Реликтовая популяция. Книга 1 - Виктор Васильевич Ананишнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Камрат сидел с женщиной на диване и продолжал держать её за руку, строго выполняя наказ Свима. Лицо Клоуды обрело естественные краски, она начинала верить, что её жизни ничто не угрожает. Короткая форменная юбка не скрывала длинных хорошо сложённых ног, однако сидела она в напряжении и вздрогнула, когда в комнату с грустной миной на лице вошел Свим. Она встала с дивана, потянув за собой мальчика.
– А где Пли? – спросила она испуганно,
– У неё там что, дружок был среди… этих… – Он не знал, как можно называть убитых тескомовцев. – Её дружок был с вами?
– Ондер?.. Что с ним?
Свим развел руками. Он явно был смущён и не скрывал этого. Он и правда не знал, что и как ответить на наивный вопрос Клоуды о судьбе Ондера и других тескомовцев.
– К сожалению, – сказал он, наконец, и вновь привёл оправдательный аргумент. – Не мы пришли их убивать. Они сами прилетели сюда за этим.
– Да, конечно, – пробормотала Клоуда, опустила глаза и зябко повела плечами.
– Скажи, Кло… Я могу тебя так называть?
– О, да! Меня все так называют…
На мгновение Клоуда оживилась, глаза её заблестели, но сразу же сникла, вспомнив, наверное, где и с кем находится и что здесь произошло. В жизни она, судя по всему, была скорее жизнерадостной, чем отчаянной и смелой, хотя, что понимать под смелостью в её положении?
– Так вот скажи, Кло. Шар летит только по ветру? Или может маневрировать и против него?
Вопрос, похоже, был неожиданным для неё, она смотрела на дурба и долго не отвечала.
– Это зависит от скорости ветра, – наконец быстро проговорила она, как будто отвечала на занятиях при подготовке в школе пилотов Тескома. – Если хватает тяги двигателей веков.
– Я так и знал, – кивнул Свим, потому что знал о такой возможности, но не стал пренебрегать проверкой, но не знаний Клоуды, а её откровенности. – Тогда, скажем, при скорости ветра, которая сегодня у башни, этой тяги достаточно?
– Да, можно, – она замялась. – Я думаю, можно, если…
– Можно против ветра?
– Да, – тихо проговорила Клоуда.
Лицо её побледнело, она поняла, чего от неё добивается Свим, и вспомнила строгие наставления, даваемые пилотам в школе: шар Тескома – только для тескомовцев!
Свим тоже понял, о чём сейчас думает Клоуда, и вздохнул, обернулся к своим друзьям.
– Малыш, иди и поговори с Ф”ентом. Только ничего определенного, а так – о том, о сём. Сестерций, ты тоже иди и побудь с К”ньюшей. Так будет лучше. Мы с Клоудой вдвоём договоримся быстрее.
– Ну, люди… – торн выдохнул полюбившееся словечко и покорно пошёл исполнять просьбу предводителя команды.
Ни Камрат, ни торн не успели дойти до двери, как она с треском и шумом раскрылась, и в проёме показалась спина К”ньеца. Он пятился, а на него наступала разъярённая Плива. В руке у нее был зажат тяжелый тескомовский меч, направленный жалом клинка в грудь хопса.
– Брось, я тебе сказал! – безнадежно говорил К”ньец и, наверное, уже не в первый раз.
Камрат и Сестерций расступились и пропустили хопса, а за ним и Пливу в комнату.
– Свим! – замяукал К”ньец, боясь повернуть голову. – Останови её. Иначе я…
– И не думай!
Свим бросился на защиту своего верного напарника. И вовремя. Плива перешла к решительным действиям и как копьем стала тыкать кончиком меча перед собой. Хопсу ничего не оставалось, он мог лишь отбиваться и наносить ответные удары, чтобы привести женщину во вменяемое состояние. Его сдерживал только приказ Свима от нанесения ей повреждений.
Дурб в два больших шага подскочил к ним и молниеносно перехватил руки женщины у запястий, с силой стиснул их. Меч с глухим звуком упал на пол. Его быстро подобрал торн, взвесил в руке, нашёл его для себя неприемлемым и отбросил в дальний угол комнаты.
Не отпуская, ставших безвольными, рук Пливы, Свим, пятясь, подвёл ее к дивану и усадил рядом с Клоудой.
– Я сожалею, но так случилось, – начал он вновь оправдываться. – Не они нас, а мы их… Мутные звезды! Зачем только женщин берут на службу?.. Сестерций! Сестерций! Иди-ка сюда. Быстрее!.. Стой здесь и не давай ей, – он указал на Пливу, – подходить близко к окну и к двери… Вернее, пусть не сходит с дивана. К”ньюша, и ты будь здесь при нём! Понятно?.. Кло, пойдем со мной!
– Куда? – вновь испугалась женщина и прижалась к подруге, безучастно смотрящей перед собой.
– Не бойся! Я ведь уже сказал, что вам с ней ничто не угрожает. Пошли!
Он взял её за руку, почувствовал, как она холодна, посетовал ещё раз – зачем тескомовцы берут на такие дела женщин, – и почти силой потащил Клоуду за собой.
– Мне больно! – вскрикнула она.
– Прости, милая…
На площадке Клоуда с надеждой глянула на лестницу, уходящую вниз до самого основания башни. Она до сих пор не видела ни одного поверженного тескомовца и в ней, наверное, теплилось ожидание чуда, что кто-то из них жив, скоро придёт к ней на помощь и избавит от того, к чему хочет её принудить этот странный, сильный и такой симпатичный дурб по имени Свим.
Но она так боялась его. Ведь это он стал виновником всех неприятностей, случившихся с нею здесь… И это он так смело ступил навстречу Пли, умеющей владеть мечом. И он…
Её терзали сомнения и чаяния.
Не отпуская руки женщины, Свим поднялся на крышу башни.
– К вечеру ветер стихнет? – спросил он у неё.
– Обычно он тише, чем днем.
– Послушай, Кло! Я, конечно, не хочу силой принуждать тебя, но только ты сможешь помочь нам отсюда улететь. Я не хочу скрывать от тебя того, что ваши люди сидят у нас почти на пятках. Они вот-вот придут сюда по нашим следам. И их будет значительно больше, чем прилетело с вами на шарах.
– Ты не понимаешь… Меня убьют, если я… – у неё показались слезы.
Он схватил её за плечи и повернул лицом к себе. Глядя в наполняющиеся слезами глаза, он жестко проговорил:
– Они вас убьют в любом случае! Или это сделаем мы, когда будем отбиваться от них. Они придут нас не уговаривать, не увещевать, а убивать, Кло! Ты же знаешь это. Конец один! И у тебя и у Пливы. Но ты можешь спасти и себя и её.
Он не был уверен, что так оно и будет, как сказал о тескомовцах, но Теском редко прощал своим сотрудникам крупные оплошности, подобные тем, которые случились здесь, вне зависимости от пола провинившегося. Другое дело, что она всего лишь пилот, и не могла по настоящему принимать участие в операции.
Клоуда промолчала на его страшные слова, а слёзы
