Конвергентная культура. Столкновение старых и новых медиа - Генри Дженкинс

как Гарри Поттер, надевающих магическую Распределяющую шляпу, имитирующих обряд инициации, описанный в книге, наносящих на лоб знак молнии, воспроизводя шрам на лбе Гарри. С их точки зрения, все это свидетельствует о постепенном переходе детей от чтения книг кучастию в оккультных обрядах. Выказывая глубокую обеспокоенность в отношении этих театрализованных и ролевых игр, Армс и его единомышленники утверждают, что глубокое погружение в воображаемые миры является разновидностью «астральной проекции». [37] Наши попытки говорить на языке магии пробуждают реальные демонические силы, которым, в сущности, все равно, что мы это делаем понарошку. Консервативные критики утверждают, что чарующий опыт, пропагандируемый популярной культурой, способен одержать верх в детском сознании над опытом реальной действительности до такой степени, что дети уже не будут способны отличить факт от вымысла. Некоторые полагают, что такой уровень вовлеченности вполне достаточен, чтобы считать книги серии «Гарри Поттер» подозрительными:

«К этим книгам дети обращаются вновь и вновь, вместо того чтобы читать с таким же усердием Библию». [38]

В широком контексте они обеспокоены очарованием и притягательностью воображаемых миров, возникающих в рамках современных медиафраншиз. Еще одна консервативная христианка, Верит Киос, сравнивает книги «Гарри Поттер» с настольной игрой «Подземелья и Драконы» (1975).

1. И та, и другая затягивают пользователей в правдоподобный, хорошо продуманный фантастический мир, имеющий захватывающую историю, детально разработанную географию, волшебников, представляющих собой захватывающую и весьма заразительную репрезентацию древних мифических шаманов.

2. В этом воображаемом мире взрослые и дети переживают необычный опыт, который становится источником воспоминаний и полем формирования новых ценностей, определяющих их образ мысли и размывающий видение реальности. [39]

В приведенном фрагменте в фокусе консервативной критики оказывается сама концепция трансмедийного сторителлинга. Им представляется, что сама идея создания миров чрезвычайно опасна, поскольку она заставляет нас инвестировать больше времени в детализацию воображаемой действительности и, соответственно, уделять меньше времени миру реальному.

Выказывая глубокую обеспокоенность по поводу очарования «Гарри Поттера», религиозные реформаторы не в меньшей степени обеспокоены связанной с ней интертекстуальностью. Кйос утверждает:

«Основной продукт, который распространяется с помощью упомянутой франшизы, – это система верований, глубочайшим образом противоречащая всему тому, что предлагает нам Господь, заботясь о нашем спокойствии и безопасности. Эта языческая идеология распространяется с помощью наборов игровых карт, компьютерных и прочих фантастических игр, через одежду и атрибутику с символикой „НР“[66], игровые фигурки, мягкие игрушки и аудиозаписи – все это фокусирует сознание ребенка на оккультизме в течение всего дня, вплоть до отхода ко сну. В глазах Бога подобная атрибутика представляется манками и тайными ходами, заставляющими еще больше погрузиться в оккультный мир». [40]

В частности, они утверждают, что в первых четырех книгах Роулинг присутствует более шестидесяти аллюзий к реально существующим оккультным практикам и персоналиям из истории алхимии и колдовства. В тексте имеются исторические и литературные отсылки, которые Роулинг совершенно сознательно адресует образованным читателям, вроде отсылки к Николя Фламелю, средневековому алхимику, с именем которого связывают открытие философского камня, или к Мерлину и Моргане – персонажам саги о короле Артуре, образы которых часто используются в коллекционных волшебных карточках. Некоторые критики фундаменталистского толка считают шрам в виде молнии на лбу Гарри, оставленный Воланом-де-Мортом, тем «кого нельзя называть», «знаком Зверя», упомянутым в «Откровении» Иоанна Богослова. По их мнению, в поисках дополнительной информации дети могут обратиться к языческой литературе, сулящей обширные знания и безграничную власть. Один католический автор высказывает опасения:

«…что произойдет, когда они дочитают книги о Поттере? Существует целая индустрия, производящая тлетворную продукцию для молодежи, предназначенную для удовлетворения постоянно растущих аппетитов». [41]

Стоит признать, что библиотекари и учителя также отмечают множество интертекстуальных отсылок. К примеру, среди курсов, которые предлагает своим студентам «Виртуальный Хогвартс», есть курсы по предсказанию будущего, астрологии и алхимии, в рамках которых изучаются исторические системы верований и практик. Все это совершенно недопустимо, сточки зрения фундаменталистов.

Консервативные христиане признают, что книги как таковые способствуют популяризации литературы и знания, но при этом их беспокоит то, что именно читают дети. Некоторые религиозные активисты считают эти книги свидетельством снижения влияния христианства на американскую культуру и растущего влияния нового глобального спиритуализма. Кйос считает, что

«… еще полвека назад книги серии „Гарри Поттер“ не были бы приняты американской культурой. Нынешний культурный климат, которому характерны „открытость“ в отношении оккультных течений параллельно с „закрытостью“ в отношении библейской христианской культуры, – результат реализации плана полувековой давности. Этот план был принят Объединенными Нациями в конце 1940 годов и прививался населению через глобалистскую систему образования в течение шести последних десятилетий». [42]

Если предыдущее поколение религиозных фундаменталистов избрало целью своей критики секулярный гуманизм, нынешнее сосредоточило свое внимание на глобализации, в ходе которой транснациональные компании и межнациональные организации последовательно размывают культурные различия. По мнению христианских критиков, чтобы преуспеть на глобальном рынке, американский капитализм попирает последние остатки иудеохристианской традиции. Проповедуя консьюмеризм, он преодолевает любое сопротивление. Различные аспекты язычества и восточных верований проникают в американские школы в секуляризованных формах, таких как культ Земли, мимикрировавший под экологическое движение, астральные проекции, представляющиеся невинными упражнениях в духовной визуализации. В то же самое время благодаря усилиям сторонников разделения церкви и государства христианство находится в резервации. В результате книги серии «Гарри Поттер» оказывают на читателей совершенно иное воздействие, нежели, скажем, «Волшебник страны Оз» (1900), который дети читали в рамках сугубо христианской культуры. По мнению религиозных фундаменталистов, американские дети постоянно находятся под воздействием языческих элементов этих книг, а также телевизионных шоу вроде «Покемона» (1998) и космополитической секулярной литературы, которую они изучают в школе.

Если некоторые взрослые, вроде Паулы Варе, просто «слишком заняты», чтобы защищать «Гарри Поттера» от потенциальных цензоров, многие учителя рискуют своей работой, отстаивая право детей на доступ к книге. Мэри Дана, учитель средней школы из Зеландии, штат Мичиган, была одним из первых учителей, внезапно обнаруживших себя в эпицентре горячих дискуссий по поводу книги. [43] Профессия учителя была для Дана не первой: более десяти лет она проработала независимым книжным торговцем. На собственном опыте ей пришлось столкнуться с рядом противоречивых мнений о книгах, которые она представила своему локальному сообществу.