Марионеточник - Татьяна Владимировна Корсакова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нам нужно уходить, – сказал он, не здороваясь.
– Куда? Зачем?
– Сюда идут немцы. Отряд… – Серафим замолчал, припоминая правильное слово. – Отряд карателей. За тобой идут, Стёпа.
– А Стеша? – Только про неё он и думал. Даже в минуты грозящей опасности. – Где Стеша?
– Стеша с ними, – сказал Серафим и по тому, как изменилось лицо Степана, понял, что сказал что-то не то.
Не нужно было говорить правду, не нужно было рассказывать, что Стеша с немцами, но слово не воробей, а Серафим никогда не умел врать. Никогда не умел, но, кажется, пришло время учиться.
– С ними – это с… немцами? – спросил Степан скрипучим, как скрежет старой сосны голосом.
– Да. – Серафим кивнул. Он мучительно думал, как поступить дальше, как заставить Степана уйти из болотного домика. – Стёпа, нам нужно уходить. Она так велела! Стеша!
– Я никуда не пойду. – Степан перекинул через плечо автомат, на который до этого опирался, как на посох. – Если они идут сюда, я встречу их здесь. В засаде.
Серафим вздохнул, а потом улыбнулся. У него получилось придумать правильное решение. Получилось бы ещё соврать…
– Мы пойдём им навстречу, – сказал он, пряча глаза. – Стеша так велела. Мы пойдём им навстречу и устроим засаду там, где они не будут её ожидать.
Наверное, получилось хорошо, потому что Степан посветлел лицом. Мучительно долгие мгновения он что-то обдумывал, а потом кивнул.
– Наверное, это правильно. Ты же знаешь дорогу, Серафим?
– Я знаю дорогу, Стёпа. – Серафим посмотрел прямо ему в глаза.
Теперь, когда он говорил правду, это было легко.
Вот только правда была не совсем та, которую ожидал Степан. Правда была даже не та, которую хотел бы сам Серафим. Но он дал обещание Стеше и собирался исполнить это обещание любой ценой. Такой уж он был человек.
– Только мы пойдём другим путём, – сказал он и потянул Степана за рукав рубахи.
– Каким путём?
– Другим, более коротким.
Больше уговаривать Степана не пришлось. Оказывается, людей так легко обмануть. Оказывается, обманом можно заставить их делать то, что нужно. Для Серафима это стало потрясением, но размышлять о странностях человеческой натуры ему было некогда, ему нужно было пройти по тонкой ниточке между правдой и ложью, между водой и огнём.
Возвращаться через болото они не могли, потому что неминуемо встретились бы с немцами. Оставался ещё один путь, куда более опасный.
Серафим с раннего детства не любил торфяники и всё, что с ними связано. В своих кошмарах он едва ли не с младенчества видел чудовищ, выбиравшихся из огненных нор, чтобы разорвать его на куски. Несколько раз Серафим рассказывал о своих снах тётушке, а она лишь вздыхала да ласково гладила его по голове, словно это могло помочь, словно могло прогнать из его головы ночных чудовищ. Уже позже, когда Серафим стал взрослым, тётушка рассказала ему про угарников. И Серафим решил, что снятся ему именно они. Как ни странно, после этого рассказа спать он стал крепче, почти без кошмаров. А когда тётушка рассказала ему тайну, стало совсем хорошо. Но торфяники Серафим всё равно старался обходить стороной.
Сегодня сделать это у них со Степаном не получится. Путь вёл по самому краю торфяников, но зайти на чужую и опасную территорию им всё равно придётся. Если повезёт, они успеют до темноты.
Им не повезло. Степан шёл медленно. Его сил хватило лишь на то, чтобы отойти на безопасное расстояние от болотного домика, а дальше начались мучения. То ли от быстрой ходьбы, то ли от волнения, рана его начала кровоточить. Мох, прижатый к ране, помогал, но не сильно. Помощи от Серафима тоже было не много, его сил не хватало, чтобы тащить рослого Степана на себе. Его сил хватало лишь на то, чтобы подставить плечо в качестве поддержки. Они шли медленно. Очень медленно.
На торфяниках они оказались именно тогда, когда раскалённое докрасна солнце уже ныряло в свою нору. Серафим ещё надеялся, что им со Степаном повезёт, что пересечь торфяную пустошь им удастся до наступления полной темноты, но рана Степана кровила. А те, кто то ли жили, то ли не-жили на торфяниках, чуяли кровь за версту.
Когда рыжая земля в нескольких метрах от них зашевелилась, Серафим дёрнул едва переставляющего ноги Степана за рукав, сказал шёпотом:
– Стёпа, ты постой тут, мне нужно осмотреться.
Степан вздохнул, отбросил с мокрого лба прядь волос и замер. Сейчас он походил на загнанную лошадь. На жеребца, некогда сильного и резвого, но из-за болезни растерявшего и то, и другое. Он даже смотреть по сторонам не мог, так и стоял, понурившись, навалившись на свой совершенно бесполезный в этом месте автомат.
– Хочешь пить? – спросил Серафим, вытащив из-за пазухи бутыль с водой.
Воду он старался расходовать экономно, поэтому сам почти не пил.
– Спасибо. – Степан протянул руку, Серафим вложил в неё бутыль.
– Только всю не пей. Скоро мы выйдем к озеру. Воды будет много. Потерпи.
На самом деле Серафим уже начал сомневаться, что у них получится уйти отсюда живыми. Боялся ли он? Пожалуй, нет! Он боялся только того, что не сумеет сдержать данное Стеше обещание. Наверное, потому и думал быстро как никогда.
Небольшое болотное озерцо и в самом деле было недалеко. Если собрать все силы в кулак, если не идти, а бежать, у них может получиться.
– Стёпа, – сказал Серафим, мягко, но решительно забрав у него наполовину опустевшую бутыль. – Я знаю, что Стеша уже близко. Чтобы помочь ей, тебе нужно сделать последнее усилие. Хорошо?
Рыжая торфяная земля уже не шевелилась, а просыпалась вниз, в образующуюся в недрах торфяника яму. Словно в оседающую могилу. Очень скоро из этой могилы выберется первый мертвец…
– Хорошо, – прохрипел Степан и снова мотнул головой, пытаясь убрать волосы со лба. По его ввалившемуся лицу катились крупные капли пота. Серафиму и самому было жарко, но это был совершенно иной жар. – Что мне делать?
– Беги. Просто беги вперёд, – сказал Серафим и легонько толкнул его в спину. – Впереди будет озеро, беги к нему, зайди в воду и жди.
– А ты?
– А я за тобой. Я скоро. Не теряй времени, Стёпа!
Он снова толкнул парня в
