Бета Малого Льва - Елена Федина

— А что же Леций? — спросил Ольгерд хмуро.

— Леций — святой, — совершенно серьезно заявил Хогер, — он подбирает всех, даже тех, кто ему не нужен. Он же прекрасно знает, что без него они все погибнут. Отсюда все, что тебя так раздражает: куча лишних слуг, видимость роскоши, ему даже готовят и рубашки шьют вручную, потому что надо же чем-то занять всех. Аппирам нужна ведь не только энергия, им хочется знать, что они приносят пользу. Вот они и стараются, кто как может. А сам Леций спокойно обошелся бы и консервами.

— Что-то я сомневаюсь, что этот принц обошелся бы консервами, — усмехнулся Ольгерд.

— Сомневаешься? — удивился Хогер, моргая тяжелыми слоновьими веками.

— Я человек. И мне дико смотреть на все эти троны и персональные кресла, на носильщиков, которые целуют ему руки, на эти пенистые ванны, в которых он считает удобным принимать гостей. И ты хочешь убедить меня, что у этого типа нет мании величия?

— Это не троны, — сказал Хогер грустно, — а кресла с антигравитаторами. Леций ходить не может. Он передвигается в этих креслах. Правда Токсли и Рей предпочитают носить его сами, особенно, когда он слишком устал… Но слишком — это не то слово. Его не было целую неделю! Можешь представить, что тут было, когда он появился? Они облепили его, как комары! Он отдал им все до последней капли и шлепнулся в теплую ванну восстанавливаться… Не волнуйся, сегодня он уже в хорошей форме. Видишь, мы все говорим на твоем языке довольно бегло. И слуги не такие вялые, как вчера.

— Где он сам? — спросил Ольгерд, переваривая услышанное.

— Ищет Ла Кси. Она сбежала из замка.

— Ла Кси? Сбежала?!

— Да. Они о чем-то говорили утром. И поссорились. Такое в первый раз. Обычно она всегда его слушала.

— Все когда-нибудь кончается, — мрачно заметил Ольгерд, — может, нам присоединиться к поиску?

— Бесполезно. Она взяла авиетку. И мы даже не знаем, в какой город она направилась. Сумасшедшая! Разве можно с такой красотой — в джунгли! Ее сразу подберут слуги Тостры или Юндра. Леций уже навещает всех Пастухов и Прыгунов. Скорее всего, она уже у кого-то из них.

Надо было что-то делать. Ольгерд вскочил. Потом снова сел. Потом вскочил опять. Его здоровый разум отказывался верить в больной кошмар происходящего. Его глаза начали привыкать к уродству аппиров, но сознание отвергало уродство их отношений.

— Бардак у вас тут творится! — выдал он разгорячено, — полный беспредел! Уснуть нельзя на три часа — уже ЧП!

— Не волнуйся так, — посоветовал меланхоличный Хогер, — Леций ее обязательно найдет. А если он не найдет, то уж Конс, когда вернется, точно всех вывернет наизнанку. Это ведь его женщина.

Ольгерду стало совсем тошно от таких рассуждений.

— Если на то пошло, то это моя женщина, — заявил он оторопевшему Хогеру, — и чтоб я провалился, если я ее кому-то уступлю!

Заявил и подумал, что сам недалеко ушел от пещерного самца.

— Как ты собираешься ее искать? — спросил Хогер осторожно, разгневанных землян он еще не видел, — ты же никого не знаешь и не можешь телепортировать.

— Это знаю только я, — ответил ему Ольгерд.

— Не горячись, — посоветовал аппир, — подождем немного Леция.

Леций явился через час. Он возник посреди кабинета в своем черном плаще домино и на этот раз в белом парике. Под плащом оказался обычный серый комбинезон и грязные сапоги. Точнее, один сапог. Вторая нога была настолько короче первой и так беспомощно скрючена, что наступать на нее он явно не мог. Подпрыгнув к креслу и свалившись в него, Леций изобразил усталую одышку.

— Никто не сознается, — заявил он, — разрази меня гром, но мне кажется, что она у Тостры! Слишком хитрая у него была рожа… Ольгерд, как дела?

— Лучше некуда, — сказал Ольгерд.

Они посмотрели друг на друга. У хозяина была внешность ангела: небесного цвета глаза и белые локоны вокруг бледного тонкого лица. Только ангельского спокойствия на лице не было, скорее усталость и озабоченность, как у начальника отдела сбыта в период затоваривания.

— Хог, дружище, оставь нас вдвоем, — сказал он ласково.

Дружище Хог кивнул и вышел из кабинета.

— Вижу упрек на твоем лице, — усмехнулся Леций, отрываясь вместе с креслом от пола и плавно подплывая поближе к Ольгерду, — можешь мне поверить, я расстроен не меньше… не хватало мне только поисков…

Сочувствия он не вызывал. Слишком уверенно держался и слишком много имел, несмотря на свою хромоту.

— Ты обманул ее, — жестко сказал ему Ольгерд, — чего же ты после этого хочешь?

— Я? — холодно взглянул на него синеглазый ангел, — ты что-то путаешь, Оорл. Это она обманула меня. Она обещала мне доставить тебя на Наолу. Я убедил ее, она согласилась. И все-таки стянула тебя с кровати. Тут нет никакого обмана, я просто подстраховался, на тот случай, если у нее сдадут нервы. Потому что ты мне нужен позарез.

— Зачем? — хмуро спросил Ольгерд, — подпитывать энергией твоих подданных?

— Это я могу и сам, — вздохнул Леций, — мне нужны твои экспертные способности. И твой земной организм. Это очень важно, что ты не аппир. Мы должны понять, что с нами происходит, почему мы загибаемся, словно нам перекрыли кислород. Надо работать, Ольгерд, надо ставить эксперименты… а то, чем занимаюсь я — это просто латание дыр.

— Ну что ж, возможно, — немного остыл Ольгерд, потому что предложение совпало с его собственным желанием, — только нужна медицинская аппаратура, специалисты и добровольцы.

— Все уже есть.

Получалось, что он уже согласился. Получалось, как будто все гладко.

— Да, ты все продумал, — сказал Ольгерд, — и все учел, кроме одного — что у людей есть нервы. И у Ла Кси тоже.

Это замечание хозяину явно не понравилось.

— Они есть и у меня, — сверкнул очами Леций, он даже уперся руками в подлокотники, словно собирался встать, — что вы там сделали с девчонкой на вашей Земле, что теперь она — ходячая истерика? Тоже мне, гармоничный мир! Я как увидел ее, сразу понял, что ее надо забирать оттуда. Комок нервов, а не женщина. С ней же невозможно разговаривать, ей невозможно ничего объяснить, она вся дрожит и смотрит в одну точку как безумная…

Он что-то добавил по-аппирски, скорее всего, выругался.