Второй сын - Эми Хармон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он услышал, как она отшатнулась от него, громко ахнув. Теперь она не станет его преследовать.
– Лиис из Лиока не холодна, – бросил он напоследок.
Старуха фыркнула, словно спрашивая: «Откуда тебе знать?»
– А от ее песен ты будешь рыдать, как ребенок.
* * *
Гудрун, король Севера, возлежал на груде шкур, в окружении своих воинов. Северяне заняли замок, стоявший над портом Гарбо и Северным морем, близ крепости ярла. Бенджи выгнал владельца замка, пообещав, что вернет жилище, когда северяне отправятся восвояси. Хёд не верил, что владельцу это было по нраву. Северяне вели себя словно свиньи и не ценили того, что принадлежало другим. Все, что попадало им в руки, они считали своим.
Они сожгли мебель, загромождавшую комнаты: им нужно было где‐то спать, а спален на всю орду не хватило. Железной ванной, стоявшей у кухни, пользовались лишь, чтобы впотьмах, когда лень было выйти во двор, справлять в нее малую нужду. Большой зал в башне замка весь пропах потом, мусором и животным жиром: входя туда, Хёд собирал все силы, чтобы не отвлекаться на это зловоние. В своих краях северяне жили иначе – там их жены блюли чистоту и держали мужей в узде. И все же, казалось, никто из гостей не питал отвращения к царившим в замке разгрому и вони. Они мирно лежали перед очагом, обсуждая события минувшего дня.
Хёд никогда не спал среди них – за исключением ночей, проведенных в пути, на корабле. Он быстро понял, что куда безопаснее расставлять собственный шатер и спать в нем, в чистоте и одиночестве, на почтенном расстоянии от остальных. Но поначалу подобной роскоши у него не было: король Севера беспрестанно за ним следил. Со временем все изменилось – Хёд добился доверия короля, завоевал право на одиночество, и теперь его легко оставляли в покое. Когда он вошел в зал, король приветствовал его и велел сесть.
– Я постою, государь.
Воины расхохотались. То была старая, неизменно веселившая их шутка. Хёд не спал среди них… и редко сидел рядом с ними. Прежде северяне забавлялись, бросая в него предметы, пытаясь застать его врасплох. В этих забавах он заработал куда больше синяков и царапин, чем во всех вместе взятых драках и боях со своими обидчиками. Он усвоил, что нельзя ни на миг отвлекаться. Так что он никогда не садился, а после одного особо жестокого нападения начал вешать себе на спину щит. Своим посохом он мог отразить почти любые нападки, но лишнее средство защиты все равно не мешало.
– Я хочу поговорить с тобой, король Гудрун. Наедине, если позволишь, – сказал он.
Воины заворчали, но король с любопытством хмыкнул, поднялся и вывел Хёда из зала в комнату, которую выбрал для себя. В ней было куда чище, чем в зале, а в открытое окно дул морской ветер. Здесь Хёду дышалось легче. Правда, тревога не отступила. Но обстоятельства вынуждали действовать.
Гудрун рухнул в кресло, а ноги в тяжелых сапогах взвалил на стоявший тут же столик изящной работы, со скругленными углами и филигранной вставкой на столешнице, на которой была изображена карта Сейлока. Пальцы Хёда обследовали каждый дюйм этой карты, когда Гудрун потребовал поведать ему о кланах, составлявших страну. Ему хотелось знать обо всех ярлах и их крепостях, обо всех убежищах и горных склонах. А еще ему хотелось знать все о храме.
Гудрун даже не потрудился предложить Хёду сесть и сразу заговорил о том, что его волновало.
– Король Сейлока привез женщин. Он думает, что отдаст их мне и мы сразу уйдем, – сказал он.
– Да. Знаю. Бернцы, которые собрались поглазеть на них, ждут объявления о помолвке. Они гордятся своей принцессой и дочерями храма.
– Банрууд не понимает, что мне не нужны его женщины, я их не хочу. Я хочу его трон. И Сейлок. И я их получу.
Хёд кивнул. Все это он уже слышал. Он точно знал, чего хочет Гудрун и ради чего все они прибыли в Берн. На северян тоже обрушилось бедствие. Мор унес жизни мужчин, женщин, детей. Вымерли целые деревни. Болезнь, забравшая семью Гислы, поразила и многих других. Никто не пахал поля и не смотрел за скотиной, а Гудрун странствовал по морям, захватывая богатства других земель и заполняя ими свою пустую казну. Сейлок, со своими бедами и раздорами, был для северян лакомым куском. И Гудрун мог его заполучить. Хёд убедил себя в том, что в новых руках Сейлок ждет лучшая доля. Но король Севера не мог забрать себе Гислу.
– Женщину хочу я, – сказал Хёд.
Он не видел потрясения на лице Гудруна, но услышал его ошеломленный ответ:
– Что?
– Женщину хочу я, – повторил Хёд.
– Ты хочешь женщину? Которую из них? – все еще не веря своим ушам, рявкнул Гудрун.
– Ту, которую называют Лиис из Лиока.
– Ту, что невелика ростом. И не улыбается, – медленно проговорил Гудрун. – Неприметную.
Хёд кивнул, не сказав ни слова в защиту Гислы. Королю нравилось вонзать в рану клинок и поворачивать его из стороны в сторону. Сказав правду, Хёд пошел на риск. Да, Гудрун ценил его, но был жесток и без колебаний отринул бы чужие желания ради собственных целей. Как раз на это Хёд и рассчитывал.
– За шесть лет, что я знаю тебя, Хёд, ты ни разу не захотел женщину, – возразил Гудрун. – Я думал, ты ценишь лишь одиночество да свой верный посох. С виду ты вроде кобель… но ведешь себя как скопец.
– Я не хотел женщин… из‐за нее.
– Из-за нее? – Гудрун все не мог поверить тому, что слышал. – Из-за Лиис из Лиока?
– Из-за нее, – повторил Хёд.
– Ты ее знаешь. – Теперь Гудрун уже не спрашивал, а утверждал.
– Да. – Хёд глубоко вдохнул, молясь, чтобы инстинкты его не подвели. – Она не из Лиока. Она из Сонгров.
Гудрун оцепенел от изумления:
– Все Сонгры погибли.
– За одним… исключением.
– Откуда ты знаешь?
– Ее семья умерла от мора, опустошившего твои земли. Она осталась жива… дело было в Тонлисе.
Ей некуда было идти. Она пробралась на корабль, но началась буря. Тогда она прыгнула за борт, и море вынесло ее на берег… тот самый, где вы нашли меня.
Гудрун с грохотом опустил на пол ноги в тяжелых сапогах, словно собирался вскочить. Но ничего не сказал. Его сердце теперь билось чаще. Он не сводил глаз с лица Хёда. И слушал.
– Мой учитель отвел ее в Лиок. Оттуда ее забрали
