Остров Немого - Гвидо Згардоли

под ножки. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь из ваших двоюродных братьев подал на нас в суд за то, что сломал позвоночник! На севере у нас живут богачи и наймут таких адвокатов, что мы останемся без штанов!

Юноши рассмеялись.

– А потом приходите домой выпить по стаканчику чего-нибудь холодненького.

Островитяне – так называла Ранхиль себя, мать и приемного брата – жили в большом доме, который снова сменил интерьер. Теперь здесь стояла современная легкая мебель из металла и пластика ярких цветов. Книжные полки высились во всю стену: начало домашней библиотеке положил Сверре-философ, а продолжила его внучка Ранхиль. Просторный трехместный диван с элегантной вишневой обивкой приглашал подремать перед черно-белым 23-дюймовым телевизором «Zenith». Простенький «DeForest Crosley 51» заменили радиоприемником последнего поколения, «Philco B54»: Видар категорически отказался покупать приемник «Grundig», потому что это немецкая марка. Рядом со старой плитой, которую тридцать лет назад Арне – дядя молодого Арне – подарил своей матери, появилась новая, трехрежимная газовая. Появились холодильник, миксер, стиральная машина с фронтальной загрузкой – десять лет назад на остров протянули подводный электрический кабель.

Но никакие домашние удобства и развлечения не могли сравниться с той революцией, какую появление электричества произвело на маяке: теперь он почти не требовал внимания человека, а светил гораздо дальше.

Теперь у Видара было больше свободного времени, чем у всех смотрителей до него, и он посвящал его чтению, воспоминаниям или наблюдениям. И еще резьбе по дереву. Это стало его подлинной страстью – вырезать животных или абстрактные фигурки из принесенных морем деревяшек. За этим занятием можно было сосредоточиться на своих мыслях. И, конечно, он рыбачил.

– А кто у нас богатые родственники? – спросил Арне, когда юноши оказались дома.

Они с жадностью схватили запотевшие банки с газировкой, которые Ранхиль достала из большого холодильника фирмы «Kelvinator»: он жужжал в углу кухни, словно пойманная муха.

– Богатые родственники, говоришь? Ветвь Олсенов, например. Очень состоятельные. Я не помню ничьих имен, кроме старого Элиаса, чтоб его, но у них всегда было много причуд. Они богачи в четвертом поколении. Да и Флёгстады ничуть не хуже.

– Кто такой Элиас Олсен? – спросил Арне.

– Его бабушка была тетей вашего дедушки Мортена.

– Стоп! – перебил ее Даг. – Я запутался!

Ранхиль улыбнулась:

– Это неважно. Я тоже не особенно разбираюсь. Но все мы родственники. Более или менее далекие. Элиас Олсен – тот, кто управляет империей Олсенов.

– Империей?

– Да, герр Арне! Империей, состоящей из компаний и всякого имущества. Один бог знает, сколько у них всего!

– А ты, тетя, знакома с этим Элиасом?

– Нет. И никогда его не видела. Иногда я читаю о нем в газетах. В разделе деловых новостей.

– И что, он приедет?

– Приедет.

Элиас Олсен, решительный, прямой вплоть до какой-то примитивности, был бесспорным лидером клана Олсенов, человеком, не принимавшим отказов, – настоящим стихийным бедствием, которое подчиняет всё своим интересам и сметает любое препятствие. Когда его секретарь, некто Хаген или Хоген, позвонил и подтвердил, что тот приедет на семейную встречу, Ранхиль безмерно удивилась. Да и Видар, когда она рассказала ему о звонке, был поражен. Они не предполагали, что Элиас Олсен совершит столь долгое путешествие на юг, чтобы увидеть маяк на острове Немого. Однако приглашение принял не только Элиас Олсен, но и Флёгстады – Марта Флёгстад была дочерью Патрика Олсена, дяди Элиаса по отцу. Удивительное дело! Наверное, это Элиас убедил Филиппа и Марту с детьми поехать на остров. Но Ранхиль и Видар не могли взять в толк, почему же согласился сам Элиас. Что он тут забыл?

– Если они – богатая ветвь семьи, – пошутил Даг, – то мы – бедная!

– Мы – смотрители маяка, – сухо ответила Ранхиль. – И всегда ими были. Это большая честь, но и ответственность. А деньги нас всегда мало интересовали.

Последняя фраза стерла улыбку с лица молодого человека.

– Жду не дождусь, когда здесь появится народ! – с восторгом произнес Даг, в нетерпении хлопая руками по бедрам. – Хоть повеет жизнью на этом кладбище!

– Вы закончили со столами и скамейками? – спросила братьев тетя.

– Всё готово! Похоже на деревенский праздник.

– А что ты, Арне Бьёрнебу, знаешь о деревенских праздниках?

– Я видел такой в американском фильме в ту субботу в кинотеатре «Одеон». Назывался «Пикник»[14].

Ранхиль покачала головой.

– «Пикник», – повторила она, улыбаясь. – Какое нелепое название для фильма.

Юноша не обратил на ее слова внимания.

– Там на деревьях развесили гирлянды с маленькими флагами.

– Флагами какой страны? – спросил Даг.

– Да никакой. Просто треугольные флажки.

– На острове нет деревьев, если ты случайно не заметил, – съязвила Ранхиль.

– Мы могли бы повесить их между домами и сараем. Сделать их из бумаги. Что думаешь, тетя?

– Флажки из бумаги. – Ранхиль задумалась. – Я не возражаю. Думаю, Видар тоже не будет против.

– А воздушные шары? – обрадовался Арне. – Много разноцветных шаров…

Ранхиль резко встала из-за стола и взяла очки.

– Хватит и флажков, – сказала она. – Поверь мне. Этого более чем достаточно.

5

В восемь утра Асбьёрн раскочегарил гриль.

– Мало ли, кто-то приедет пораньше и голодный, – сказал он.

За эти годы он пополнел и перевалил за сто тридцать кило. При его росте это смотрелось внушительно. Асбьёрн готовил в белом фартуке с надписью «Повара не отвлекать!» и мастерски управлялся с щипцами и лопатками.

Асбьёрн принес два ведра с мясом и рыбой, которые поджидали своего часа в холодке сарая.

– Я сделала свой фирменный соус для барбекю, – сказала ему Ранхиль, встречая его и Викторию накануне вечером.

Первыми приехали дочь Асбьёрна Лене