Торговцы мечтами - Гарольд Роббинс

— Перестань притворяться, дорогая, — улыбнулся Эдж и поцеловал ее в щеку. — Ты же знаешь, они будут от тебя без ума.

Далси молча вела машину, следуя его указаниям. Решив выйти замуж за Эджа, она захотела узнать о нем как можно больше. Немало рассказал Уоррен. Кое-что ей удалось выяснить, осторожно расспрашивая друзей, работающих в театральных газетах. От них она и узнала о Петере и его семье. Особенно Далси заинтересовала Дорис. Инстинкт потребовал узнать о ней как можно больше. Далси выяснила, что несколько месяцев назад вышел роман Дорис Кесслер. Прочитав его, она поняла, что была права: Дорис — соперница. Герой книги оказался очень похож на Джонни Эджа.

— Последний поворот. За ним дом, — прервал ее мысли голос Джонни.

Она посмотрела на его серьезное лицо, светящееся радостным ожиданием встречи. Ей даже показалось, что она любит своего мужа, который оказался отличным парнем и вел себя с ней, как школьник со своей первой любовью. Она сняла одну руку с руля и накрыла его ладонь.

— Счастлив, Джонни?

— А ты как думаешь? — ответил Джонни Эдж вопросом на вопрос, пожимая ей руку.

Дорис ошеломленно смотрела на Джонни и Далси. Она до сих пор не могла прийти в себя от удара, сердце, казалось, превратилось в кусок льда.

— Мы поженились вчера вечером! — Его слова прозвучали для нее, как раскаты грома.

Отец вскочил, подбежал к Джонни и начал возбужденно жать руку. Дорис казалось, что время тянется страшно медленно. Неожиданно она поняла, что Джонни обращается к ней, и слегка наклонила голову, чтобы лучше слышать. Дорис с отчаянием пыталась понять, что он говорит.

— Ты не хочешь поцеловать своего дядю Джонни? — спросил он ее, как маленькую девочку.

Дорис встала, как во сне. Как хотелось опять превратиться в маленькую девочку. В детстве не бывает такой боли, какую она испытала сейчас.

8

Конрад фон Эльстер поставил локти на стол, положил подбородок на ладони и с несчастным видом принялся изучать фотографии, разложенные на столе. Он давно и безуспешно искал женщину.

Нельзя сказать, правда, что Конрад фон Эльстер испытывал недостаток в женщинах. Несмотря на показную грубость, слегка выпуклые голубые глаза, похожие на буравчики, песочного цвета взъерошенные волосы, казавшиеся постоянно грязными, и бледную жирную кожу, он привлекал внимание многих женщин. Однако сейчас Эльстер искал женщину не для себя, а для картины, которую собирался снимать.

Конрад был кинорежиссёром. Он приехал в Америку по личному приглашению Петера Кесслера, который сказал, что Соединенные Штаты с нетерпением ждут его картин. Здесь он получал тысячу долларов в неделю. В Германии сейчас свирепствовала инфляция. После того памятного ужина в берлинском ресторане, стоившего двести тысяч марок, Кесслер расплатился одной десятидолларовой банкнотой с орлом. Этот роскошный ужин произошел четыре месяца назад. После него фон Эльстер с радостью принял приглашение переехать в Америку.

Они приехали в Голливуд с мистером Кесслером где-то в середине ноября, и Эльстер сразу приступил к работе. Он уже одобрил сценарий и сейчас подбирал актеров. Все шло гладко, пока он не добрался до главной женской роли. Ни одна из актрис, имеющих контракты с «Магнумом», не подходила. Мистер Кесслер дал указание отделу по подбору актеров оказать Эльстеру необходимую помощь, и его немедленно завалили фотографиями смазливых девчонок. Каждые несколько минут ему звонили и требовали просмотреть новую кандидатку.

Фон Эльстер просмотрел всех, но не нашел ни одной женщины, подходящей на роль. Вот и сейчас перед ним лежали фотографии настоящих красавиц, но он печально покачал головой и тяжело вздохнул — ни одна из них не подходила.

Необходимо побыстрее выбрать какую-нибудь девчонку, подумал Конрад, иначе можно лишиться еженедельного чека на тысячу долларов. Мысль о чеке вернула хорошее настроение, но оно тут же упало, когда Эльстер вспомнил записку, найденную утром на столе.

На маленьком листе бумаги было напечатано: «Петер Кесслер, президент «Магнум Пикчерс». Вы должны явиться к 11.30».

Если бы фон Эльстер получил это послание до первого января, он бы не стал беспокоиться. Наоборот, он бы с нетерпением стал ждать встречи. Ему было о чем поговорить с мистером Кесслером, но сейчас многое изменилось. Второго января из Нью-Йорка приехал помогать мистер Эдж.

Фон Эльстер не был дураком. Он моментально почувствовал, как изменилась атмосфера на студии. Даже секретарши теперь приходили раньше. Регулярные, два раза в неделю, звонки от мистера Кесслера, в которых президент вежливо интересовался, нашел ли фон Эльстер подходящую девушку, прекратились. Но вот кончался январь, и эта записка показалась первым зловещим посланием от мистера Кесслера за месяц.

Опасения Конрада Эльстера имели под собой почву. Уже уволили нескольких режиссеров, сценаристов и продюсеров, картины которых не покупали. Сначала Эльстер не обращал внимание на эти тревожные сигналы. Разве сам мистер Кесслер не говорил ему при каждой встрече, что фон Эльстер не должен начинать съемки до тех пор, пока не будет полностью всем удовлетворен? Но после того, как президент «Магнума» перестал звонить, Конрад уже не мог игнорировать эти зловещие предупреждения. Поэтому он и чувствовал себя сейчас таким несчастным. Очень не хотелось лишаться чеков на тысячу долларов.

Фон Эльстер взглянул на часы. Почти одиннадцать. В одиннадцать посыльный должен принести чек. Иногда он, правда, опаздывал. Конрад надеялся, что сегодня посыльный придет вовремя. Он будет чувствовать себя увереннее у мистера Кесслера с чеком в кармане.

В дверь постучали, и фон Эльстер довольно улыбнулся. Чек принесли вовремя. Посыльный положил конверт на стол и терпеливо стал ждать, пока Эльстер распишется в ведомости. Когда парень вышел, фон Эльстер аккуратно спрятал конверт во внутренний карман пиджака.

Затем Конрад опять с отвращением посмотрел на стол. Подумать только — в Америке их называли женщинами? Вот в Германии — да, там настоящие женщины! Здесь они все похожи друг на друга, как автомобили, мчащиеся по дорогам. Слишком худы, слишком много макияжа, слишком короткие прически. Немецких женщин он называл г-ж-з — груди, животы и зады. Разве настоящая женщина может не иметь их?

Конрад фон Эльстер встревоженно подошел к окну и выглянул на улицу. Из своего кабинета он мог видеть вход в отдел по подбору актеров. Эльстер вытащил сигару, сунул в рот и принялся угрюмо жевать.

На улицу вышла девушка. Задержавшись на пару секунд, она достала из сумочки сигареты и закурила. В лучах солнца ее волосы сверкали золотым цветом. Она затянулась и начала спускаться с крыльца. Фон Эльстер с восхищением уставился на нее. Настоящая баба, у нее есть все — и