Младшая сестра - Лев Маркович Вайсенберг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Это не я, мой друг, пришел очень кстати, а твоя Розанна очень кстати накрыла такой красивый стол как раз к моему приходу! — Он хотел любезно добавить: «Вот что значит иметь хорошую жену!» Но спохватившись, что слова эти могут навести Розанну на любимую тему об его женитьбе — в который-то раз! — благоразумно промолчал.
Все уселись за небольшим столом, тесно прижавшись друг к другу. Розанна разложила угощение по тарелкам, Сато ей помогала, Арам налил вино в стаканы.
— Можешь снять чадру, — шепнул Юнус, наклонившись к Баджи. — Здесь все свои люди, все равно что близкие родственники. Не стесняйся!
Чадра уже давно сползла с головы Баджи на плечи, но услышав слова Юнуса, она сбросила ее и с плеч старшин брат не станет учить сестру дурному! Вот ведь сидят без чадры Розанна и Сато — и ничего!
Впервые в жизни сидела Баджи за одним столом с мужчинами, не пряча лица, как равная с равными; впервые в жизни потчевали ее столь же заботливо и радушно, как остальных.
Арам поднял стакан:
— За дорогих гостей!
Гордость охватила Баджи: это не только Юнусу, Саше и Газанфару, но и ей, Баджи, оказывают такой почет!
Гости в ответ подняли стаканы за хозяев.
— Может быть, и ты, сестра, с нами выпьешь? — спросил Юнус, подмигнув. — Ты ведь у нас старая пьяница, помнишь у Теймура?
Баджи весело рассмеялась: помнит, конечно, но не такая она дура, чтоб снова заработать тумак!
— Я и без вина изображу вам пьяного не отличите от настоящего! — ответила она лукаво.
— А ну? — подзадорил ее Арам.
Баджи взглянула на брата: можно?
Юнус кивнул:
— Так и быть, показывай!
— Ну, в таком случае — смотрите!..
И это уже не Баджи, а какой-то веселый гуляка-пьяница берет стоящий перед ним стакан. На самом деле Баджи стакана не берет, а только убедительно это изображает. Гуляка-пьяница любовно нюхает вино и выпивает. Лицо его при этом выражает блаженство, ноги расползаются…
Все смеялись до слез. Кнарик чуть не упала со стула. Едва переводя дух, Газанфар произнес:
— Тебе, Баджи, только бы в театре выступать — актриса!.. А ну, бей по руке!
После того как выпили за хозяев, Газанфар предложил:
— Выпьем, друзья, и за нашу сестру, за нашу Баджи!
Баджи охватил восторг: за нее, за Баджи, поднимают стаканы! Не было в эту минуту для Баджи в мире человека добрее и лучше, чем Газанфар.
Юнус, в свою очередь, предложил:
— Хочу я также выпить за моего друга Сашу. Помнишь, Саша, отец мой наказывал: «Играй с Сашей, как с братом»?
— Помню, конечно… — ответил Саша и добавил: — Мой отец очень любил твоего, говорил, что Дадаш — честнейший человек.
Все смолкли.
— Умерли наши отцы, исчезли, словно и не было их никогда… — сказал наконец Юнус с горечью.
— Да… — вздохнул в ответ Саша.
Но Газанфар горячо возразил им:
— Неверно вы, друзья, говорите про ваших отцов, неверно! Отцы вам большое наследство оставили — славную память, завет братства!
— Другие на вашем месте давно бы побратались! — воскликнул Арам. — Не правда ли, Газанфар?
Газанфар кивнул:
— Хорошая мысль!
Юнус и Саша переглянулись. Побрататься? В самом деле — хорошая мысль!
— Я видел, как это делают, — сказал Саша. — Надо стать лицом на восток, обняться, дать друг другу обет вечного братства, обменяться крестами.
— А у кого креста нет? — спросил Юнус.
— Вот уж не знаю…
— А сам-то ты все еще носишь крест?
— Ношу.
— А говорил, что в бога не веруешь!
— Не верую, но крест ношу как память… — Повернувшись к Газанфару, Саша пояснил: — Когда я был маленьким, мой дед умер в ссылке, а крест завещал передать мне на память.
— За что деда сослали? — спросил Арам.
— За Обуховскую оборону.
— Такой крест носить не стыдно, — сказал Арам. — Только, друзья, дело не в кресте — разные народы по-разному братаются. У меня на родине, например, братались вином — обменивались стаканами.
Юнус и Саша переглянулись и, поняв друг друга, потянулись к стаканам. Вином так вином! Оба дали обет вечного братства, обменялись стаканами, выпили до дна, расцеловались.
— Теперь мы с тобой, Сашка, братья по гроб жизни! — воскликнул Юнус.
— Рано вам еще, ребята, толковать о гробах! — заметил Газанфар и крепко хлопнул юношей по плечам. — У вас вся жизнь впереди!
Арам нагнулся к уху Розанны:
— Откупорить бы надо еще одну бутылочку, жена!
Бутылочка в запасе у Розанны нашлась, ее раскупорили. Арам набил трубку табаком и готов был выйти в коридор покурить, но Розанна его великодушно удержала:
— Так и быть — кури уж здесь, ради дорогих гостей!
Баджи внимательно за всем наблюдала.
— Рада, наверно, что твой Юнус нашел себе брата? — шепнула ей Сато.
— Рада… Только боюсь, как бы он теперь не стал меньше любить меня, — шепнула ей в ответ Баджи.
Розанна услышала их разговор.
— Глупостей не болтайте! — сказала она строго. — Разве твои братья, Сато, мало тебя любили, хотя их было двое?
— А может быть, и тебе, Баджи, с Сашей побрататься? — с напускной серьезностью спросил Газанфар. — Парень он хоть куда!
Баджи прикрыла лицо руками. Поцеловаться с мужчиной? Да она убьет любого, кто к ней прикоснется! Но Баджи не хотелось обижать Сашу, и она неловко молчала, не зная, что ответить.
— Девушки не братаются, — ответила за нее Розанна. — Они сами собой становятся сестрами побратимов.
Баджи отняла руки от лица. Спасибо тете Розанне: выручила ее!
Газанфар встал:
— А теперь, товарищи, выпьем за нашу советскую власть, выпьем за нашу Бакинскую коммуну — пусть она всюду побеждает и торжествует!
Все встали вслед за Газанфаром:
— Ур-ра! Ур-ра!..
И Баджи вместе со всеми громко и весело закричала:
— Ур-ра!..
Осушили стаканы.
Юнус не привык к вину, но ему было стыдно отказываться: Сашу он укорял за крест, а сам не пьет, — подумают, что он соблюдает коран. Вино ударило в голову.
— Теперь уж никто не посмеет на нас напасть! — воскликнул он с жаром.
— Как знать! — спокойно возразил Газанфар.
— Почему же это «как знать»? Разве рабочие не разбили мусаватистов и всех других негодяев, кто был с ними? Разве красное знамя не вьется над Шемахой, Кубой, Сальянами, Ленкоранью, Джеватом — как я читал в газете? Разве теперь не Коммуна, не наша власть?
Газанфар помедлил.
— Есть у азербайджанцев поверье об одной породе змей, — сказал он. — Убьешь одну, а все остальные, пока не издохнут, будут мстить человеку, который ее убил. Вот в марте мы раздавили в Баку гнездо таких змей, и сразу же зашевелились
