Всегда в декабре - Эмили Стоун
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Все в порядке. – Он взял ее за руку. – Когда-то я был в ярости, но сейчас уже нет.
Джози закрыла глаза, чтобы сдержать слезы.
– Я просто этого не вынесу, – прошептала она. – Что, если в следующем году мне придется зажигать еще одну – для бабушки?
Он повернул ее к себе и нежно погладил по руке.
– Помнишь, что ты сказала мне в сентябре на свадьбе Лоры?
Джози шмыгнула носом, вспоминая о том, как сначала кричала на него, а потом они поцеловались. Я думаю, что нам лучше никогда не видеться. Похоже, она ошибалась.
– Помнится, я много чего тебе наговорила.
Уголок его рта дернулся вверх, а затем выражение лица снова смягчилось.
– Ты сказала, что рада своей печали – это значит, что ты помнишь своих родителей и любишь их, и это делает тебя такой, какая ты есть. – Она кивнула, слегка удивляясь тому, что он так точно все запомнил. – И если случится самое плохое и ты будешь горевать, это будет значить, что ты любила ее и помнишь.
Она сжала губы, чтобы не всхлипывать, с трудом контролируя себя. И снова кивнула. Правильно, ох как правильно, что он не обнадеживал ее понапрасну, не говорил, что все будет отлично, когда на деле это никому не известно. И она верила в то, что когда-то сказала ему, хотя сейчас было трудно даже думать о том, что придет время, когда она почувствует это снова, если случится самое плохое.
Макс взял ее лицо в свои руки и приподнял так, что их взгляды встретились.
– Джози, – медленно начал он, и выражение его глаз было такое, что ей стало не по себе, – у нее возникло твердое ощущение, что продолжение ей не понравится. – Я хочу тебе кое-что сказать. – Он вздохнул, и ей стало еще тревожнее. – То, что должен был сказать еще в прошлом декабре.
Она не успела ответить, потому что у нее зазвонил телефон – подскочив, она схватила его. Сердце отчаянно колотилось, ладони стали холодными и липкими. На часах было три – в такое время Хелен могла звонить только по одной причине. Когда прозвучал третий звонок, она ответила.
– Дорогая, ее везут в операционную – они что-то обнаружили, не знаю… – Послышался вздох. – Ей будут делать тройное шунтирование, нас к ней не пустили. – Макс был бледный, без кровинки в лице, Джози чувствовала себя не лучше. – Это не… Они не говорят, что это что-то ужасное, просто это нужно сделать, но операция на открытом сердце, и в обход очереди и…
– Я уже еду.
Глава 27
До больницы они добрались на такси. Хелен ждала их снаружи, свет флуоресцентных ламп падал ей на лицо, щеки и нос порозовели от холода, на шею намотан сине-желтый шарф. У Джози слова застряли в горле, когда Хелен через силу улыбнулась им и пошла внутрь.
Они последовали за ней, и Джози про себя отметила, что на этот раз они идут другим путем. Свет в коридорах был слишком ярким, все выглядело слишком по-больничному.
– Она сейчас в хирургии, – сказала Хелен, откликаясь на немой вопрос Джози. – Я половину не понимаю из того, что говорят врачи, а объяснить все толком им некогда. Ее не стали ставить в очередь – вот все, что я знаю, отправили сразу сюда.
Джози кивнула и сжала губы, чтобы ничего не говорить. Это не к добру, хотелось сказать ей, но она сдержалась, чтобы не нагнетать. Хелен привела их в приемный покой отделения интенсивной терапии.
– Сюда ее привезут после операции, – объяснила она, увидев, что Джози смотрит по сторонам, и подвела их к деду, который стоял совсем неподвижно, точно неживой, и, не отрываясь, смотрел сквозь стеклянную дверь. Ручки нигде не было видно, но, судя по всему, заходить они будут сюда, как только Мемо привезут. Когда привезут, сказала себе Джози, а не если.
Она опустилась на ближайший стул, приготовившись ждать. Тело оцепенело, точно только так, прикованной к месту, она могла сохранить свою целостность, а голова была до странного пустой. В какой-то момент Джози почувствовала, что Макс сел рядом и ободряюще погладил ее по плечам.
Потом Хелен вышла, чтобы сделать звонок, но с кем она разговаривала, Джози не знала. Макс дважды сходил за кофе и принес несколько плиток шоколада. Никто к этим шоколадкам не притронулся, хотя дед, по-прежнему стоявший возле стеклянной двери, слабо улыбнулся Максу. Спустя какое-то время Макс ушел и вернулся с болеутоляющим и бутылкой воды для себя, но на предложение Джози уехать ответил решительным отказом. Она дремала, положив голову ему на плечо и время от времени просыпаясь, пока наконец, ближе к девяти утра, когда начинались часы посещения, Хелен не вскочила на ноги.
Джози сразу села и уставилась на движущегося в их сторону немолодого человека с седыми волосами и небольшим брюшком. Он улыбался деду.
Улыбался.
Джози обмякла, руки затряслись от облегчения, хотя врач еще даже не сказал им ни слова.
Когда он подошел к ним, Джози, дед, Хелен и Макс обступили его плотным полукругом.
– Она в порядке? – требовательно спросила Джози.
– Ну, ей предстоит длительная реабилитация, – спокойно сказал врач, – и мы ее подержим у себя еще несколько недель, но операцию она перенесла успешно, что действительно хороший знак. Сейчас ее привезут, и вы сможете ее увидеть.
Дед кивнул, сглотнув, и вперед врача шагнул к стеклянной двери. Джози подошла к нему, положила руку на плечо, и он через силу улыбнулся в ответ. Вид у него был ужасный, и Джози надеялась, что вскоре сможет убедить его поехать домой, чтобы толком поесть и выспаться. Следуя за врачом к двери, которую тот открыл электронным ключом, она обернулась к Максу.
Он потирал себе затылок, точно ему было больно.
– Вы идите, а я уж не буду создавать толпу.
– Ты в порядке? – обеспокоилась Джози.
– Да, – он улыбнулся, хотя слегка натужно, – просто голова болит. Я выйду подышать свежим воздухом, и все пройдет, а на обратном пути куплю всем кофе. – Джози помялась, покусывая губу. – Честно, со мной все будет в порядке. Повидайся с бабушкой, а я буду…
– На улице? – Джози склонила голову набок.
Макс поморщился, а затем кивнул.
– Точно. На улице.
Она снова помедлила, не решаясь уходить, раз ему нездоровилось – после всего, что он сделал для нее! – но врач ждал, и она должна