Как рассказывать истории. Простая технология сторителлинга на сцене, работе и в кругу друзей - Мэттью Дикс

Начинаю в настоящем («Но на самом деле я не одинок»), но потом переключаюсь на прошедшее («ведь когда медсестра позвонила в McDonald's»). Потом – возвращаюсь в настоящее («Так запускается старый как мир механизм: одни друзья звонят другим»), хотя по-прежнему рассказываю о событиях прошлого, ведь этот механизм уже запущен. В приемном покое уже полно ребят из McDonald's. Я вот-вот скажу вам об этом, но все-таки хочу, чтобы события прошлого были рассказаны в настоящем. А все потому, что раскрытие принципа работы «старомодного механизма» – важный момент истории. Для меня он много значит и, я надеюсь, станет не менее значимым и для моей аудитории. Я хочу, чтобы люди прочувствовали его так, будто бы он происходит в настоящем. Чтобы буквально воочию увидели, как подростки обзванивают других подростков, как прибегают мне на помощь, в отличие от родителей, которых в первую очередь заботит машина.

Я не могу рассказать вам об этом механизме обзвона в тот момент, когда он запускается, – потому что это сведет на нет эффект неожиданности от появления моих друзей за дверями операционной. Поэтому я рассказываю о нем, когда он уже «сработал», но в настоящем времени.

Эти временны́е сдвиги были намеренными, и я признал это, но есть и другие. Начиная повествование в настоящем, вы инстинктивно будете переключаться на прошедшее и обратно, как только научитесь чувствовать, когда лучше отправить слушателей в настоящее, а когда – в прошлое. Допустим, я переживаю чрезвычайно эмоциональный или тяжелый момент и потому инстинктивно перемещаюсь в настоящее – если до того был в прошлом, – потому что именно здесь должна быть моя публика. Если же мне предстоит рассказать предысторию, я почти всегда использую прошедшее. Банальная логика.

Кэтрин Бёрнс рассказала мне, что за время редактирования сборника историй The Moth обнаружила, что рассказчики постоянно «путешествуют во времени», – но заметить это трудно до тех пор, пока не попытаешься их истории записать. В устных выступлениях постоянные прыжки во времени практически неуловимы, но на бумажной странице становятся очевидными и довольно спорными. В напечатанном тексте они как бельмо на глазу.

– Мне очень нужно пописать, – говорит Чарли. Он опять выходит в коридор и дергает меня за рукав.

– Знаю, – отвечаю я. – Но получится ли у тебя на этот раз?

– Да, – заверяет меня сын и хватается за мою руку, пытаясь удержать равновесие в раскачивающемся из стороны в сторону поезде. Я смотрю в окно. На другом берегу реки над Манхэттеном виден горизонт, озаренный солнечными лучами.

– Ну хорошо, – произношу я, пожалуй, даже слишком раздраженно. В конце концов, ему всего пять, и он напуган. Теперь я чувствую себя редкой сволочью.

Передав ноутбук Элише, я засовываю телефон в карман и встаю.

– Удачи, – говорит она – уж не знаю, мне или Чарли.

– Пойдем в вагон-ресторан, – заявляет сын. – Там, кажется, самый лучший.

– Ладно, приятель, – отвечаю я, сжимая его ладошку. – Люблю тебя.

– Идем, пап.

Есть в настоящем времени и еще одно преимущество: оно помогает самому человеку увидеть свою историю. Вся штука в том, что некоторые рассказчики умеют это делать. Ведя повествование, они практически проживают все заново и, вместо того чтобы смотреть в глаза зрителям, восстанавливают в уме свою версию развития событий.

Вот я – вижу свои истории. Когда в меня врезается «мерседес», а потом распахиваются двери приемного покоя скорой помощи и там стоят мои друзья – я будто вновь вижу их в своем воображении. Я снова проживаю все эти события, как будто в голове у меня проигрывается фильм.

Умение видеть то, о чем рассказываешь, – великая вещь. Оно помогает установить гораздо более прочный и эффективный контакт. Ваше эмоциональное состояние в этом случае будет больше соответствовать чувствам, которые вы испытывали в то время и в том месте, о котором идет речь. Если вы видите свою историю, то и слушателям будет гораздо легче представить то, о чем вы говорите.

Чарли наконец пописал. С шестой попытки, когда мы уже подъехали к Пенсильванскому вокзалу, он согласился-таки сесть на унитаз, после того как я 119 раз заверил его в том, что ничего страшного в этом нет.

– У меня получилось, пап! – воскликнул он, спрыгивая.

– Я так горжусь тобой, Чарли.

– Нет, это я горжусь собой.

Так даже лучше. Мы стоим в этом туалете, в поезде, направляющемся на север Коннектикута, и в глазах у меня слезы. Кризис предотвращен. Гордость не задета. Этот момент я никогда не забуду.

Вы заметили, что большая часть последнего отрывка – в прошедшем времени? А знаете почему? Если ваш ответ «потому что я написал его не в поезде» – угадали. Я сижу в обеденной зоне Центра йоги Kripalu в массачусетском городе Беркшир спустя три дня после той поездки. Но дело даже не в этом. Я выбрал прошедшее время, потому что писал об уже свершившемся факте. Мне не нужно было ваше присутствие в крошечном туалете, где мой сын сидел голой попой на унитазе.

Есть вещи, о которых лучше рассказывать с почтительного расстояния, – и мочеиспускание как раз относится к таковым.

Но потом я вновь вернулся в настоящее, признав, что плакал в туалете, – потому что хотел, чтобы в тот момент вы были рядом.

Но самое главное – я сделал осознанный выбор. Я взвесил все варианты, а не просто ограничился одним временем по умолчанию. Я остановился на том, которое показалось мне наиболее правильным и подходящим.

Тут следует заметить, что не каждый может рассказывать истории в настоящем времени. Я встречал множество людей, которые годами излагали события исключительно в прошедшем. Переключение на настоящее отнимает у них столько ментальной энергии, что приносит больше вреда, чем пользы.

В прошедшем времени нет ничего страшного – даже если история будет длиться пять минут. От этого вы не станете ужасным рассказчиком. Во многих смыслах это наиболее интуитивный и ожидаемый путь изложения событий прошлого. Все это логично. Но вы просто попробуйте говорить в настоящем. Вдруг вы обнаружите в себе естественную склонность к нему. Если так – здорово. Значит, ваши шансы привлечь внимание слушателей к своему рассказу и представить события как наяву многократно возрастут. У вас появятся дополнительные возможности и опции по созданию истории, а в вашем инструментарии – полезная стратегия.

Если же у вас не получится – не беда: в вашем инвентаре и без того полно фишек –