Невинный монстр - Юминь Ян

Уилл с радостной улыбкой потянул вверх торчавшую между небольшими камнями черную дужку.

В следующую же секунду улыбка медленно сползла с его лица.

– Очко, – констатировал Эрхард.

Уголки его губ медленно подрагивали.

Ронни знала: если бы не всеобщее напряжение, он бы обязательно захохотал так, что стены дрожали бы еще некоторое время.

Уильям недовольно отбросил в сторону половинку очков и, отряхнув ладони, поднялся на ноги. Весь его вид высказывал высшую степень раздражения, но в глазах плясали веселые искорки.

Невысокий парнишка в форме лейтенанта Канцелярии пронесся мимо, едва не сшибив Ронни с ног.

– Там! Они! Прибыли! – крикнул он, пробегая мимо.

– Кто еще? – Эрхард с подозрением посмотрел ему вслед.

– Боюсь предположить, что молнийцы, – нахмурившись, ответил Уильям.

– Самое время, – покачал головой Эрхард.

Не сговариваясь, они сдвинулись с места. Никто больше не сказал и слова. Ронни чувствовала себя весьма неуютно: в один момент с нее спал весь гнев, вся ярость, разбушевавшаяся во время битвы; теперь она снова была обычным, незаметным выпускником Лицея Самуэля.

Это действительно были молнийцы. Их было много по сравнению с оставшимися более-менее целыми и невредимыми сотрудниками Канцелярии: в первые же минуты Ронни насчитала около тридцати одинаковых черных шляп с широкими полями и, почувствовав неловкость, спряталась за спину Уильяма.

Генерал молнийцев, высокая женщина в плаще с отличительной меткой на груди – золотой молнией – вышла вперед. Она окинула цепким взглядом всех, остановившись на Уильяме и коротко ему кивнув. Рядом с ней неподвижно маячили два капитана, похожие друг на друга, как две капли воды. Присмотревшись, Ронни ахнула: это были Виктор и Константин, безмолвные стражи ворот Лицея.

– Вы хорошо потрудились, – сказала генерал.

Над сотрудниками Канцелярии пронесся недовольный шепот. «Как школьники», – услышала Ронни голос Эрхарда.

Генерал не обратила на этого никакого внимания. Ее красивое породистое лицо по-прежнему было лишено каких-либо эмоций.

– Я хочу пригласить некоторых из вас в отряд. – Она заложила руки за спину и прошлась рядом с моментально приосанившимися лейтенантами Канцелярии. – На это предложение нужно ответить сразу же. Если откажетесь – другого шанса не будет. Об этом уже многие знают. – Она кивнула в сторону закатившего глаза Эрхарда и молчавшего Уильяма.

Дальнейшее происходило словно в тумане. Ронни наблюдала за тем, как клявшиеся в верности Канцелярии лейтенанты и капитаны принимают предложение генерала молнийцев. Среди них она заметила Лорантена. Он старательно не смотрел в сторону старых приятелей, но руки у него заметно дрожали.

– Потом обсудим, как очевидно это было, – шепотом сказал Уилл наклонившемуся к нему Эрхарду.

Когда основная часть теперь уже бывших товарищей скрылась среди молнийцев, генерал посмотрела на сжавшуюся в комок Ронни.

– А вы? – со смешком спросила она. – Я о вас наслышана. «Молнии» нужны женщины. Во многих случаях пользы от них гораздо больше. Подойдите.

Неожиданно Ронни осмелела. Краем глаза она заметила, как Уильям и Эрхард развернулись в сторону входа в Лицей.

– Насколько мне известно, Истребителей в Канцелярии больше не будет, – снова усмехнулась генерал. – Но «Молния» будет существовать еще долго. Ваши способности и умения придутся нам очень кстати.

Ронни представила себя в униформе молнийцев: особенно ей нравилась перспектива носить шляпу. Ответить что-то было сложно, и она вздохнула. Желание заниматься действительно любимым делом было слишком сильным: быть частью элитного отряда в буквальном смысле защитников человечества, справляться с нечистью, постоянно лезущим отовсюду злом, быть пусть и невидимым, но героем, тем, о которых сочиняют истории и пишут легенды.

Но можно ли бороться с монстрами, когда ты сама – монстр?

Пусть невинный, но все же монстр.

Она подумала о Фреде.

Что бы он сказал?

Вслед за образом друга перед ней возникли широко улыбающийся Тобиас, смеющаяся Валери, кудрявая голова Мадлен, по-доброму ругающийся Эрхард…

И Уильям.

Мистер Кроссман.

Запечатление душ сделало больше, чем должно было сделать. Связь между ними нельзя было назвать ни одним известным людям словом, – просто потому, что такого слова не существовало. Он будет рад, если она исполнит свою мечту, но сможет ли он жить дальше?.. Он недавно обрел давно желанное душевное спокойствие, потерянное давным-давно, еще после разлуки с любимой, и Ронни не хотела снова все портить.

Не могла.

И она решилась.

– Нет, – сказала она. – Я не могу принять ваше предложение.

Генералу этого было вполне достаточно. Она кивнула напряженно застывшим бойцам – в том числе и новоиспеченным, – и все вместе они быстро зашагали в противоположную сторону от Лицея.

Ронни проводила их взглядом и побежала вслед за друзьями.

– Кто любит бармбрэк? – поинтересовалась она, напрыгнув на спину Эрхарда сзади.

– Я, – ответил он, ничуть не удивившись.

Уильям промолчал, но Ронни заметила на его лице легкую улыбку.

– Вы думали, что я смогу вас бросить? – спросила она.

И, не удержавшись, крепко его обняла.

– Попытайтесь хоть один раз соблюсти субординацию, – сердито сказал Уильям куда-то ей в макушку под громогласный хохот Эрхарда.

Но по его голосу было слышно, что он счастлив.

И на данный момент это было самое важное.

– У меня только одна просьба, – неожиданно для себя самой сказала Ронни, когда они дошли до обломков у входа. – Можно я напишу письмо своим родным? И пожалуйста, – добавила она, – не нужно говорить, что это опасно и может раскрыть наш мир.

Наставники переглянулись. Уилл кивнул.

– Только не пиши ничего лишнего, – сказал он.

– Ни за что, – горячо пообещала Ронни.

Папа и мама!

Мне нельзя писать вам, но сейчас выдался благоприятный момент. Я в порядке. Надеюсь, вы тоже. Я по вам очень сильно скучаю. Передавайте привет Дэвиду и обязательно скажите ему, что у меня все хорошо.

Здесь у меня появились друзья: двое из них – мои наставники. Удивительно, правда? Уилл строгий и часто придирается, но я знаю, что он на самом деле добрый и чуткий. Эрхард шотландец, но у нас с ним много общего. Правда, если бы вы его увидели, вы бы точно были против нашего общения, а ваши уши свернулись бы от его ужасной манеры разговаривать. Мы через многое прошли вместе, и я им очень благодарна.

А еще есть Фред. Он преподаватель всемирной истории. Вы всегда говорили, что умный и вдумчивый человек изменит меня в лучшую сторону, и вы были правы. Он многому меня научил, и я теперь думаю чуть больше, чем обычно, прежде чем что-то сказать или сделать. А глаза у него такие внимательные и зеленые-зеленые, как трава на склонах в парке Гленинчакин!..

От автора

Привет всем!

«Невинный монстр» – это моя первая законченная книга, которую я начала