Псковского и Порховского музеев, а также две статуи в саду, из Детского Села, комод из дворцов под Ленинградом и т. д.890

Описание позволяет предположить, что речь идет об экспонатах рижской и бреслауской выставок891. Однако поскольку нет полных списков ни предметов, экспонировавшихся на этих выставках, ни предметов, найденных в Мюльберге-на-Эльбе, мы не можем их сопоставить, а значит – подтвердить или опровергнуть это предположение. Мюльбергскую находку сначала доставили в городскую комендатуру, которая и доложила о ней. Оттуда вещи предположительно отправились в промежуточное хранилище, а затем по железной дороге обратно в СССР. Точный маршрут реконструировать невозможно. Вероятно, предметы попали в центральные реставрационные мастерские в Москве, где этикетки рижской выставки хранятся по сей день892. Неясно, какие произведения искусства впоследствии были отправлены в те места, откуда они происходили; известно лишь, что иконы XIV века «Святые Борис и Глеб» и «Вознесение Илии Пророка» до сих пор находятся в собрании Государственного исторического музея в Москве. В Новгород вернулись ценная византийская икона «Петр и Павел», части иконостаса Софийского собора, Людогощенский крест и другие предметы. Пропавшими числятся среди прочего фигура святого Николая Чудотворца, которую Ойген Финк сфотографировал в Пскове и которая, вероятно, представляла собой расписанную скульптуру высотой около метра, вероятно, XVII века. Такие фигурные иконы крайне редки. Несколько хранится в Русском музее и в Третьяковской галерее. Другая, похожая фигура св. Николая, которую Финк тоже сфотографировал, сегодня снова находится в Псковском музее.

После капитуляции Германии и создания оккупационных зон Советская военная администрация (СВАГ)893, а именно Управление репарационных поставок из Германии, возглавляемое генералом Л. И. Зориным, стало важной инстанцией, распоряжавшейся культурными ценностями как немецкого, так и советского происхождения. На практике в советской зоне оккупации были созданы сборные пункты и хранилища, откуда отправлялись эшелоны в СССР. Для реституций особое значение имел центральный пункт, располагавшийся в районе берлинского Восточного порта в складских помещениях Германо-российского транспортного акционерного общества (Derutra). Отсюда вещи после предварительной сортировки отправлялись обратно в те регионы СССР, откуда они происходили. С этой целью в 1947 году в Берлин прибыла комиссия экспертов, в состав которой вошли представитель Комитета по делам культурно-просветительных учреждений при Совете министров РСФСР Д. Б. Марчуков, сотрудник Государственного исторического музея Г. Г. Антипин и А. М. Кучумов из Пушкина. По мере возможности они сортировали предметы по местам происхождения, переупаковывали ящики и наносили на них соответствующую маркировку. Пять вагонов отправили в Ленинград – точнее, в Центральное хранилище, оборудованное к тому времени в Пушкине. Еще три вагона с вещами из Новгорода, Пскова и Тихвина отправились в Новгород. В Киев набралось восемь, в Минск – два вагона894. Сохранились упаковочные описи со списками предметов, следовавших в Ленинград895. В них числится значительно больше предметов, чем было отправлено в Берлин из Центрального сборного пункта, созданного в Мюнхене сотрудниками Отдела памятников, изящных искусств и архивов; вероятно, к ним присоединили находки из Мюльберга и предметы, которые удалось обнаружить в других хранилищах, немецких музеях или в частных руках. Документы доказывают, что бронзовые статуи «Геркулес» и «Флора» из Пушкина, найденные на литейном заводе в Галле, вывозились в открытом вагоне896; поэтому позднейшее утверждение Кучумова, что он нашел их в Антропшино (близ Пушкина), не подтверждается897. «Геркулес» имел возвратный номер 14667, «Флора» – 14568, номера ящиков 523 и 524. По обеим фигурам в транспортной описи имеются подробные данные о повреждениях898.

Для некоторых объектов на основе имеющейся документации можно проследить маршрут, по которому они перемещались во время и после войны. Мраморный бюст молодой женщины с венцом на голове, который Ойген Финк сфотографировал в Пскове в 1942 году, происходил из Гатчинского дворца. Из Пскова через Ригу его вывезли в Кольмберг, оттуда на Центральный сборный пункт в Мюнхене, далее в Берлин и обратно в Ленинград. В транспортной описи ему был присвоен номер 2 в ящике Р-728899. Сегодня в каталоге фондов Гатчинского дворца-музея бюст числится под инвентарным номером Г-29420900, но с пометкой, что в действительности он находится в экспозиции Павловска901. Китайская тарелка из Екатерининского дворца (Е-3310) на снимке, сделанном Финком в 1942 году902, еще не имеет никаких повреждений; в кольмбергском списке (шифр RI-PO 70) отмечено, что края выщерблены в нескольких местах и подклеены, отломанные фрагменты имеются903; в ленинградском списке (ящик 658) описаны повреждения по краям и перечислены еще восемь отломанных фрагментов904. Во время перевозок предметы часто повреждались, как показывает пример другой китайской тарелки из Гатчины (инвентарный номер Г–16067), которая на снимке 1942 года совершенно целая, а в кольмбергском перечне описана как разбитая надвое905; к моменту репатриации тарелки уже говорилось о шести фрагментах, из которых несколько мелких отсутствовали906; сегодня она числится в каталоге утраченных культурных ценностей, так как ее, видимо, нельзя восстановить. Для большинства объектов ни полные, ни частичные реконструкции невозможны – это обусловлено, в частности, тем, что, как правило, нет их точных описаний и фотографий. Когда вся информация, которую мы имеем, сводится к формулировке «китайская ваза-флейта», «стул красного дерева в стиле ампир» или «церковное облачение» и «напрестольный крест», невозможно понять, о каком предмете идет речь, откуда он и как выглядел. То же самое относится к картинам, гравюрам и