АМБИГВЫ. Трудности к Фоме (Ambigua ad Thomam), Трудности к Иоанну (Ambigua ad Iohannem) - Преподобный Максим Исповедник

[заключено] внутри него), [святые] три тропоса свели в два, я имею в виду премудрость и любомудрие, ибо [премудрость] объемлет (περιεκτικήν), богоприлично воспринимая, все благочестивые тропосы, <1136D> и заключает внутри себя таинственные природные логосы других [тропосов], а [любомудрие] содержит (συνεκτικήν) нрав и намерение, делание и созерцание, добродетель и ведение, и вследствие относительного сродства [1483] возводится к премудрости как к причине.[1484] Поняв же творение [с точки зрения] одного лишь смешения, или же гармоничного сложения всего, и посредством всех [вещей], неизреченно связанных между собой во исполнение единого порядка (κόσμου),[1485] постигнув умом единственного Творца, <1137A> Слово, связывающее и скрепляющее части с целым и между собой, [святые] два тропоса [1486] созерцания заключили в один;[1487] по каковому [тропосу] простым приложением (ἁπλῇ προσβολῇ),[1488] посредством логосов, [пребывающих] в сущих, переправив ум к [Перво]причине, привязав его к Нему одному как Собирающему и Привлекающему все, что из Него, и (раз они превзошли все) более не отвлекаясь на каждый отдельно взятый логос – ибо они, исходя из тщательного рассмотрения сущих, ясно убедились, что только Бог есть, в собственном смысле, и сущность сущих, и движение, и отчетливость [границ] различающихся [логосов], и нерасторжимая связь смешанных, и непреложное основание положенных, и вообще, [Перво]причина любой, каким-либо образом мыслимой сущности,[1489] движения, различия, смешения и положения – [святые] премудро, вследствие сходства и подобия,[1490] перенесли таинственное созерцание в чувственном веке <1137B> на умственный мир в Духе, исполняемый посредством добродетелей.

Путем такового [созерцания] они, сведя указанные тропосы в один,[1491] различными видами добродетелей исполняющий сущность умопостигаемого (κατὰ διάνοιαν) духовного (γνωμικοῦ) мира, всецело напечатлели (ἐναπωμόρξαντο) в себе (насколько возможно) один-единственный Л(л)огос;[1492] то есть, пройдя через все логосы сущих и сами логосы добродетелей, а скорее, вместе с ними в незнании (ἀγνώστως)[1493] взошли к сверхсущностному и сверхблагому Логосу, к Которому эти [логосы сходятся] и из Которого у них бытие, и, насколько это доступно [пребывающей] в них природной силе, всецело с Ним, Всецелым,[1494] соединившись, настолько, по мере возможности, восприняли Его качества, что только Им одним и познаются, словно чистейшие зерцала,[1495] <1137C> ибо всецело и без ущерба являют – посредством Его божественных черт – вид взирающего [в них] Бога Слова, при этом не лишившись ни одной из старых черт, каковым присуще обозначать человеческую [природу], ибо все они уступили лучшим [чертам], как [происходит] с воздухом, когда он, [сам по себе] не светлый, всецело смешивается со светом (φωτὶ δι᾿ ὅλου μετεγκραθείς).[1496]

Трудность 10/20. Умозрение на Мелхиседека.

20а. Таковое, как я полагаю, познал и претерпел тот дивный и великий Мелхиседек, о котором великое и дивное рассказывает в Писании Божественное слово, [и потому] он был удостоен стать выше времени и природы <1137D> и уподобиться Сыну Божию по состоянию (ἕξει),[1497] то есть по благодати, насколько это возможно, став таким, каким сам Податель благодати, как мы веруем, является по сущности.[1498] Ибо сказанное о нем «без отца, без матери, без родословия»,[1499] как я предполагаю, означает не что иное как совершенное отложение природных признаков (γνωρισμάτων),[1500] произошедшее с ним вследствие наивысшей благодати по добродетели;[1501] то же, что он «не имел ни начала дней, ни конца жизни»,[1502] свидетельствует о ведении, охватывающем (περιγράφουσα)[1503] особенность (ἰδιότητα) всякого времени и века <1140A>, и о созерцании, превосходящем существование (ὕπαρξιν) всякой вещественной и невещественной сущности;[1504] то же, что он, «уподобляясь Сыну Божию, пребывает священником навсегда»,[1505] подразумевает, что, до конца [оставаясь] неизменным по навыку (καθ’ ἕξιν) к богоподобнейшей добродетели и божественному вниманию (ἐνατενίσεως), [обращенному] к Богу, он смог сохранить умственное око несмыкающимся.[1506] Ведь добродетели присуще бороться с природой, а истинному созерцанию – со временем и веком, чтобы [добродетель] оставалась непоработимой и неодолимой для [всего] другого, что, как мы веруем, пребывает после Бога, ибо она знает лишь одного Родителя – Бога,[1507] а [созерцание оставалось] неограниченным, не пребывая ни в чем из имеющих начало или конец, ибо она отображает (εἰκονίζουσα) собою Бога, определяющего всякое начало и конец и влекущего к Себе всякое умозрение умозрящих в неизреченном исступлении (κατ’ ἔκστασιν) <1140B>.[1508]

Из них, то есть из ведения и добродетели, является божественное подобие, и чрез них у достойных сохраняется неколебимая любовь к одному только Богу, по этой [любви] богоприлично дается достоинство усыновления, которое дарует [возможность] постоянно «ходатайствовать» пред Богом [1509] и пребывать рядом с Ним, предоставляя божественное подобие ходатайствующего ради самого убеждения [Бога] (πρὸς δυσώπησιν αὐτὴν τοῦ ἐντυγχάνοντος).[1510] Потому, как я основательно предполагаю, Божественное слово сочло правильным, что великого Мелхиседека должно называть [так] не по причине времени и природы (каковым он был по природе подвластен, хотя жизнью и разумом они уже были совершенно преодолены и оставлены), а по причине того, из чего и чрез что он претворил (μετεποίησε) себя намеренно (γνωμικῶς), то есть чрез добродетель и ведение.[1511] Ибо у кого намерение (γνώμη) благородно, посредством добродетелей покорило необоримый закон природы, а движение ума посредством ведения пречисто воспаряет над особенностью (ἰδιότητα) времени и века <1140C> – тем правильно приписывать в качестве отличительной черты не особенность недостающего, а, скорее, великолепие воспринятого, из какового и в каковом они только и существуют, и познаются. Ведь и мы, природно постигая видимые [вещи], познаем и называем тела, исходя из цветов, как, например, мы светом [называем] освещенный воздух, огнем – любое охваченное огнем вещество, белым – тело белого цвета, и все остальное подобного рода.[1512]

Итак, если божественный Мелхиседек намеренно (γνωμικῶς) предпочел добродетель природе и всем [связанным] с ней [свойствам], по причине прекрасного избрания зависящего от нас (ἐφ’ ἡμῖν) достоинства; [если он] превзошел по ведению всякое время и век, <1140D> познавательно (γνωστικῶς), посредством созерцания оставив [1513] позади себя все, что после Бога; [если он] не пребыл ни в одном из сущих, в котором созерцается какой-либо предел, но простер ум к божественным, безначальным и бессмертным лучам Бога и Отца, посредством Слова по благодати был рожден (γεγέννηται) от Бога в Духе [1514] и сохраняет [1515] в себе подобие родившему Богу целостным и истинным, (ибо всякому рождению присуще создавать порождаемое тождественным рождающему; ибо, как говорит [Евангелие], «рожденное от плоти есть плоть,