Принцесса-невеста - С. Моргенштерн

Принц Хампердинк неожиданно осознал, что находится в весьма затруднительном положении, ведь, когда война окончится, ему будет нужен кто-то, кто останется в Гульдене и будет им управлять, ведь сам он не сможет находиться в двух местах одновременно, а из всех людей на свете он доверял лишь Йеллину и графу, а граф никогда не согласится на эту работу, ведь в последнее время он был одержим только своим «Пособием по боли для начинающих».

– Я неприму вашей отставки, вы способнывыполнять свою работу, никакого заговора нет,я самубью принцессу сегодня вечером, а выбудете управлять Гульденом от моего имени, когда война закончится, теперь поднимитесь обратно на ноги.

Йеллин не знал, что и сказать. «Благодарю вас» совершенно не подходило к ситуации, но ничего другого придумать ему не удалось.

– Сразу после свадьбы я отошлю её сюда, чтобы она приготовилась, пока я, при помощи заранее заготовленных сапог, оставлю следы, тянущиеся от стены к спальне, и возвращающиеся от спальни к стене. Поскольку вы стоите во главе правоохранительных органов, я думаю, вы быстро сможете подтвердить мои опасения о том, что следы могут принадлежать лишь солдатам Гульдена. После этого мы издадим одну-две королевских декларации, мой отец сможет отречься от власти, как будучи не в состоянии вести военные действия, и вскоре вы, дорогой Йеллин, будете жить в Гульденском замке.

Йеллин понял, что разговор окончен.

– Моё сердце желает лишь одного – служить вам.

– Благодарю вас, – сказал Хампердинк, довольный его словами, потому что, в конце концов, верность нельзя купить за деньги. И с этим настроением он сказал Йеллину, уже находившемуся около двери: – Ах, если увидите альбиноса, скажите ему, что он может стоять позади во время свадьбы; я не возражаю.

– Я скажу, Высочество, – ответил Йеллин и добавил, – но я не знаю, где сейчас мой кузен – менее часа назад я искал его, но не смог найти.

Принц всегда умел распознать важные новости, когда слышал их, ведь он не просто так был величайшим охотником в мире, и, более того, если и можно было что-то сказать об альбиносе, так это то, что его всегдаможно было найти.

– Боже мой, вы же не думаете, что это часть какого-то заговора? Момент самый подходящий; вся страна празднует; если бы Гульдену исполнялось пятьсот лет, я бы обязательно напал на них.

– Я поспешу к воротам и буду сражаться, я отдам свою жизнь, если потребуется, – сказал Йеллин.

– Молодец, – сказал принц ему вслед. Если атака должна была состояться, она произошла бы в самое занятое время, во время брачной церемонии, поэтому её надо было передвинуть. Государственные дела делались медленно, но у него была власть. Шесть часов отменялись. Он будет сочетаться браком не позже полшестого, либо знать хорошую причину, почему нет.

В пять часов вечера Макс и Валери пили кофе в подвале своей хижины.

– Тебе лучше пойти прямо в постель, – сказала Валери, – ты выглядишь очень обеспокоенно. Ты не можешь не спать всю ночь, как в молодости.

– Я не устал, – сказал Макс. – Но ты права в другом.

– Скажи мамочке, – Валери подошла к нему и погладила там, где когда-то были волосы.

– Я просто всё вспоминал об этой пилюле.

– Это великолепная пилюля, дорогой. Ты можешь гордиться собой.

– Мне кажется, я напутал с дозировкой. Они ведь хотели час? Я удвоил объемы ингредиентов, но этого недостаточно. Она будет работать сорок минут, не больше.

Валери уселась ему на колени.

– Будем честны друг с другом; конечно, ты гений, но даже гениям нужна практика. Ты три года не занимался волшебством. Сорок минут им хватит за глаза.

– Думаю, ты права. В любом случае, с этим уже ничего не поделать, верно? Меньше так меньше.

– Ты был под таким давлением, будет чудом, если она вообще сработает.

Максу пришлось согласиться с ней.

– Фантасмагория.

Он кивнул.

Человек в чёрном был близок к окоченению, когда Феззик добрался до стены. Было почти пять часов, и Феззик нёс труп всю дорогу от Кудесника Макса – глухая улочка за глухой улочкой, переулок за переулком, и это оказалось одной из сложнейших вещей, что он делал в жизни. От него не требовалось больших усилий. Он даже не запыхался. Но если пилюля была тем, чем выглядела, шоколадным комком, тогда ему, Феззику, предстоит до конца жизни видеть кошмары о том, как тела коченеют у него на руках.

Наконец оказавшись в тени стены, он сказал Иниго:

– Что теперь?

– Мы должны убедиться, что там всё ещё безопасно. Нас может поджидать ловушка. – Это была та самая часть стены, что вела к расположившемуся неподалёку Зоопарку, в самом дальнем уголке замковых земель. Но если тело альбиноса было обнаружено, то кто знал, что их ожидало?

– Тогда мне надо подняться? – спросил Феззик.

– Мы оба поднимемся, – ответил Иниго. – Прислони его к стене и помоги мне.

Феззик наклонил человека в чёрном так, чтобы тот не падал, и подождал, пока Иниго запрыгнет ему на плечи. Затем Феззик стал карабкаться вверх. Любой трещины в стене было достаточно для его пальцев; ему хватало самых малейших несовершенств её поверхности. Он поднимался быстро, уже знакомый со стеною, и через пару секунд Иниго уже смог схватиться за вершину стены и сказать: «Ладно, теперь спускайся», – и Феззик вернулся к человеку в чёрном и стал ждать.

Иниго полз по вершине стены, не производя ни малейшего звука. Вдалеке он увидел вход в замок и охраняющих его вооружённых солдат. Ближе к нему был Зоопарк. А в самом густом кусте в самом дальнем углу стены он различил неподвижное тело альбиноса. Ничего не изменилось. По крайней мере до сих пор они были в безопасности. Он сделал знак Феззику, который, зажав человека в чёрном у себя между ног, начал беззвучно взбираться по стене при помощи рук.

Когда все они оказались на вершине стены, Иниго вытянул человека в чёрном в полный рост, а затем быстро переместился туда, откуда лучше всего мог видеть вход в замок. Дорога, ведущая от внешней стены к главным воротам, слегка наклонялась вниз, не круто, но ровно. У входа стояло наготове – Иниго быстро подсчитал – не менее сотни человек. И уже должно было быть – он достаточно точно прикинул – пять минут шестого, возможно, ближе к десяти минутам. Пятьдесят минут до свадьбы. Иниго развернулся и поспешно вернулся к Феззику.