Лабиринты - Кристина Щукинская

Майя перекрикивает зрителей:

- А сейчас реклама.

Появляется заставка, звучит музыка программы.

***

- Черт возьми! Мама?! Как? - Андрей вскочил с дивана. Принялся переводить недоуменный взгляд с телеэкрана на саркастически ухмыляющуюся жену.

- Знай наших! - нервно хохотнула Ксения. - Боря справился с задачей. Достал пропуск. Остальное Вера Петровна сделала лучше меня: рейтинги РТВ до небес взлетят, а Самохины в луже. Но знаешь, что меня поражает в действительности? Они не гнушаются переворачивать факты с ног на голову. Одно дело, когда история будет вызывать негатив у зрителя, другое дело - состряпанная сказка с кучей гадостей, где от правды осталось один процент.

- Бездарная работа. Сразу видно, кто какой текст заучил. Но Анька меня до сих пор поражает! Лучшая подруга, мать ее! Здесь на миллионный иск о моральном вреде столько всего сказано, причем на всю страну. Надо у юриста проконсультироваться...

Андрей еще что-то говорил, жестикулировал, нервно улыбался, пытался приободрить. Ксения пыталась понять, что чувствует. Прислушивалась к биению сердца, к мыслям, к ощущениям. Ничего. Абсолютная пустота. Черная дыра, поглотившая в космосе галактику. Привычная боль, ее вечный спутник - страх, что зверек с острыми зубками, - их не было и в помине. Как будто ветер унес все тревоги, переживания... Стало всё равно. Вадим был прав: лучше плевать на все кривотолки за спиной, встречать недоброжелателей улыбкой победителя, подбрасывать новые дровишки в костер сплетен, открыто потешаться над теми, кто самолично назначил себя обвинителями и судьями в одном лице.

Из размышлений Ксению вырвала трель телефонного звонка.

- Наверное, сочувствующие или желтая пресса, подробностей изволят, - тихо произнесла она. - Возьмешь трубку?

- Да, конечно.

Андрей подошел к угловому столику, где находился квартирный телефон. Взял трубку, все еще пребывая во власти эмоций.

- Да. Это я.

Лицо мужчины мигом изменилось. Взгляд стал растерянным. Еще более растерянным, чем в момент просмотра передачи. Несколько секунд он молча выслушивал собеседника. Тяжело сглотнул.

- Где? На чем?! Да эта наша машина, но... Да, я понял. Скоро будем.

Словно в гипнотическом трансе Андрей положил трубку, не отключая. Раздались мерные гудки. Он стоял, вперившись взглядом в пространство полутемной комнаты. Ксения озадаченно посмотрела на мужа, пытаясь продумать причину странного поведения. Внутреннее чутье молчало, будто его никогда не было. Это не оно бесновалось внутри, когда Вадим мчал автомобиль по предгрозовым улицам столицы; не внутренняя тревога била в литавры, предупреждая о чем-то ужасающем, едва они сошли с трапа самолета...

Тут же перед глазами пронеслись моменты последних минут Вадима. Искореженный автомобиль. Машина, превратившаяся в металлолом. Машина?! Андрей что-то говорил о машине...

- Что? - хрипло произнесла Ксения, так и не сумев возродить былого чувства.

Ничто внутри не подсказывало ей, с кем же на этот раз произошла беда. Странное дело: в то, что случилось нечто нехорошее, она поверила сразу. А вот с кем... Никак не могла подумать. Запрятала догадку в самый темный чулан сознания.

- Ксюш... Вадик...

Андрей просипел, пытаясь подобрать слова.

- О, Господи! Где?!

Ксения вскрикнула, лихорадочно решая, что сейчас предстоит делать. Эмоции внутри умерли. Черная дыра продолжала пожирать все чувства. Нервное потрясение последней недели не оставило даже материнского предчувствия. Слова мужа слышались издалека, как во сне.

- На том самом месте, та же машина... Съемки должны были начаться завтра, он тайком от меня решил проверить всё сам. Взял машину в павильоне... Наш сын в больнице. Его скорая доставила полчаса назад.

- Надо ехать, - твердо произнесла женщина, поднимаясь с дивана, выключая ненужный телевизор. - Узнай точно, где Вадик. Могут ли нас к нему пустить.

- Это всё из-за меня. Ксюха! Что я наделал?! Если бы я не настоял на передаче, если бы я не привлек сына, - Андрей обессиленно рухнул в кресло, запустил руки в волосы и с силой их дернул.

- Если наш сын умрет, я никогда тебе этого не прощу! А себе - тем более! Сейчас, Андрей, мы поедем в больницу. Мы нужны ему. Я одеваться. Вызови такси. Ты не в том состоянии, чтобы садится за руль, - холодные и расчетливые слова Ксения произнесла механически, даже не глядя на мужа.

Быстро одевшись в джинсы и свитер, она глянула на свое отражение в зеркале. И снова на заднем фоне дама в белом платье сняла карнавальную маску, обнажила гадкую ухмылку с кривыми зубами. Судьба вновь принялась тешиться любимой игрушкой, отвешивая шутовские поклоны и нелепые танцевальные па. Ксения сползла по стенке вниз. Ударилась головой. Раз. Еще раз. Выть, стенать, умолять? Кого просить? Женщина закрыла глаза, ее плечи мелко подрагивали.

- Вадим, прошу, - прохрипела Ксения, - не забирай его. Он еще такой молодой. Не попробовал много. Тебе повезло больше. Ты испытал всё на себе... А он... Прошу, Вадим. Только не сын!

Тихий шепот сродни молитвы. Отчаянная просьба на грани слуха. Ни одной пролитой слезы. В глазах нет той алмазной пыли, что ранит веки, заставляя крепиться из последних сил. Женщина поднялась с пола, понимая - еще секунда слабости, и она останется здесь лежать навсегда. Нет времени для стенаний. Дорогая каждая минута. Она нужна сыну. Она не отдаст его мерзкой старухе с острой косой. Если надо, то пойдет на торг, но ее мальчик останется жив. Она выиграет последнюю битву любой ценой.

Поворот пятнадцатый

Я так устала казаться всем сильной

И улыбаться сквозь слезы и бред.

Путаться в каждой извилине жизни,

Слепо искать в дымке сумерек свет.

Синяя тойота медленно пробиралась сквозь городские улицы, забитые под завязку транспортом. Шум двигателей, визг шин, гудки клаксонов, - привычный голос дорог, - казался Ксении невообразимой какофонией. Ей хотелось тишины сонной квартиры, хотелось забыться и проснуться в холодном поту, осознать - кошмар завершился. Вадик развлекается с друзьями, под утро вернется домой; Андрей спит рядом, обнимает, прижимает к себе. Медленное течение будней, привычный ритм...