Конвергентная культура. Столкновение старых и новых медиа - Генри Дженкинс

«Мы пытаемся найти точку равновесия между потребностями представителей творческого цеха и фанатов, с одной стороны, и теми юридическими обязательствами, которые мы на себя взяли, – с другой. Консенсус вырабатывается в ходе уникальных в своем роде переговоров. У нас нет прецедентов, позволяющих понять, как следует интерпретировать тот или иной случай и как следует действовать в том или ином случае, если когда-нибудь подобное дело дойдет до суда».

В ходе интервью Нельсон назвала фанатов «основными пайщиками» интеллектуальной собственности и «свежей кровью» франшизы. Студии необходимо найти возможности отдать должное «творчеству и энергии» преданных франшизе фанатов, несмотря на потребность защищать франшизу от посягательств лиц, пытающихся использовать фанатское творчество в корыстных целях. Также нужно научиться быстро реагировать на ложные сведения, а в случае с материалами, ориентированными на детский сегмент аудитории, – защищать детей от доступа к информации, предназначенной только для взрослых. По мере развития фанатского творчества, говорит Нельсон,

«…мы все больше понимаем, что активное участие фанатов в распространении нашего продукта и теплые чувства, которые они при этом испытывают, – величайшая похвала нашим усилиям. Мы с большим уважением относимся к этим проявлениям. Впрочем, некоторые разновидности фанатского творчества не вызывают у авторов возражений, а другие представляются незаконными, неуважительными и не соответствующими самому духу фанатского движения. Особенно это касается способов распространения плодов фанатской деятельности, а также присутствия в этой деятельности коммерческой составляющей. На мой взгляд, если речь идет о плодах самовыражения, предназначенных для того, чтобы другие смогли прочесть, пережить и понять авторскую интерпретацию, в большинстве случаев это вполне допустимо с точки зрения правообладателя, будь то студия или отдельный автор. Чем шире аудитория, на которую фанат ориентирует свою продукцию, требуя за нее деньги, рекламируя и делая популярной, тем больше недовольства это вызывает у правообладателя».

Впрочем, Нельсон признает, что «чувство собственности в отношении интеллектуального продукта», присущее фанатам, является предметом дискуссий:

«Когда мы позволяем себе отклонения от магистральной линии в рамках определенного продукта или того, что фанаты считают истинным источником интеллектуальной собственности, мы оказываемся в зоне их пристального внимания. Они могут как встать на нашу сторону, так и сделаться нашими противниками. Их мнение по поводу того, как конкретный продукт должен быть представлен на рынке, претерпевает существенные изменения в зависимости от того, насколько заботливо, уважительно и аккуратно компания реализует свою миссию… Иногда фанаты пытаются организовывать собственные пиар-кампании медиапродукции через Интернет на собственных условиях, иногда они соглашаются с нашим правом на защиту интеллектуальной собственности, желая сохранить ее аутентичность и гарантировать соблюдение наших интеллектуальных прав в течение длительного времени».

Существует большой разрыв между тем, как студия понимает условия допустимого участия фанатов в творческом процессе, и моральным «чувством интеллектуальной собственности», характерным для самих фанатов. В данный момент студии по большей части рассматривают культовые продукты как своего рода «любимчиков», а фанатов – в качестве «вдохновенных пользователей», чьи вложения обеспечивают более широкий интерес к их интеллектуальной собственности.

Вдохновенные пользователи. Термин Кевина Робертса, обозначающий наиболее преданных и вовлеченных пользователей конкретного бренда, которые проявляют высокую активность в публичном выражении своих предпочтений, а также склонны оказывать давление на производящую компанию, заставляя ее соответствовать заявленным ценностям.

Статус лояльных поклонников может означать снижение уровня контроля со стороны компании, направленного на защиту интеллектуальной собственности, и, как результат, расширение пространства для творческого маневра в рамках низовой культуры.

Маглы за Гарри Поттера

Представители киностудии были не единственными, кто пытался ограничить право детей на соучастие в создании мира Гарри Поттера. В последние семь лет книги этой серии как никакие другие книги были предметом самых острых дискуссий по вопросам педагогики и содержания библиотек. Например, в 2002 году они стали причиной около пяти сотен «проверок» библиотек и школ по всем Соединенным Штатам. [32] В Лоуренсе, штат Канзас, публичная библиотека Оскалуса отказалась от своих планов организовать факультативный «Курс Хогвартса», предназначенный для обучения «юных ведьм и волшебников», так как родители местной общины решили, что библиотечные служащие пытаются таким образом вовлечь детей в сатанинские культы. Паула Варе, сотрудник библиотеки, предложившая идею создания этого курса, легко отказалась от своей затеи:

«Сейчас самый загруженный период года, и я не хочу вступать в конфронтацию. Хотя, если речь зашла о запрете самой книги, я бы обратилась с жалобой в Верховный суд». [33]

В Аламогордо, штат Нью-Мексико, представители Церкви Общества Христа сожгли более тридцати книг, а также DVD-диски с фильмом «Белоснежка и семь гномов» (1937) студии Disney, CD-диски с музыкой рэпера Eminem и рассказы Стивена Кинга. Джек Брок, священнослужитель этой церкви, объяснил акт сжигания тем, что «Гарри Поттер» (книга, которую, по его собственному признанию, он не читал) является типичным «примером дьявольской уловки», представляя собой неявное руководство по освоению черной магии. [34] Еще один священник, преподобный Лори Джо Шеперс, слова которого цитирует CNN, предположил, что дети, читавшие «Гарри Поттера», могут «с большой вероятностью стать очередным Диланом Клибордом и теми ребятами, которые устроили Колумбайн»[65]. [35]

До сих пор мы рассматривали соучастие как позитивную силу в жизни детей, мотивирующую их интерес к чтению и письму и способствующую созданию сообществ и работе с другими типами контента, формирующей умение отстаивать свои права. Если смотреть на соучастие, с точки зрения консервативных критиков «Гарри Поттера», оно приобретает более мрачные коннотации. К примеру, миссионер Фил Армс считает «Гарри Поттера» и «Покемона» (1998) «роковыми влечениями», заманивающими детей в альтернативную реальность, где господствуют оккультные силы:

«Рано или поздно каждый, кто вступает в мир Гарри Поттера, обнаруживает истинное лицо, скрывающееся за чарующей оберткой. Обнаружив его, он постигает то, что постигает каждый, кто однажды начал заигрывать со злом. Правда состоит в том, что в то время, как читатели воспринимают все это как детскую игру, дьявол играет всерьез». [36]

Поборники морали приводят в пример детей, одевающихся