Старый рыцарь - Дилара Маратовна Александрова

побрякушками — бусами из клыков «воющих вепрей», на самом деле обычными собачьими зубами. Но это их не больно заботило, ведь чтобы отобрать у собаки зубы, нужно немало постараться. Турнир превратил горожан в украшенных весельчаков, пестрящих алыми, желтыми и оранжевыми накидками корширских берегов. На востоке нет ничего дешевле турульской хны, стоила она от силы несколько медяков, для Теллостоса же это было в новинку. За долгий путь из Коршира ткань, выкрашенная хной дорожала ещё на несколько медяков, но расходилась сразу же, как только ловила первые лучи солнца на торговых лотках.

— Ну, чего уставились? — громко спросил Фолкмар, заскучав стоять рядом с толпой без всякого прока. — Страшный я?

Послышался невнятный шепот, некоторым достало совести потупить взгляд. Другие глядели на довольного Чемпиона, сделавшегося от своего довольства ещё прекрасней. Две недели король Реборн Блэквуд кормил его с собственных рук сочными яблоками, ушел целый мешок. С тех пор Чемпион вел себя удивительно покладисто, это до тех пор, пока он снова не заскучает по яблокам, знал Фолкмар.

Толпа почему-то не расходилась. Фолкмар смотрел на них, а они — на Фолкмара. Оно и хорошо — не придется искать троих свидетелей, чтобы начать посвящение. Но где же Дуг? Ещё с вечера они договорились встретиться на дороге перед расставанием, на этом самом месте. Старик не хотел долгих прощаний, чтобы не ныло его гибкое сердце. После посвящения он бы сразу оседлал коня и уехал, не оборачиваясь. Благо, Дуг этого ещё не знал.

В какой-то момент рыцарю стало неловко, столько внимания, а дельного ничего так и не происходило. Он старался смотреть вдаль, выглядывая маленькую фигурку на дороге и не думая о прожигающих его спину взорах. Мул у Дуга так и не появился, так что он, скорее всего, придет пешком. Чемпион, пару раз фыркнув, тряхнул головой, отгоняя мух, ударил копытом о землю, выказывая свое недовольство.

— Давай, иди, — услышал Фолкмар громкий шепот позади, — Ты же хотела. Остынет, сама будешь трескать холодные.

Рыцарь обернулся.

Из-за спины широкоплечего мужчины с лицом плоским и блестящим, словно начищенное серебряное блюдо, вышла робкая худенькая девушка с холщовым свёртком в руках. Он сразу узнал ее — та самая вдова, ради которой он посмотрел ещё один сон. Она скинула с себя траурные одежды, представ в простеньком платье цвета летней росы на мокрых камнях. Темные кудри слегка выбивались из-под чепца, с аккуратностью посаженного на маленькие уши. Походка Беатрис была такой же робкой, как и ее характер. Фолкмар с терпением, присущим медленной старости ожидал, пока она дойдет до него.

— Доброе утро, сир, — обратилась к нему девушка, прижимающая к груди свёрток, словно ребенка, — Или просто здравствуйте, ведь солнце уже почти в зените… — волновалась она.

— Что ж, пожелания здравствовать я всегда приму, — охотно кивнул Фолкмар, — Сколько ни живи, крепкого нутра всегда недостает.

— Вот, — Беатрис отняла от груди ребенка-сверток, — Это вам, возьмите. Они ещё теплые. Я грела их, чтобы они совсем не остыли. Когда я пришла сюда, пирожки были очень горячие. Мы долго ждали.

— Пирожки? — удивился Фолкмар, принимая свёрток. Он развернул его, в нос ударил домашний запах хлеба и печёных яблок. Сдобное тесто сверкало пузатым блюдцем, еле умещаясь в руках.

«Дугу понравится, — сразу подумал старик, — Он любит тащить в рот все вкусное, да и невкусное тоже. Правда, в последнее время невкусное не вызывает у него сильного интереса. Наверное, потому что он перестал голодать».

— Вот эти с яйцом, остальные с ежевикой, — Фолкмар ошибся насчет печёных яблок, но это хорошо — с ежевикой ему нравилось больше, — Вам нравится? — в глазах Беатрис он углядел робкую надежду, — У меня нет ничего, кроме рук и умения стряпать…

— Нравится, — улыбнулся Фолкмар, испытывая странное чувство.

У него появилось подозрение, что зеваки здесь собрались вовсе не для того, чтобы посмотреть на чудовище. Но надежда в нем так и не расцвела, ведь он не любил разочаровываться.

— Я так и не поблагодарила вас, сир, — сказала Беатрис, снова сложив руки на груди, будто там всё ещё находилась теплота свертка, — К королевским шатрам нельзя было даже приблизиться. Но мальчик, ваш оруженосец, сказал, где вас найти. Позвольте сделать это сейчас, пока вы ещё не уехали.

— Я выполнил свою клятву, — ответил Фолкмар, — Это для меня лучшая благодарность, только от пирожков я все равно не откажусь. Думаю, они придутся по вкусу не только моим слабым зубам. Я вижу, ты полюбила ещё кое-какие цвета, кроме черного?

Робко улыбнувшись, Беатрис опустила взгляд. Кажется, она немного покраснела.

— Свекор сказал мне, что вдове опасно ходить одной, без мужа, а он слишком стар, чтобы защитить меня. А больше у меня никого нет, — ответила Бетти, — Два года слишком долгий срок для скорби.

— Это тоже твой свекор сказал?

Беатрис кивнула.

— Это он правильно, — согласился с мудрым зятем рыцарь, — Надеюсь, твой избранник будет не южанин.

— Северянин, — Беатрис покраснела пуще прежнего.

И всё-таки, у вдов удивительная способность снова выскакивать замуж, рассудил Фолкмар. Они справляются скорее, чем кошки по весне в поисках бродячего кота. Не прошло и двух недель, как он получил клинком в грудь, а Беатрис уже нашла того, кто будет отпугивать настырных постояльцев.

— Скажи мне, зачем здесь все собрались? Не поглазеть ли на старого чудовище с красными глазами? — спросил Фолкмар у Беатрис и сердце его пропустило удар.

— О, нет, что вы, сир, — Беатрис будто бы испугалась, — Мы и не думали ни о каком чудовище. Эти рассказы уже все забыли.

— Так зачем же вы пришли сюда?

— Чтобы посмотреть на настоящего воина, — послышался весёлый голос Дуга за спиной, — Потому что вы истинный рыцарь, сьер Фолкмар. Я всем рассказал, что было. Я долго рассказывал и везде. Люди любят слушать, а мне, оказывается, нравится рассказывать.

— Дуг! — мальчишка выглядел таким же довольным, как Чемпион, которого две недели кормили яблоками. На спине его висел небольшой мешок с пожитками из коричневой мешковины, на ногах красовались новые сапоги на размер меньше, чем покупал ему рыцарь — совсем впору, — А я тебя жду, негодник. Где ты был? Оруженосец не должен опаздывать и всегда приходит вовремя, — начал