Вооружен и опасен. От подпольной борьбы к свободе - Ронни Касрилс

Дэвида похоронили в Луанде. Джо Слово и Крис Хани были главными ораторами на траурной церемонии. Крис, который стал политическим комиссаром МК, объявил, что лагерь, в котором погиб Дэвид, будет назван его именем. Я выступил на встрече в память о нём в Лондоне, а Раймонд Саттнер, который провёл несколько лет с ним в тюрьме, выступил на тайной встрече товарищей в Йоханнесбурге.

В мае 1986 года я снова был в Свазиленде. Мы кропотливо восстанавливали там наши структуры. Меня направили, чтобы помочь нашим командирам усилить действия в поддержку нарастающей массовой борьбы внутри Южной Африки. Я также занимался вербовкой наших сторонников в Европе для оказания нам помощи, особенно в создании конспиративных квартир для наших оперативников, находящихся в тяжёлых условиях. Мне нужно было проверить, как идут дела у вновь прибывших. Я летел самолётом компании «Замбиан Эруэйз», с фальшивым паспортом и с вновь измененной внешностью. Я испытывал особое чувство, пролетая над территорией Южной Африки и глядя вниз на реку Лимпопо, которую пересекали наши бойцы для операций в северной части провинции Трансвааль.

Как только я вернулся в Свазиленд, ситуация стала накаляться. Я вспомнил о высказывании Кадера Асмала — ведущего деятеля АНК и лидера антиапартеидного движения в Ирландии, обращенного ко мне во время конференции в Кабве. «Дружище, — сказал он, поскольку мы были в очень хороших отношениях и приняли хорошую порцию ирландского виски, — с тобой хорошо, поскольку ты тот тип человека, вокруг которого всё начинает действовать». Проблема с такого рода замечанием была в том, что оно походило на китайское ругательство: «Чтоб ты жил в интересные времена!».

Подпольные сети МК и в провинции Трансвааль, и в провинции Наталь расширяли свои операции. На дорогах в военизированной приграничной зоне в северной части провинции Трансвааль и вблизи границы со Свазилендом устанавливались мины. Дурбан был назван южноафриканской прессой «городом бомб» из-за частых взрывов, которые сотрясали его. Одним из таких взрывов был убит заместитель начальника полиции безопасности. Нападение на нефтеперерабатывающий завод закончилось яростным боем, в котором четверо наших товарищей предпочли погибнуть, но не сдаваться. Подразделения Тами Зулу были особенно активными и, пытаясь расширить свою опору в сельских районах, открыли партизанский фронт в горах Лебомбо в районе Нгвавума в северо-восточной части провинции Наталь. Этот район, кстати, входил в зону прямой ответственности Джабу Нксумало (Мзалы). Поль Дикеледи отвечал за операции по минированию дорог, а Эбе обеспечивал общее руководство политической подпольной работой.

Тами Зулу обещал расширить операции. К сожалению, по сообщению телевидения, один из его связников, молодая свазилендская студентка, была арестована на пограничном посту Голела на границе с Наталем. Машина, на которой она ехала, была оборудована тайником, в котором находилась взрывчатка. У меня создалось впечатление, что южноафриканцы были предупреждены об этом. Подозрение пало на одного из помощников Тами, но у нас не было полной уверенности. Дополнительное беспокойство вызывал тот факт, что задержанная девушка знала одного из моих очень давних помощников, «Винсента» — школьного учителя из Лондона, которого я недавно привёз в Свазиленд. Я привёз его, чтобы оказать дополнительную помощь Ибрахиму, однако возникло ощущение, что ему лучше уехать. Когда свазилендская полиция побывала у него, чтобы проверить его паспорт и разрешение на работу, наше решение уже не подлежало сомнению.

Затем в ночь на субботу 2 июня два наших оперативника и молодая свазилендская женщина были убиты в доме неподалеку от Мбабане. Это были Пансу Смит, Сипо Дламини и Буси Маджола. Товарищи нашли их в понедельник утром, лежащими в лужах крови. Они были расстреляны в упор из оружия с глушителями. Соседи не слышали звуков стрельбы. Кроме пулевых ранений в голову у Буси — подруги Пансу, были пулевые пробоины в ладонях рук. Очевидно, она пыталась защититься руками от выстрелов. Видели, как в дом в субботнюю ночь входили три белых человека. Очевидно, их впустил в дом четвёртый человек, один из людей из Южной Африки, с которым наши товарищи работали и который приехал в Свазиленд для встречи с ними в ту субботу. Когда я узнал, что товарищи решили работать с ним, поскольку у него были автомашина и деньги, то указал на старое изречение, которое было особенно применимо к нашему положению: «Бойтесь данайцев, дары приносящих!».

За день до того, как мы сделали наше мрачное открытие, Эбе и я встречались со связником на площадке для пикников в чудесной местности Пайн Вэлли неподалеку от Мбабане. Пока мы втроём разговаривали около искрящегося потока воды, подкатила и остановилась рядом красная «Мазда» спортивного типа. Три белых человека вылезли из машины и двое из них направились прямо к реке, поблизости от того места, где мы сидели. Первый поприветствовал нас в излишне бурной манере, отрыгивая и хихикая. Он спросил нас, безопасно ли здесь купаться.

— Конечно, — ответил я. — А вы здесь недавно? Откуда вы?

— Перу, — ответил он с безошибочным латиноамериканским акцентом и прыгнул в воду прямо в одежде.

— Он сошел с ума, — прокомментировал второй человек, присаживаясь рядом с нами.

Он был долговязым, ширококостным, угрожающе выглядевшим верзилой с «Юнион Джек»[62], вытатуированным на руке. Как и его приятель, он находился под влиянием алкоголя и, возможно, наркотиков.

— Откуда вы? — спросил он нас с ирландским акцентом.

Держа руку поблизости от пистолета, спрятанного под рубашку, я ответил, что мы работаем в Свазиленде.

— Ну, а как насчёт Вас? Исходя из Вашего акцента и хорошей татуировки я предполагаю, что Вы из Ольстера?

— И горд этим, — ответил он, — но мне пришлось уехать оттуда много лет назад. Работал в Родезии, а затем перебрался в Южную Африку…

Он посмотрел на третьего человека, который выгружал ящик пива из багажника машины и, понизив голос, сказал:

— Можете считать, что я на полицейской службе.

Появился третий человек и было ясно, что он хотел избежать общения с нами. Ольстерец с трудом поднялся на ноги и с опущенной головой и с выражением покорности помог ему отнести пиво дальше к реке. Мы слышали, как он спросил, осталась ли ещё «травка», чтобы покурить, а так называемому перуанцу сказали, чтобы он плыл туда, где они расположились.

Третий человек явно был южноафриканцем. Из его внешности и из почтительного отношения, которое выказывали к нему, я сделал заключение что он был офицером службы безопасности и, более, чем вероятно, управлял двумя остальными. Ему было лет тридцать пять, он был одет просто, но со вкусом, с аккуратно подстриженными усами, начальственным видом и напоминал мне Магнума — популярного телевизионного интервьюера.