Лунь - Марьяна Куприянова

заботливо, прощупывая каждый шейный позвонок.

– Ничего страшного. Главное – заинтриговать. Любопытство. Обычное человеческое любопытство. Вот, за что мы должны подцепить их. Ведь они – тоже люди, не машины. И мы подцепим. Я тебе говорю.

«Какая же она красивая, – думал Вилин. – Какая гладкая, мягкая кожа. И такие тяжелые непослушные волосы. Ее хочется трогать постоянно».

– Слушай, Лунь, давай, когда закончим, поедем куда-нибудь в люди и просто дадим себе отдохнуть. Я так не могу больше. Сейчас допишем, возьмем Степу и поедем. Поужинаем, где захочешь. М?

– Замечательная идея, – протянула Лена, пробегая глазами строку за строкой.

– Ты меня даже не слышала. Лунь. Как у тебя еще мозги не лопнули.

– Что ты говоришь? Смотри сюда. Как думаешь, здесь нужно убрать местоимение? Просто оно два раза повторяется. Может, разбить предложение на два отдельных? Как ты думаешь? Иль?

Вилин упал в кресло, закрыл глаза, откинулся на спинку, накрыл ладонями веки и нервно рассмеялся.

– Я поняла! – всполошилась Лунь. – Нет, не обижайся, красавчик, я все слышала. Ты устал. Вижу. Сделай мне кофе. Я посижу еще немного. А потом – делай со мной, что хочешь.

Илья Алексеевич раскрыл большие глаза, удивленно взглянул на девушку и ухмыльнулся.

– Все, что хочу?

– Все.

– Это меня устраивает.

Вилин еще немного посидел в задумчивости, утонув в кресле, поднялся и вышел на кухню, двигаясь медленно, будто призрак, плывущий по сцене. Вместе с кофе он принес Лене горького шоколада – он знал, что она его обожает. Поставив все это на стол, мужчина наклонился, кончиками пальцев отодвинул ткань с девичьего плеча – такого круглого и манящего, что хотелось немедленно сжать его, но вместо этого коснулся его губами, затем еще и еще раз.

– Твоя щетина возбуждает, но дома Степка, и он не спит, – прошептала девушка.

– Я знаю. Что, нельзя просто так?

Лена усмехнулась и на ощупь взяла кружку. «Просто так» у Ильи никогда не получалось. Вечно вытекало в предсказуемые последствия. Что, впрочем, никогда не расстраивало.

– Горячий. Не пролей, – предупредил Илья, отодвигая ее волосы в сторону, чтобы погладить губами шею, а может, и укусить слегка.

– Спасибо, Иль, – Лена не отрывалась от монитора, но по ней пробегали мурашки.

– Не за что. Немного позже обязательно продолжим.

– О, ты настроен решительно? – подшутила девушка.

– Как никогда. Пойду, полежу, наверное. Успокоюсь немного. Может, вздремну. Разбуди, как закончишь. Только без меня не отправляй.

– У-у-у-гу. Давай-давай. Я быстро. Моргнуть не успеешь.

– Если надумаешь, я в спальне, – буркнул Вилин и ушел.

Сексуальное возбуждение сошло не так быстро, как он ожидал. Еще полчаса он ворочался без возможности лечь на живот, затем стало полегче. Недосып давал о себе знать. Мужчина провалился в сон. Ему снилось, что в издательстве им отказали. И не просто сказали «нет», а еще и унизили, разобрав каждый недостаток книги. А книга вообще оказалась какая-то другая, не та, что они писали. Будто они назвали ее не «Аннигиляция», а «Bellum tres», т.е. «Война трех» на латыни. Затем во сне следовала эротическая сцена такого острого содержания, что Вилин проснулся и побежал к Лене.

– Я придумал, слушай! – крикнул он.

– Боже! Что такое? – испугалась Лена.

– Мне приснилось название книги.

– Мы же решили, что точно «Аннигиляция», и больше менять не будем.

– Я помню, что мы решили, но это подходит больше.

– Что – это?

– «Bellum tres».

– «Bellum tres»? «Война трех», что ли? Ты же отверг этот вариант!

– Но это была не латынь, Лунь! Латынь. Я чувствую, понимаешь? Я… чувствую, и все. Это именно оно.

Лена задумалась, склонив голову набок.

– Bellum tres. Bellum… tres. Это звучит лучше, чем «Аннигиляция». Однозначно. Не так технологично. И глубоко. Тогда – решено. «Bellum tres».

– Ты закончила?

– Да, можем ехать.

– Отправим потом?

– Конечно! – махнула рукой Лена.

– Тогда погоди. Идем со мной. Я хочу тебе кое-что показать.

– Куда? – встревожилась девушка. – Что-то случилось?

Вилин взял Лену за руку и повел за собой. Пока девушка недоумевала, они оказались в спальне. И только когда мужчина, самодовольно улыбаясь, прижал ее к стене и грубо схватил за промежность, шумно выдохнув горячий воздух из груди, Лунь догадалась. Его возбуждение передалось и ей.

– Но Степка, – прошептала она, лукаво улыбаясь.

– А мы тихо, – прищурился мужчина и впился в ее губы.

Лене и в голову не пришло противиться опасной авантюре. Голова к тому моменту уже отключилась. Кровь приливала к другим местам.

Илья Алексеевич тихо закрыл дверь изнутри и вернулся к жаждущему молодому телу, чтобы раздеть его. В такие моменты он знал, что никогда не насытится им. Несколько мгновений, и оба они, сбросив одежды, как старые шкуры, подобно змеям сплелись в постели и соединились самым древним путем из всех существующих на земле.

Плод кажется гораздо слаще, если он запретен.

– Вроде бы вышло тихо, – сползая с мужского тела, шепнула Лена. У нее кружилась голова.

Вилин лежал с закрытыми глазами, тесно прижимая ее к себе волосатыми руками со вспухшими венами.

– Ты что там, уснул? – Лунь потянулась и укусила его за нос.

– Смеешься, что ли? – мужчина распахнул большие голубые глаза, нахмурился. – После такого!

– Какой же у тебя нос, Иль.

– Какой же?

– Такой мужественный. Идеальный. Его бы только кусать…

Они тихо рассмеялись, обнимаясь.

– Тебя бы всю только кусать… – мечтательно произнес Илья Алексеевич.

– В душ – по очереди. Чур, я первая! – и Лена подскочила, схватила полотенце и убежала, едва успевая обмотаться в него.

Вилин улыбался, широко раскинув руки и ноги и глядя в потолок. Какая она потрясающая. Он мог бы повторить, имел для этого и силы, и желание, но решил оттянуть сладкий момент до ночи. Ночью их ничто не будет ограничивать.

Выйдя из душа, Илья задорно позвал:

– Степка! Поехали с нами!

Через полчаса они уже сидели в кафе и заказывали большую пиццу с мясом и грибами.

Вилину не верилось, что заветная его мечта вот-вот исполнится. Но он смотрел на Лену, видел ее уверенный взгляд и понимал: все это – реальность. И только вместе с Лунью несерьезные мечтания могли воплотиться в жизнь. Девушка стала тем стрежнем, который удерживал невесомую пирамиду. За это Илья Алексеевич любил ее еще больше.

Ближе к полуночи того дня соавторы отправили электронное письмо в издательство, приложив к нему аннотацию, синопсис и полный текст романа под названием «Bellum tres». С того момента как на экране появилась табличка «письмо успешно отправлено», оставалось только ждать. И ждать предстояло довольно долго. Срок рассмотрения рукописей варьировался от трех до шести месяцев.

К счастью, им было, на что потратить свободное время. Илья и Лунь взяли небольшой отпуск, чтобы сделать в доме косметический ремонт и обустроить его поуютнее. Если они решатся продать его в будущем, такой ремонт будет только на руку, если же нет – тоже не повредит.

Ксения давно перестала названивать и вообще чего-либо добиваться. Илья старался видеться с сыном каждый день: либо забирал его к себе и закадычному другу – Степке, либо сам