Мария Федоровна - Александр Боханов

Но искать больше «настоящую» не пришлось. На следующий день, 8 апреля, в Кобурге было объявлено о помолвке Цесаревича и Принцессы Алисы. Любовь сломала все преграды. Счастливый Жених писал матери: «Милая Мама, Я тебе сказать не могу как Я счастлив и также как Я грустен, что не с вами и не могу обнять тебя и дорогого милого Папа в эту минуту. Для Меня весь свет перевернулся, всё, природа, люди, всё кажется милым добрым, отрадным. Я не мог совсем писать, руки тряслись… хотелось страшно посидеть в уголку одному с Моей милой Невестой. Она совсем стала другой: веселою и смешной и разговорчивой и нежной. Я не знаю, как благодарить Бога за такое благодеяние».

Мария Федоровна была счастлива тоже. Она предала забвению все свои опасения и неудовольствия. На все воля Божья, а с этим спорить было невозможно. Летом 1894 года Императрица писала сыну в Англию: «Наша дорогая Алике уже совсем как дочь для меня… Я более не хочу, чтобы Она звала меня «тетушка»; «дорогая мама» — вот кем я для Нее буду с этого момента».

Разрешение брачного вопроса Ники убавило переживаний. Но у Императрицы оставались другие поводы. Мария Федоровна знала, что «Всевышний дает нам радость лишь как награду за страдания». Была благодарна судьбе, когда выдавались счастливые мгновения. Старалась наслаждаться ими. Но все время возникали новые нежелательные случаи и обстоятельства, неожиданные осложнения, которые рвали ее сердце, сердце матери, сестры, дочери, жены. У нее была большая и любящая душа. Часто бывало тяжело, но никогда отчаяние не посещало. Лишь один раз это случится, осенью 1894 года, в Крыму…

У дочери Ксении благополучно семейное счастье устроилось. Летом 1894 года она выходила замуж за своего двоюродного дядю Великого князя Александра Михайловича. Мария Федоровна видела, как сияла ее любимая дочь, когда получила родительское согласие на брак в начале 1894 года (официально о помолвке было объявлено 12 января, а свадьба состоялась в июле).

Мать была рада ее радостью, но какое-то щемящее чувство не проходило. Милая Ксения теперь будет редко с ней видеться, у нее появился свой мир, свои самые близкие, а родители будут теперь где-то вдалеке. Но таков закон жизни и изменить его никто не в силах.

После помолвки старшего сына и замужества Ксении у Марии Федоровны особенно болело сердце за сына Георгия. Осенью 1890 года он вместе с Ники отправился в кругосветное путешествие, которое должно было расширить кругозор сыновей, познакомить их с бытом и нравами других народов и стран, научить жить самостоятельно.

Мария Федоровна вначале не одобряла этот вояж; ей всё казалось, что непременно что-то случится, если дети надолго оторвутся от родительского дома. Она всё еще не могла свыкнуться с мыслью, что одному сыну уже 22 года, а второму — девятнадцать. Они для нее оставались еще маленькими. Но Александр настоял, и 23 октября 1890 года сыновья Императора с небольшой группой сопровождающих, после воскресной обедни, покинули Гатчину. Они должны были встретиться с родителями лишь летом следующего года.

В Афинах к экспедиции присоединился кузен великих князей, веселый и бесшабашный греческий принц Георгий. Все шло, как и намечалось. Дети писали бодрые письма родителям и были довольны. Они получали массу впечатлений.

В начале ноября фрегат «Память Азова», на котором плыли Царские сыновья, прибыл в Египет. Несколько недель осматривали древние достопримечательности, присутствовали на приемах и праздниках. Затем двинулись дальше через Красное море и Индийский океан. В начале декабря сделали остановку в Адене, а рано утром 11 декабря 1890 года подошли к Бомбею.

К этому времени на фрегате царила уже подавленная атмосфера. Великий князь Георгий Александрович заболел. У него начались сильные поясные боли, поднималась временами высокая температура, и дело доходило до того, что в отдельные дни он не мог ходить. Корабельный врач заверил, что это ревматический приступ и что он должен непременно пройти от тропического климата.

Состояние не улучшалось. Запросили Петербург. Несколько недель шла интенсивная телеграфная переписка, и в итоге Царь и Царица, переговорив со всеми лейб-медиками, приняли решение отозвать второго сына из путешествия. 23 января Георгий Александрович пересел в Бомбее на русский военный корабль «Корнилов» и отправился назад.

Марию Федоровну вести о плохом самочувствии второго сына серьезно расстроили. Она еще не знала ничего определенного о диагнозе, но материнское сердце чувствовало недоброе. А надо было делать «Царское дело». Отменить новогодние парады и балы не было никакой возможности, и почти каждый день приходилось встречаться, улыбаться, принимать поздравления, разговаривать с множеством лиц. В одном из писем мужу в 1894 году Мария Федоровна заметила: «Должна тебе сказать, что все это невыносимо, когда каждый день расписан и невозможно ничего поправить».

Нервное напряжение еще раньше стало давать о себе знать. Многолюдный и изысканный Царский бал в Зимнем дворце в конце января 1891 года, начавшись как обычно и протекавший в блеске и веселье (за три часа несколько сот приглашенных опорожнили более тысячи бутылок шампанского), вдруг, неожиданно для многих, закончили значительно раньше обычного (еще не было и 2 часов ночи) по причине плохого самочувствия Императрицы. Такое случилось впервые…

Сын Георгий так и не выздоровел. Скоро у него начались кровохарканья, и врачи диагностировали туберкулез. Мария Федоровна не хотела этому верить. Боже мой, у Джорджи чахотка! Эта такая страшная, изнуряющая и беспощадная болезнь. Она хорошо помнила все те страдания, все мучения Императрицы Марии Александровны — и теперь то же самое выпало на долю Георгия.

Более восьми лет будет продолжаться борьба за жизнь дорогого сына, и мать почти не будет знать покоя: кратковременные периоды улучшения сменялись затяжными периодами обострения болезни. Но будет верить и надеяться до самого конца. Великого князя возили по лучшим средиземноморским курортам, показывали самым известным врачам в Европе и в России. В конце концов, врачи подыскали для него прибежище на самом Юге Российской Империи, в Закавказье, в местечке Абастуман (Абас-Туман), славившемся своим целебным высокогорным воздухом. Здесь Великому князю Георгию Александровичу, ставшему после воцарения Николая II в 1894 году Наследником Престола, пришлось прожить большую часть последних лет своей жизни. Здесь он и скончался 28 июня 1899 года.

Царица интересовалась, переживала и страдала не только за своих близких в России. Ее великодушное и отзывчивое сердце все время болело и за других своих родственников, от которых по воле судьбы была вдалеке. Здесь главная забота и переживания — родители.