Ленинский. Неизбежность бури. - Василий Александрович Бурцев

прислушивался к вою ветра, гуляющего внутри пустого здания, хлопающего дверьми и ставнями открытых окон. Казалось, дом вовсе не заброшен, и его обитатели активно перемещаются внутри него, разве что не переговариваются. Жутко, но это всего лишь ветер, успокаивал себя сталкер. Не забывал он и прислушиваться к звукам, доносящимся снаружи, где за окном десант продолжал разбирать завал, и по всему выходило, что они уже вот-вот закончат, а напарников все нет. Что же с ними стряслось? Или все же это только он нагнетает и с ними все в порядке? Сталкер опять надавил на тумблер, но снова услышал лишь помехи.

Рассматривая причудливые завихрения выдыхаемого им воздуха, который паром закручивался над ним, он переживал из-за отсутствия связи, которая пропала сразу после первого сеанса, тогда, когда он заметил, точнее, ему так показалось, что враг перехватил сигнал и теперь каким-то образом, возможно, его глушит. Сколько бы Евгений ни пытался вызвать напарников, ему это никак не удавалось.

В голову забирались разные мысли, начиная от глушения сигнала, заканчивая тем, что принимать этот сигнал уже некому. От всех этих рассуждений сталкер стал дерганым и невнимательным.

Чувство опасности плотно прилипло к телу ледяной коркой. Это очень раздражало. Размышляя над ситуацией, подавленный тревогой Жмырев все никак не мог собрать воедино все мысли у себя голове, они все время путались, перескакивали одна на другую. Открутив крышку фляжки, Женя сделал маленький глоток. Вовсе не оттого, что ему хотелось пить, скорее чисто машинально, чтобы отвлечься от тревожных мыслей.

Было холодно, в одном положении тело затекло. Человек был напуган, был на грани паники и старался не совершать лишних движений, чтобы не привлечь к себе внимание. Однако он помнил, для чего его оставили, и, приподнявшись над подоконником, заглянул за окно. Серые фигуры все еще расчищали завал. В легких куртках, почти не отличимых от общего фона развалин, они работали, казалось, не зная ни усталости, ни холода, не замечая ухудшения погоды.

Тем временем наступали сумерки. Как-то незаметно ветер нагнал тяжелые, набитые под завязку снегом облака и теперь принялся потихоньку вытряхивать его из них, накрывая город белым саваном. На горизонте красное солнце еще пыталось протиснуть лучи между ними, смешивало серый и алый цвета, окрашивая этой краской нижнюю плоскость неба.

Вдруг он услышал какой-то шум, который раздавался с лестничной клетки этажа, на котором сталкер устроил свой наблюдательный пункт. С одной стороны он ничем не отличался от общего фона шумов, однако чем-то насторожил человека. Жмырев еще не понял, чем именно, но кожей ощутил дисгармонию в общем потоке звуков. Он прислушался. Скрип, потом… Шаги?

Евгений обрадовался. Наконец-то напарники соизволили вернуться. Он широко улыбнулся своей догадке. Но она быстро сползла с его лица, которое превратилось сначала в растерянное выражение, а потом… Поступь того, кто находился на лестничной клетке этажа, была не крадущейся. Кто бы там ни был, он не боялся обозначать свое присутствие тихим, но все же отчетливо слышимым шагом.

Поднявшийся на шаги сталкер выглянул из кухни в темный прямоугольник прихожей и теперь замер напротив входной двери в «его квартиру», прислушиваясь. «Гость» подошел с той стороны и дернул ручку на себя. То ли сильно потянул, то ли дверь оказалась сильно прогнившей, однако ручка вылетела на лестничную площадку, прихватив с собой замок и третью часть дверного полотна.

Глаза, привыкшие к яркому свету, никак не могли рассмотреть деталей сумеречной прихожей, поэтому Жмырев напряженно вглядывался в темноту открывшегося проема, понемногу цепенея от ужаса. Догадка о том, что напарники знают, что дверь открывается внутрь, и то, что она заблокирована, пришла одновременно с адаптацией зрения.

Из темного провала коридора примерно на высоте человеческого роста на него уставились два неподвижных красных огонька.

Сердце сжалось в один маленький комочек, уступив все остальное пространство животному ужасу. Ноги сразу потяжелели и стали ватными. Жмырев часто чувствовал такое же во сне, когда ему снилось, будто кто-то невидимый, но очень страшный и не менее опасный гонится за ним, а он бежит, но не может сделать ни шага.

Дальше время остановилось, Женя вдруг оказался в немом черно-белом кино, где цветом обладали только эти две красные точки, приковавшие взгляд жертвы к себе намертво. Обладатель красных огоньков шагнул вперед, прямо сквозь дверь, которая обломками брызнула во все стороны. Одновременно с этим оружие в руках «гостя» полыхнуло ярким пламенем, отразившимся бликом на металлическом черепе и ненадолго осветившим тесный коридор. Это был тот самый десантник с ободранной кожей на голове. Он выглядел как ходячий мертвец в изодранной одежде и рваной почерневшей плоти на голове.

Выстрелы в виде тонких светящихся лучей горячей плазмы прочертили темноту коридора, жаром пронеслись в сантиметрах от головы человека и, врезавшись в стену позади Жмырева, выбили фонтан кирпичных осколков, образовав в ней огромную дыру. В растерянности сталкер заметался по коридору, чем выиграл еще несколько секунд жизни. Машина в облике человека вела неприцельный огонь по шустрой мишени. Евгению показалось, что это продолжалось очень долго, хотя на самом деле считаные секунды. Поскользнувшись на осколке кирпича, его бросило вглубь коридора. Не оборачиваясь, человек метнулся к дыре в стене, подняв над головой автомат и выпустив наугад за спину длинную очередь. Пули врезались выше предполагаемой цели в потолок и стены, взметнув в воздух фонтанчики крошек штукатурки, которая, опадая, установила пылевую завесу.

Ободрав костюм, он протиснулся в дыру, обронив на той стороне застрявший в проеме автомат. Быстро вскочив на ноги, он бросился к входной двери смежной квартиры, в которой оказался, с ходу врезаясь в дверное полотно плечом. Ему повезло: она едва держалась и вылетела вместе с коробкой на лестничную площадку подъезда. Больно ударившись о перила лестничного марша, побежал вниз по ступеням, быстро перебирая ногами и не особо высматривая дорогу. Казалось, враг преследует его по пятам, поэтому инстинкт самосохранения гнал его вниз, в темноту.

Споткнувшись обо что-то на лестнице, он оступился, больно подвернув ногу, и по инерции полетел вниз, выставив перед собой руки и зажмурив глаза. Хотя последнего мог и не делать – он падал в абсолютную темноту.

Удар об пол выбил из него последний воздух. Евгений вскрикнул и выгнулся от боли. В голове пульсировало, воздуха не хватало. Отдышавшись, сталкер замер, боясь пошевелиться. Он прислушался, пытаясь понять, где оказался. Где-то сверху серой лентой лежал отсвет заходящего солнца.

Взгляд его метнулся в сторону. Конечно, он никого не увидел, скорее почувствовал чье-то присутствие. Тут же пришло осознание того, что оружие осталось за стеной. Медленно потянулся к кобуре,