Три гроба - Джон Диксон Карр

– Пытается преградить вам дорогу?

– Да. А теперь перечитайте показания, если они у Хэдли с собой.

Они вернулись обратно в комнату, протиснувшись мимо зеркала, которое Хэдли потом убрал на место. Доктор Фелл опустился в кресло, вздыхая с присвистом.

– Я приношу вам глубокие извинения, джентльмены. Миллс дал очень подробные и методично-четкие показания, я должен был по ним догадаться раньше. Давайте посмотрим, удастся ли мне по памяти в точности повторить его рассказ. Хэдли, проверяйте. Хм. – Он постучал костяшками пальцев по голове и нахмурился. – Слова его были примерно такими:

«Она [Дюмон] собиралась было постучать в дверь, как тут я, к своему удивлению, увидел, что прямо за ней поднимается высокий человек. Она обернулась и тоже его увидела. Потом что-то воскликнула… Высокий мужчина не ответил. Он подошел к двери, неторопливо опустил воротник пальто, снял кепи и положил в карман…»

Понимаете, да, джентльмены? Ему пришлось это сделать, потому что он не мог допустить, чтобы в отражении были видны поднятый воротник и кепи, тогда как предполагалось, что человек внутри одет в домашний халат. При этом мне интересно, почему он проявил такую щепетильность, но не снял маску…

– Да, как насчет этой маски? Миллс сказал, что он не…

– Миллс не видел, чтобы он ее снимал; и вскоре я продемонстрирую вам почему. Но сначала нам нужно разобраться с его показаниями:

«Мадам Дюмон что-то воскликнула, прижалась к стене и поспешила открыть дверь. На пороге возник доктор Гримо…»

«Возник»! Именно это он и сделал. Наш методичный свидетель дотошно точен. Но Дюмон? Вот тут и кроется первая оплошность. Испуганная женщина, смотрящая на человека, который ее пугает, прямо перед дверью в комнату, где находится мужчина, способный ее защитить, не стала бы отшатываться назад. Она бы, наоборот, поспешила к двери за защитой. Как бы то ни было, продолжим с показаниями Миллса. Он говорит, что на Гримо не было очков (они бы не влезли под маску). Я тогда еще подумал, что для человека внутри комнаты было бы естественно их надеть. Согласно Миллсу, все это время Гримо стоял неподвижно, словно незнакомец, убрав руки в карманы. А вот теперь важный момент! Миллс говорит: «У меня сложилось впечатление, будто мадам Дюмон закрыла за ним дверь, хотя перед этим она прижималась к стене. Я помню ее руку на дверной ручке». Тоже далеко не естественный жест! Мадам Дюмон возразила ему, но Миллс был прав. – Доктор Фелл махнул рукой. – Продолжать дальше нет смысла.

Но вот какой вопрос не давал мне покоя: если Гримо на самом деле был один в комнате и на самом деле просто прошел мимо своего отражения, то куда делась его одежда? Куда исчезли длинное черное пальто, коричневое кепи, да даже его маска? В комнате их мы не нашли. А потом я вспомнил, что Эрнестина Дюмон профессионально занималась созданием костюмов для оперы и балета; я вспомнил историю О’Рурка; и я понял…

– Что?

– Что Гримо их сжег, – сказал доктор Фелл. – А сжечь он их смог, потому что, как и форма исчезающего всадника, о котором нам рассказал О’Рурк, они были сделаны из бумаги. Он не мог рисковать с настоящей одеждой – сжигать ее долго и опасно, а ему нужно было действовать быстро. Требовалась одежда, которую легко сорвать и сжечь. А поверх нее надо было накидать чистой бумаги для письма – абсолютно чистой, – чтобы скрыть тот факт, что в камине горела цветная бумага. Опасные письма! О Вакх, убил бы себя за это предположение! – Фелл потряс кулаком в воздухе. – Рядом с тем ящиком, в котором он действительно хранил важные письма, не было ни пятен крови, ни каких бы то ни было других следов! Да… И на то, чтобы сжечь эти чистые листы, была еще одна причина: они прятали под собой следы «выстрела».

– Выстрела?

– Не забывайте, что в этой комнате должен был грянуть выстрел. Разумеется, свидетели на самом деле услышали не револьвер, а взрыв петарды, которую Гримо умыкнул из запасов Дрэймана, сделанных на ночь Гая Фокса. Я думаю, что Дрэйман догадался о произошедшем, когда обнаружил пропажу, – именно поэтому он продолжал бормотать про «фейерверки». Итак, фрагменты взорвавшейся петарды разлетаются повсюду. Она была сделана из уплотненного картона, который плохо горит, поэтому Гримо нужно было спрятать ее под кипой бумаг. Я нашел несколько кусочков от нее. Разумеется, мы должны были догадаться, что из пистолета здесь никто не стрелял. В современных гильзах используется бездымный порох, а вы меня предупредили, что пуля была современная. В нашем же случае вся комната была в дыму (от петарды), несмотря на открытое окно.

Ну что же, давайте подведем итог. Костюм Гримо из плотной бумаги включал в себя черное пальто – такое же черное, как халат, длинное, как халат, с блестящими лацканами, которые помогли увеличить сходство с халатом, когда он опустил воротник и встал напротив зеркала. А также бумажное кепи, к которому была прикреплена маска, – сняв кепи, он незаметно снял и маску, потом свернул их вместе и убрал в карман. (Настоящий халат, кстати говоря, уже лежал тут наготове.) В первую половину вечера этот костюм неосторожно повесили в шкафу для верхней одежды.

По неудачному стечению обстоятельств Мэнган его заметил. Наблюдательная Дюмон поняла, что он его заметил, и, как только тот ушел, быстро убрала костюм в более безопасное место. Желтого твидового пальто она естественным образом не увидела. Оно лежало наверху, в комнате Гримо, приготовленное для поздней экспедиции. Однако вчера днем твидовое пальто нашли в шкафу, и ей пришлось притворяться, будто оно висело там все это время. Так и появилось пальто-хамелеон.

Теперь вы можете реконструировать всю цепочку событий, которые произошли в субботу вечером после того, как Гримо, убив Флея и получив ранение, вернулся домой. В самом начале сотворения иллюзии он и его ассистентка находились в незавидной ситуации. Как вы помните, Гримо опаздывал. Он должен был вернуться в девять тридцать, но добрался до дома только без двадцати десять. Чем сильнее он опаздывал, тем ближе становилось время, в которое Мэнган ожидал прибытия визитера; и когда Гримо добрался до дома, Мэнган уже был настороже. Вся их операция висела на волоске – могу представить, обычно хладнокровный Гримо был близок к безумию. Он пробрался внутрь через полуподвальную дверь, где его ждала ассистентка. Твидовое пальто, запятнанное кровью, отправили в шкаф, чтобы избавиться от него позже. Так оно там и осталось, потому что Гримо умер. Дюмон тихонечко приоткрыла дверь и, вытянув руку, позвонила в звонок, а потом изобразила, как