Разыскания о начале Руси. Вместо введения в русскую историю - Дмитрий Иванович Иловайский

Этот гарнизон препятствовал руссам перейти из Дона в Волгу, и они могли совершить переход только с дозволения хазар.

На основании того же известия мы думаем, что построением Саркела в одно время достигались две цели, ибо он занимал очень выгодное оборонительное положение. С одной стороны, он препятствовал кочевым турецким народам вторгаться в хазарское царство перешейком, лежащим между Доном и Волгой, за исключением того времени, когда эти реки покрывались таким толстым льдом, который мог выдержать целую конную орду; что в тех местах случалось не каждую зиму. Разумеется, перешеек этот был не настолько узок, чтобы гарнизон мог загородить дорогу коннице, и, по всей вероятности, в связи с главной крепостью устроен был ряд других укреплений, защищенный большим валом; длинные валы служили в то время обычным средством для защиты своей земли от неприятельских вторжений. Во время Масуди около этого перешейка кочевали узы; но веком ранее на месте узов жили печенеги (изгнанные потом на западную сторону Дона узами или половцами); а следовательно, известие Кедрена, что Саркел построен против печенегов, имело основание. С другой стороны, эта крепость своим положением около волока, очевидно, служила оплотом против судовых походов руси. Отсюда понятно, почему она так неприятна была для руси и почему Святослав взял Саркел и разорил его[119].

Первое достоверное известие о существовании Русского княжества в Южной России замечательным образом совпадает по времени с известием о построении Саркела. Последнее происходило, по-видимому, в 835 г., при византийском императоре Феофиле. А спустя около четырех лет, то есть в 839 г., по известию Вертинских летописей, тот же император, отправляя к Людовику Благочестивому посольство, препровождает вместе с ним и несколько человек, которые называли себя Рось. Последние были посланы в Константинополь для изъявления дружбы от своего князя, именуемого хаканом; но так как враждебные варварские народы препятствовали им воротиться домой тем же путем, каким они пришли, то Феофил просил Людовика дать им средства вернуться другим путем. Под именем этого хакана или кагана, конечно, разумеется киевский князь, а не какой-нибудь из скандинавских владетелей, которые никогда каганами не назывались; равным образом никакой руси в Скандинавии того времени источники не упоминают. (Все натяжки норманистов, на основании неясной фразы «из рода Свеонов», перетолковывать это место в свою пользу остаются бесплодны.) Очень возможно, что упомянутое хронологическое совпадение не было простой случайностью. Возможно, что помощь, оказанная греками в построении Саркела, то есть в защите хазарских владений со стороны печенегов и руси, побудила также и русского князя войти в непосредственные сношения с византийским двором, чтоб отвлечь его от союза с хазарами. При этом возможно, конечно, и даже очень вероятно, что подобные сношения начались еще ранее, особенно по делам торговым, и что посольство это было совсем не первое; но хазарские дела могли оживить и усилить стремления русских князей к непосредственным сношениям с византийским двором[120].

Прежде нежели пойдем далее, спросим себя: откуда же взялось это Русское княжество или каганство, о существовании которого с первой половины IX в. свидетельствует современное известие Вертинских летописей?

Ответ на этот вопрос вытекает сам собой, если припомним известия греко-латинских источников о скифо-сарматском народе роксаланах или рос-аланах и если отнесемся к источникам просто, без всяких умствований. Для решения данного вопроса достаточно только привести в хронологическом порядке важнейшие из этих известий.

Наиболее ранние и вместе наиболее обстоятельные свидетельства принадлежат двум знаменитым писателям I в. по Р. Хр., Страбону и Тациту. Страбон говорит, что роксалане жили между Доном и Днепром; он считает их самыми северными из известных (ему) скифов. Он рассказывает, что они принимали участие в войне знаменитого Митридата, царя Понтийского и Боспорского, с царем скифским Скилуром, как союзники последнего, в 94 г. до Р. Хр.; они явились на войну под предводительством Тасия, в числе будто бы 50 000, в шлемах и панцирях из воловьей кожи, вооруженные копьями, луком, мечом и щитом, плетенным из тростника. Они потерпели поражение от полководца Митридатова Диофанта, имевшего 6000 отлично устроенного войска. Этот народ живет в войлочных кибитках, окруженный своими стадами, питаясь их молоком, сыром и мясом и передвигаясь постоянно на равнинах, а зимой приближается к болотистым берегам Меотиды (Strabo. Lib. II и VII).

По известию Тацита, сарматское племя роксалане, числом 9000 конницы, вторглось в римскую Мизию в 69 г. по Р. Хр. Сначала они имели успех и истребили две римские когорты. Но когда варвары рассыпались для грабежа и предались беспечности, римские начальники ударили на них с своими легионами и нанесли им совершенное поражение. Этому поражению способствовала наступившая оттепель; кони роксалан спотыкались, всадники падали и нелегко поднимались при своем довольно тяжелом вооружении; они имели длинные мечи и копья, а у знатных панцири сделаны были из железных блях или из твердой кожи; но щиты будто бы не были у них в обыкновении. В пешем бою они были неискусны (Taciti Hist. L. I).

Кроме того, в I в. имя роксалан встречается у Плиния в его «Естественной истории» и в одной надгробной надписи из времен императора Веспасиана. В последней говорится именно о возвращении римлянами князьям бастарнов и роксалан их сыновей (бывших, конечно, заложниками).

Во II в. о роксаланах упоминают римские писатели Спартиан и Капитолин и греческие Птоломей и Дион Кассий. Первый говорит о договоре императора Адриана с князем роксалан, который жаловался на уменьшение суммы, платимой ему римлянами. Ко времени того же императора относят одну латинскую надпись, в которой упоминается роксаланский князь Элий Распарасан (принявший имя Элия, конечно, в честь Элия Адриана). Капитолин в числе понтийских народов, угнетавших римлян на нижнем Дунае, называет роксалан. Географ Птоломей помещает их около Меотиды. Но ясно, что в это время жилища их простирались и на западную сторону Днепра, откуда они могли нападать на римские области Дакию и Мизию. Дион Кассий рассказывает, что император Марк Антонин позволил языгам из их новых жилищ пройти через дакию к роксаланам.

В III в. роксалане, по словам Требеллия Полиона, убили Регилиана, одного из так называемых тридцати тиранов. По словам Вописка, в триумфе императора Аврелиана в числе других участвовали и пленники роксаланские со связанными руками. Относимые к III–IV вв. Певтингеровы таблицы помещают «роксалан сармат» вблизи Меотиды.

В IV в. Аммиан Марцеллин приводит роксалан в числе народов, обитавших все около того же Меотийского озера, к северу от Понта.

Иорнанд, писатель VI в., в числе народов, подвластных готскому царю Германриху, приводит рокасов (Rocas), которых в другом месте называет их сложным именем роксалан и изображает их народом вероломным, погубившим Германриха. Последний за измену одного знатного роксаланина (по-видимому,