К социальной адаптации - Геннадий Водолеев

В пользу человека инициативного, упреждающе действующего сложено немало одобряюще - вразумляющих присказок, прибауток, коронной среди которых остается «Прав тот, кто стреляет первым».

Безусловно это так, если речь идет о подосланном более проворным конкурентом наемном убийце - профессионале. Но в серьезном, массированном противоборстве группировок, армий, государств одним, даже очень удачным выстрелом никак не обойтись. Таковой годится только как сигнал начала масштабной войны - всегда с непредсказуемым подходом. Потому слишком прямолинейное понимание даже очень толковых притч вполне может обернуться совсем противоположными результатами.

Тем более что тот, кто стреляет (даже очень точно) первым - чаще всего сам не прав. Первыми всегда стреляют нападающие преступники, агрессоры, оккупанты. За что им предстоит, как уверяют знающие люди, вечно поджариваться в преисподней на больших сковородах в трансформаторном самое дешевое в изготовлении масле. Инициативные убийцы действительно преобладающе торжествуют в земной жизни, о чем свидетельствует и поэт: 

 «Земля прозрачнее стекла.

И видно в ней, кого убили

И кто убил. На мертвой пыли

Горит печать добра и зла» 

 И потом, множества торжестующих убийц («Тебя уже несут, а я пошел чай пить!») спасает в конечном итоге от мести, возмездия отнюдь не их готовность и умение стрелять первыми, а только прочно обосновавшиеся в душе большей части достойных людей, часто даже неосознанное, неодолимое убеждение: «Не убий!».

О чем и повествует тот же поэт в том же своем произведении: 

 «Им не уйти бы никуда

От наших рук, от самосуда,

Когда б такого же суда

Не ждали б мы невесть откуда» 

 Так что никакой правоты у стреляющего первым нет и быть не может. Они об этом хорошо осведомлены и никогда не стреляют в того, за кого обязательно отомстят. Потому хорошо стреляющий первым, но без хороших мозгов, по сути стреляет в самого себя - будет убит через неделю, месяц, полгода. И тоже без промаха. Осмысленность инициативных, упреждающих действий тоже бывает разной «глубины», охватывает разную перспективу.

Так, тщательно продуманная «деятельность» перступной группы банковских грабителей позволяет совершить серию успешных ограблений, пока не будет схвачена полицейским (или перебита им и в перестрелке). Тщательно продуманные действия умного карьериста, финансового спекулянта для единиц оборачивается жизненным триумфом (часто завершающимся военным переворотом, покушением, инсультом и т.п.), для многих - впечатляющими взлетами и обретениями (которые редко в состоянии сохранить и приумножить их дети, спускающие все до нитки на «красивую» жизнь). Для подавляющего же большинства хитроумных и активных - ничем особенно значимым. Кроме приятных воспоминаний о встречах и схватках с интересными, именитыми людьми.

В то же время, люди, преследующие какие-то свои смешные для серьезных особой цели вроде исследований законов наследования видовых признаков каким-нибудь невзрачным растением, вдруг к определенному сроку становятся учеными с мировым именем, обладателями наивысших званий, премий, с которыми почитают за честь встретится влиятельнейшие государственные деятели, полководцы, именитейшие литераторы.

Люди инициативные, но не обременяющие себя упреждающими действиями, рассудительностью, действуют обычно нахрапом, напролом. Какое-то время такая тактика приносит результаты, но успех быстро заканчивается - либо некогда побежденные организуются и плющат былых триумфаторов, либо при очередном прорыве напролом те нарываются на сокрушительный, изничтожающий отпор. Чем дело окончательно и завершается.

Те же, кто действует осторожно, осмотрительно, просчитывая ближние и несколько более отдаленные возможные следствия, продвигаются в карьере, в обретениях не столь стремительно, впечатляюще. Но почти всегда - постоянно, надежно, основательно, с гораздо меньшим числом поражений, откатов на прежние позиции. Есть виды деятельности, где даже маленькая неосторожность, мельчайшая ошибка недопустима: у саперов, у исследователей опаснейших микроорганизмов, изготовителей взрывчатых, отравляющих веществ и т.п. В таких секторах жизнедеятельности стремительность, напор равносильны самоубийству. С потребностью в упреждающем осмыслении инициативных действий серьезно обстоит дело и в самых активных сферах жизнедеятельности: в бизнесе, финансах, в деятельности спецслужб, политике. Где, кроме всего прочего, приходится тщательно скрывать свои истинные намерений, устремления, цели, прикрывая их какой-либо малозначащей деятельностью. В таких ситуациях инициативный недоумок - просто подарок для хитрого, скрытого оппонента. Так что здесь открытая стрельба первым - есть уже полное поражение стреляющего.

Особенно неприемлема, инициатива, если действующие находятся в составе серьезных корпоративных структур: спецслужб, банков, ТНК, атакующего флота, массированного авиационного налета бомбардировщиков, идущих плотными «многослойными» эшелонами и т.п. В тщательно спланированных многофункциональных действиях со множеством одновременно действующих объектов, людей всякая импровизация с инициативной чревата сильнейшими неприятностями, а то и сокрушительным поражением.

Но есть такие сферы жизнедеятельности, где не до инициатив. К примеру, в фермерстве, рыбоводстве, пекарном, колбасном производстве, где действуют налаженные, строгие промышленные технологии, успешен только тот, у кого высокая личная технологическая дисциплина. Если здесь и ускоряются или замедляются темпы роста злаковых продуктивных животных, то, прежде всего, из-за климатических отклонений от нормы, а не по личной инициативе фермеров. У человека инициативного есть период, когда его неразумность не приводит к сокрушительным поражениям, ущербам, ломающим жизнь - период детства, отрочества, ранней (допризывной) юности. Сферы «деятельности» здесь таковы, что и при сильном усердии особого вреда ни себе, ни другим не причинишь: детская песочница, огуречная грядка, травяное поле для игр в мяч, мелководная речушка, озерцо, классная комната, школьный кабинет химии и т.п. Тем более при обязательном надлежащем надзоре взрослых. О знаменитом плакате с предупреждающей надписью: «Не позволяйте детям играть со спичками!» - знают почти все (кроме самих детей). В любой ситуации за неразумные инициативные действия, влекущие трагедии, в ответе взрослые, ибо неразумные здесь - естественное, ранневозрастное.

У повзрослевшей особи, не обретшей к сроку надлежащей осмотрительности, сообразительности и не подлежащей более опеке взрослых, все складывается далее по пословице: «Разумного человека судьба ведет, неразумного - тащит» В экстремальных ситуациях - прямо на кладбище. Случается (изредка, правда), когда не обдуманное или инициативное буйство иных политиков, бизнесменов приводит на погосты не только их самих, но и многомиллионные человеческие массы. Как это имело место с автором печально известной работы «Майн кампф».

Самые безопасные для социумов, особо не думающие люди - одержимые физиологическими влечениями. Конечно, массово проистекающие из этого заболевания венерическими болезнями, алкоголики, наркоманы - проблема, часто трагедия семьи, головная боль общества. Но не смертельная.

Зато элитам комфортно: человеческие стада принимают и терпят любые, сколь угодно паскудные способы управления и жизни своих господ, позволяют «креативным личностям» из этой среды вовлекать себя а любые авантюры.

Весьма часто в жизни люди малоактивные, с ленцой неожиданно проявляют такую успеваемость, так раскрутятся, что оказываются и в чинах, и при деньгах, и при почете и званиях. Как правило, причина здесь бывает одна: своевременно оказались включены в какие-то серьезные корпорации - чаще структуры оргпреступности, спецслужбы, в частях действующей армии, где присутствуют высочайший темп « служебной деятельности» и жесточайшая дисциплина с самыми суровыми санкциями за ненадлежащее исполнение порученного. Корпоративное «погонялово» бывает настолько жестоким, что его длительное воздействие деформирует на новый лад всю психику человека, его природные реакции. Потому-то человек кодлы всегда несоизмеримо более успешен в жизни, нежели иные, одаренные, но некорпоративные особи. Цена платы за такой успех, правда, тоже бывает немалая (кроме сильнейшего длительного душевного дискомфорта): полный отказ от любых личных устремлений, жизненных предпочтений, ценностей. Часто еще и использование в качестве «расходного» человеческого материала в бесконечных - и достаточно жестоких и беспощадных - корпоративных войнах. Но у людей социально никак не защищенных особого выбора и здесь нет: не те сожрут, так другие.

Следствия от даже глубоко осознанных и продуманных действий, как правило, не совпадают, а часто и противоположны вожделениям самих действующих особей. Так, к примеру, издание великокняжеского указа о закрепощении крестьян на Руси, имевшее целью способствовать стабилизации, укреплению раннефеодальной экономики, процветанию государства, обернулось беспросветным многовековым рабством для подавляющего большинства «христиан» и появлением сословия самых беспощадных, бездушных, алчных крепостников - хищников, творивших ежечасно душегубства во имя своих безумных роскошеств. Наглухо купировало полноценное духовное развитие русских, вынужденных творить свою культуру, развивать науки вопреки крепостническому сословию (отдельные примеры удачного меценатства никак не меняют здесь общей печальной картины). Остановившись в свое время в выборе веры не на иудействе, магометанстве (варианты внимательно изучались), а по определенным вполне соображениям на христианстве в его православном толковании, Россия получила свой особый вариант истории, культуры. Но вполне могло быть и совсем иначе. Злые языки и поныне утверждают, что решающим аргументом в пользу состоявшегося выбора стало неприятие исламом и иудаизмом винопития. О чем великий князь молвил: «Веселие на Руси есть питие!». Чему нация осталась верна целую тысячу лет, как ни прискорбно это ни было для ее духовности, бытоуклада.