Косарев - Николай Владимирович Трущенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И здесь Косарев выдвинул требование, которое упорно внедрял в комсомольских аудиториях, исключая только особо торжественные случаи: «Я попросил бы поменьше хлопать в ладоши по адресу комсомольских руководителей, почаще требовать от них конкретных ответов».
А это тоже был стиль косаревских времен: едва Саша закончил свой доклад, как к нему подошел комсомольский поэт: «Читай, Саша!»
Аплодисменты! Крики! Шум! И он решил без всяких прений: Приветствуют мой острый ум. Я победил. Я — вождь. Я — гений. Все это я! Все это мне! Вокруг меня, о мне и мною! Зачем такой величине Млеть за работой мелочною? И, влезши в тезисный костюм, Долбя доклады без запинки, Легко сменил свой острый ум На острые ботинки.Назавтра этот стих появился в «Комсомольской правде».
Косарев любил такие эпиграммы. Смеялся над ними до слез, даже в тех случаях, когда поэт шутпл над ним самим.
Особенно бережно Саша относился к молодым людям, начинающим путь комсомольского руководителя, был чутким, внимательным, требовательным и надежным старшим товарищем.
В статье «Призывный колокол молодежи», приуроченной к 10-летию «Комсомольской правды» и посвященной комсомольским кадрам, юношеству, Косарев писал: «Чудесный сад нашей Партии окружен густой чащей молодых комсомольских побегов. От нас самих зависит поднять эти побеги, превратить их в крепкие и стройные, шумящие листвой деревья». Этими, совсем не косаревскими, словами начиналась она. Нет, не мог Саша продолжать дальше эту статью в навязанном, видимо, газетчиками стиле. И не стал. Он немедленно перешел к практическим задачам воспитания комсомольских кадров по принципу: «Делай, как я!»
Пусть не думают наши молодые работники, что если тебя выбрали секретарем комитета, значит, ты уже все умеешь, наставлял Саша активистов. Совсем нелегко быть воспитателем, растить комсомольское пополнение. Для этого самому нужно обладать чертами и качествами, которые стремишься привить товарищам. Косарев развеивал заблуждение, что руководителей «делают» чины и мандаты. Быть организатором и воспитателем молодежи, часто говорил он, — значит больше знать, лучше работать, быть чутким человеком, внимательно прислушивающимся к запросам и нуждам молодежи.
Руководство — это сложное искусство, подчеркивал Саша. А в его докладе на X съезде ВЛКСМ был даже специальный раздел «Активист должен овладеть искусством руководить». В нем руководство и воспитание в комсомоле Косарев рассмотрел как единое целое, почти синонимы.
Объектом руководства и воспитания, замечал Саша, является конкретный живой человек, а не отвлеченный комсомольский комитет — «в среднем»… И притом — молодой человек, девушка, подросток. Они не приемлют приказного тона в обращении, окрика, администрирования. И Саша резко критиковал горе-вожаков молодежи, полагавших, что комсомольцы имеют только обязанности, а прав никаких:
— В комсомоле повелся тип руководителей, о которых Салтыков-Щедрин в свое время заметил, что это «люди, думающие басом». Избрав начальствующий тон в обращении с молодежью, они поручают члену организации десятки дел, не сообразуясь с его способностями и желаниями, а потом, утопая в административных восторгах, обрушивают на него розги взысканий. Иные руководители в комсомоле мнят себя «воеводами» и распоряжаются комсомольцами как пешками. Массы комсомольцев — это не «нижние чины», которыми можно помыкать как вздумается: они подлинные хозяева своей организации, творцы нашей многогранной работы, инициаторы и исполнители всех наших практических дел.
— В чем наибольшее зло нашей работы? — обратился Косарев к комсомольскому активу столицы на двенадцатый день после XVII съезда ВКП(б). В аудитории, привыкшей к косаревским экспромтам, слушатели отозвались дружно: «В отрыве от масс!», «В отсутствии самокритики!» Косарев молчал, пока не выговорятся наиболее активные комсомольцы.
— В болтовне! — почти выкрикнул Косарев. — И в том, что болтовня не встречает осуждения! А многие комсомольские активисты даже намерены равняться по болтунам, учатся у них произносить громкие, красивые, но пустые речи. В них есть эффектное начало и концовка. Есть места, в которых можно «присоединиться к предыдущему оратору», а в жизни, в работе нет главного — дела!
Администрирование, заседательскую суетню и директивную бестолковщину Косарев называл «близнецами, существование которых одинаково вредно влияет на нашу работу».
— За дымовой табачной завесой бесчисленных заседаний, — рассуждал Саша, — иные комитеты не видят и не замечают, что интересует и волнует нашу молодежь. В поисках чего-то необыкновенного некоторые наши рыцари заседаний и бесплодных директив совершают путешествие на край здравого смысла. Им и невдомек, что их заседания и директивы никому не нужны. Они не заставляют себя подумать о том, что их затеи, важно именуемые инициативой комитета, есть не что иное, как обычные канцелярские затеи.
У таких людей общение с молодежью происходит только через стол президиума.
Косарев имел полное право критиковать «кабинетных» деятелей. Их он критиковал беспощадно. День, прожитый вне комсомольских ячеек, без общения с молодежью, был для самого Саши потерянным днем. В Бауманском ли райкоме столицы, в Пензенском ли губкоме комсомола — всюду, где бы Косарев ни работал — горел на работе и зажигал своим энтузиазмом всех окружающих его комсомольских вожаков, он подавал им пример неутомимого и неугомонного бойца, страстно отдающего всего себя делу. «Косарев работал с азартом мастерового, — рассказывали его современники. — Он по складу своего характера был таким человеком, который всегда первый подставлял свое плечо под тяжесть, и вставал не там, где легче, а там, где труднее».
Его избрали генеральным секретарем ЦК ВЛКСМ 24 марта 1929 года. Через два дня газеты оповестили читателей о новом вожаке советской комсомолии. Целую неделю тщетно «надрывался» его телефон в здании ЦК ВЛКСМ в Ипатьевском переулке: многочисленные друзья торопились поздравить Сашу. Но Косарев исчез. Как сообщила «Комсомольская правда», он тотчас же выехал в Харьков для разъяснения комсомольцам решений пленума ЦК ВЛКСМ.
Вслед за Косаревым по его настоянию почти все ответственные работники ЦК ВЛКСМ выехали в организации Украины, Сибири, Казахстана, Поволжья поднимать молодежь в поход за урожай и на коллективизацию сельского хозяйства.
В то же время
