Оникромос - Павел Матушек

решимость, а также веру в то, что сумеет обойти любые уловки и хитрости фрухов, что бы ни случилось. Однако ему не помешало бы разобраться, что движет Никлумбом и Дебе и какова их цель.

Одна мысль влекла за собой другую, и догадки Друсса относительно фрухов начали непроизвольно множиться и разрастаться. Мысли быстро обрастали смыслом, становились все более рациональными и убедительными и наконец обрели форму вполне очевидной истины.

Да, именно так. Друсс не мог ошибаться!

Никлумб и Дебе намерены самостоятельно запустить конструкт и, вопреки рекомендациям схемы, подобрать себе фрухов, более слабых, чем они, – таких, что будут вынуждены подчиниться их воле. Ключом к реализации этого плана является именно схема, упомянутая Никлумбом. Да, да, без нее они мало что смогут сделать. С ее помощью можно обнаружить и коварно исключить сильных фрухов, угрожающих планам Никлумба и Дебе, а также находить слабых, для определенных функций в придуманном ими механизме, который они собираются соорудить внутри графитового яйца, висящего в воздухе на вершине коралловых террас. Муканам пытался им помешать, пробовал навязать волю доминирующего фруха, но сам оказался слишком слаб для этой роли, поэтому пришел к выводу, что единственный способ успешно противостоять заговору бунтовщиков Никлумба и Дебе – это найти другого влиятельного фруха, то есть Райрома. Однако те, коварные, использовали исследования Муканама против него самого и каким-то хитрым образом избавились от соперника. И теперь все повторяется. Фрухи вновь используют разработку Муканама. Только на этот раз против Друсса.

Он упорно всматривался в участки, где пересекались мерцающие траектории проекции, кружащие над его головой, впитывал заключенные в них знания и не спеша, в своем ритме, всё более убеждался в том, что единственное, что он может сделать, – это открыть переход. Или хотя бы попробовать. Фрухи хитры, но если он будет осторожен, то к нему не сумеют подобраться. Ведь у него есть одно преимущество перед ними – они, очевидно, еще не поняли, что ему известны их намерения. Теперь достаточно найти Муканама или Райрома. Если Друсс объединит свои силы хотя бы с одним из них, у мятежников не будет никаких шансов. Друсс пока не собирался развеивать их заблуждения. Пусть фрухи считают, будто он делает то, что от него ждут, и до конца не догадываются, что он контролирует ситуацию и действует против них. Такое положение вещей Друссу нравилось и настраивало на бодрый лад. Он размышлял над тем, как не вызвать подозрений, и одновременно прокручивал в голове порядок действий, представленный в проекции, но вдруг почувствовал сопротивление со стороны инструкции, как будто она сознательно противилась прочтению и использованию. Друсс пошатнулся, и перед его глазами поплыл туман. Замелькали темные пятна, и под ними внезапно проявилось знакомое слово Крек'х-па. Затем накатила тошнотворная слабость, но Друсс сжал кулаки и сумел удержаться на ногах.

Да, почему бы Никлумбу не солгать и здесь?

С самого начала, с того момента, как Друсс проснулся в этом городе, он интуитивно понимал, что может доверять только себе и своему чувству, пусть и смутному, лишенному уверенности. Однако это чувство быстро окрепло и заявило о себе. Теперь оно без проблем отличало важное от не важного, пусть и обладавшего иллюзорной привлекательностью, и неумолимо толкало Друсса в сторону Крек'х-пы, явно подтверждая прежние проблески интуиции. Крек'х-па не имела ничего общего ни с конструктами, стоявшими на причале у коралловых террас, ни с Никлумбом и Дебе. Это было не до конца ясно, но зато отчетливо ощущалось. Тень ее присутствия склоняла к чему-то другому. Отчасти и с долей сомнения Крек'х-па была связана с Муканамом, но очень сильно тяготела к Райрому, почти стремясь к слиянию или отождествлению. Это заставило Друсса отбросить последние сомнения. Он был готов. Инструкция тоже перестала сопротивляться, словно смирилась с неизбежным или, выполнив свою задачу, обратила внимание Друсса в нужную сторону и смогла заняться чем-то другим.

Друсс снял со стойки медно-кинематическую графику, на которой плавные волны тоненьких черточек отображали распределение ключевых одивалей, свернул ее в рулон и присоединился к фрухам.

– Ты в этом что-нибудь понимаешь? – с надеждой спросил Никлумб.

– Почти все, – ответил Друсс, имея в виду не только инструкцию. – Пошли!

– Куда?

Никлумб отлично притворялся идиотом, надо было отдать ему должное.

– Туда, где скрыты ответы на наши вопросы.

– Хочешь найти этих одивалей и открыть проход?!

На этот раз он блестяще изобразил изумление. Друсс почти поверил ему. Почти.

– Я обещал вам, что попытаюсь найти Муканама, именно это я и делаю. Если вы передумали или…

– Нет, нет! – резко возразил Никлумб.

Излишне эмоциональная реакция и нервозное нетерпение фруха выдавали его заинтересованность, хотя, вероятно, ему хотелось изобразить испуг. Друсс скрыл, что видит его истинные намерения, и охотно поддержал за игру.

– Нечего бояться, мы пойдем по следам Муканама, соблюдая все меры предосторожности, и постараемся не допустить его ошибок. Я проанализировал инструкцию и увидел несколько недоработанных и потенциально опасных элементов, но мне кажется, что мы сможем устранить эти недостатки и безопасно пройти по намеченному пути.

Никлумб не стал комментировать эти слова, но выглядел очень довольным. Друсс позволил себе легкую улыбку. Представление начиналось, и каждый явно чувствовал себя превосходно в своей роли.

Им потребовалось всего несколько минут, чтобы добраться до вращающихся площадей, как будто сам город помогал их искать и перестроился, чтобы сократить путь. Друссу показалось, что сейчас их стало больше по сравнению с прошлым разом, но он не думал, что за этим кроется какой-то глубинный смысл. Даже если это и было так, вряд ли оно имело серьезное отношения к тому, что он собирался сделать.

Друсс взглянул на покачивающиеся над головой аэробашни – их расположение являлось первой подсказкой. Нужно было отыскать четыре башни одного размера, висящие очень близко друг к другу, и одну большую, позади них, точно по оси симметрии всей системы, проходящей вдоль линии соприкосновения центральных аэробашен. Однако Друсс не находил здесь ничего подобного. Правда, вокруг него поднимался шелестящий лес гигантских колонн из оловянной фольги, державшихся на удлиненных подпорках, но их расположение казалось совершенно случайным. Вряд ли среди них можно было обнаружить хотя бы две аэробашни, установленные так близко друг к другу, как в инструкции, а тем более четыре. Кроме того, ажурные купола, нависшие над площадями, значительно затрудняли наблюдение. И всё же причин для беспокойства не было. Уверенность вытеснила сомнения. Друсс понимал, что открыть проход будет непросто, но инструкция, запечатленная в его сознании, убеждала в реальности плана – нужно было только набраться терпения.

Сжимая в руке свернутую медно-кинематическую графику, пульсирующую,