Ленинский. Неизбежность бури. - Василий Александрович Бурцев

Иногда танкист выглядывал наружу, высматривая потенциально опасные маневры местной фауны, нервно переминаясь с ноги на ногу, хрустел обломками стекла, штукатурки и мелкого облицовочного камня, периодически поглядывая на спутников, подгоняя их взглядом. Внутри магазина было темно. Грязные, запыленные витрины с широкими мутными разводами не пропускали внутрь тусклого лунного света. Герасимов нервничал. Вот быстрый взгляд внутрь. Филатов, стоя на коленях сбоку от американца, участливо подсвечивает тому колесную арку. Миллер прогнулся подвесным мостом и по пояс исчез под днищем машины, тихо матерясь на родном языке.

– Сейчас поедем! – через некоторое время отозвался Миллер, вслепую шаря рукой под днищем УАЗа, пытаясь нащупать выпавшую из рук гайку. Мятый колесный диск с лохмотьями резины отброшен в сторону, где уныло и словно виновато блестел хромовым покрытием. Вот наконец искомое обнаружено, и Нэш продолжил свое занятие.

Пока янки заканчивал заниматься монтажом колеса, Филатов решил осмотреть магазин.

Рассудив, что отыскавшуюся гайку Миллер способен закрутить и в темноте, Филатов перехватил фонарь в левую руку, которую подставил под короткие стволы обреза, уложенного поверх нее. Корпус лязгнул о стволы. Свет погас. Щелкнув тумблером, сталкер раздраженно хмыкнул. Тусклый луч фонаря мигнул и снова погас. Хорошенько встряхнув прибор и потуже вкрутив крышку аккумуляторного отсека, он щелкнул тумблером еще раз и все же добился стабильной работы светодиода.

Выставив перед собой оружие и направив вперед луч света, Филатов медленно двинулся вдоль пустых стеллажей и холодильников вглубь помещения. Не то чтобы сталкер кого-то опасался, ибо если бы внутри был враг, то он не преминул бы уже напасть, однако меры предосторожности никто не отменял.

Торговую точку основательно обнесли, оставив на полу лишь обломки полок и различный мусор. Все вокруг покрыто толстым слоем пыли и помета вперемешку с темным пухом и перьями. В пыли отчетливо виделись дорожки следов и отпечатки крыльев обитающих здесь пернатых. Судя по следам, птицы были размером со старого доброго голубя. Это не могло не радовать. Недоумение вызвала обнаруженная, непонятно откуда здесь взявшаяся нижняя челюсть с осколками сломанного ряда зубов с левой стороны, которая аккуратно лежала на средней полке одного из стеллажей. Но вскоре загадка разрешилась. В подсобке обнаружился труп, который полусидел-полулежал, уперевшись виском в стену. Голова была пробита. Осколки теменной кости провалились внутрь черепа. Нижняя челюсть отсутствовала. Из горла, сухой черной тряпкой свисал язык. Брюки спущены до колен, блузка пестрыми рваными клочками свисала на мумифицированных остатках иссохшей плоти. Грязной, слипшейся от крови паклей свисали спутавшиеся волосы. Это была женщина. Наверное, беднягу затащили сюда какие-то нелюди, надругались, а после проломили череп и выбили челюсть. А впрочем, это уже не имело никакого значения.

Побродив по магазину и ничего полезного не обнаружив, Филатов вернулся к УАЗу, где американец уже закончил работу и оправлялся.

– За что я вами, русскими, восхищаюсь, – заявил Миллер, – так это за такую вот технику! – и американец похлопал «козлика» по мятому капоту, словно старого доброго друга.

– Что есть, то есть! – кивнул Герасимов и шумно выдохнул.

– Давайте по дороге похвалите это чермет, – устало сказал Филатов и тяжело вздохнул.

– Этот металлолом тебя досюда доволок! – возразил танкист.

– Серж, – кольнул танкиста взглядом Филатов, – я буду благодарен этому чуду инженерной мысли, когда оно вывезет нас отсюда и вернет обратно!

– Не ссы, Димок, – Герасимов хлопнул Филатова по плечу, – прорвемся, чай оно не в первый раз!

В это время стартер под капотом «козлика» крутанулся, двигатель несколько раз чихнул, затроил и, пыхнув сизым дымом из выхлопухи, завелся. Миллер, сидевший за баранкой, сделал приглашающий жест и вымученно улыбнулся.

– Прошу на борт, бродяги!

«Козлик» аккуратно сполз по ступеням магазина, выехал на дорогу и стремительно заколесил на восток, петляя и меняя направление в замершем навсегда потоке ржавых автомобилей. Мимо проносились руины строений, остовы машин, фонарные столбы, кривые деревья. Единственная уцелевшая лампа «козлика» тускло освещала путь. Водитель до боли в глазах всматривался в темноту. Мертвые строения слепыми взглядами пустых глазниц мутных окон провожали несущийся на пределе возможности полуслепой уазик, в котором скрючились три бесформенные фигуры. А вокруг бесновалась мутировавшая фауна, борясь за выживание.

Мерный гул двигателя усыплял изнуренное сознание людей. Вопросов друг к другу было много, но разговаривать не хотелось. Герасимов уселся на спинку кресла, пристроив оружие на коленях. Его голова моталась в такт маневрам автомобиля. Глаза застыли стеклянными бусинами, не выражая абсолютно никаких эмоций. Холодный ветер обдувал тела, проникая в самые мелкие щели и складки одежды, холодя кожу. Силы и время подходили к концу.

Последние двадцать минут автомобиль двигался по выщербленной дороге, петляющей между промышленных площадок и производственных цехов заводского сектора. Ветер, несший по небу темную рваную вату облаков, то являл миру извечный спутник Земли, то скрывал его снова. Путаясь в сложных переплетениях конструкций, он выл с тоски, блуждая в темных пустых помещениях заводских корпусов, свистел, заглядывая в торчащие трубы котельных, шуршал кронами сухих деревьев, гудел мертвыми обвисшими проводами ЛЭП.

Тела пассажиров повело вперед. Протяжно скрипнув тормозами и взметнув в пространство облако мерзлой пыли, УАЗ остановился возле широких металлических ворот с облупившейся зеленой краской, сквозь скобы которых была продета ржавая цепь с накинутым на нее навесным замком.

Бойцы спешились и осмотрелись.

В этот момент ветер вновь разогнал тучи, озарив призрачным светом территорию за бетонным ограждением. В полумраке расположился комплекс зданий. Рядом с четырехэтажным административным корпусом из красного кирпича находился широкий ангар с воротинами на весь фасад.

Бетонная площадка перед ангаром завалена строительным мусором, аккуратными рядами пирамид железобетонных изделий, сваленными в кучи армированными прутами и различным ломом.

Над воротными арками ангара в два ряда расположились мутные окошки, которые битой кромкой осколков отражали теплый свет живого огня, плясавшего свой танец внутри помещения.

Узкий проем неплотно закрытых ворот отбрасывал на темный бетон прямоугольник дрожащего света. Услышав рокот мотора и свист тормозов, в проеме мелькнула тень, и наружу выглянула фигура, облаченная в длинный плащ с глубоким капюшоном. На секунду огонь отразился в окулярах и на фильтре надетого на голову противогаза. За спиной торчал ствол какого-то оружия. Какого именно оружия, от ворот было не разглядеть.

Американец невидимым движением скинул навесной замок, который с грохотом полетел вниз, утягивая за собой змеей сползающую стальную цепь.

Филатов с Герой переглянулись.

Заметив замешкавшихся напарников, Миллер поспешил пояснить:

– Не боись, бродяги, свои. Подрастающая смена. Пошли, не дрейфь.

Скользнув на территорию, янки изобразил жест рукой у себя над головой. Фигура помахала в ответ и показалась из-за ворот полностью.

Всего их оказалось четверо. Мальчишки, на вид от шестнадцати до двадцати лет,