Отзвуки времен - Андрей Васильев

Ну, неважно. Все равно — не позволю я тебе с зарянником в азартные игры играть. У него все карты крапленые.

— Не много ли ты на себя берешь, ведьма? — раздался холодный голос с той стороны поляны — Не тебе меня судить, силой ты для этого не вышла.

Николай перевел взгляд с Людмилы на своего наконец-то заговорившего двойника, и в тот же миг понял, что на поляне теперь есть только один он. Другого более не существует. Вместо него у кривой березы стоял молодой мужчина с лицом, сколь прекрасным, столь же и злым. Совмещалось в нем как-то одно с другим настолько гармонично, что это казалось абсолютно естественным.

Добавлял антуража и его наряд, вызывавший ассоциации с временами Пушкина, поскольку он состоял из плаща-крылатки, цилиндра и черных полусапожек. Да еще и черная трость обнаружилась, она была прислонена к стволу березы.

— Я живая, обитаю в этом мире, а не в том — бойко ответила заряннику ведьма — Так что могу судить о ком хочу и как хочу. И ничего ты сделать со мной не сможешь. И с ним — тоже.

— Пока не смогу — спокойно подтвердил мужчина — Но ты же знаешь, ведьма, что Макошь иногда рвет нити судеб просто потому, что они перепутываются? Ты уверена, что тебя такая судьба не ждет? Особенно если учесть, что ты свое предназначение ради любви к вот этому человеку в жертву принесла? Против воли сестер пошла, Покон нарушила. И нынче, похоже, на все запреты плюнула. Так ведь? Вон, на руках синяки, на шее след от зачарованного обруча. Как ты его снять-то умудрилась вообще?

Николай глянул на Людмилу, и понял, что зарянник прав. Выглядела она ну лучшим образом. Под глазами залегли глубокие тени, скулы резко обозначились, на руках и впрямь хватало синяков. И только на шее он ничего такого не приметил. Как видно, не для людского глаза те отметины были предназначены.

— То моя печаль, а не твоя — резко ответила девушка, прикрыв шею руками.

— Отчего же? — зарянник взял трость и оперся на нее обеими руками, причем та даже и не подумала под его весом уходить во влажную землю — Я могу вам помочь, это в моей власти. Загадай желание, повтори то, что я покажу — и вы встретите этот рассвет вместе. И закат. И еще много закатов и рассветов. Столько, сколько вам Долей и Недолей заповедано. А, ведьма? Он мужчина, для него долг всегда был и будет выше любви, но ты-то женщина? Ты же знаешь, что ничего важнее этого в жизни нет? Разве что дети, но откуда им взяться, если вы порознь живете? Ну же, ведьма, решайся. Ты — сильная. Ты — сможешь!

Последние слова произнес уже не мужчина в наряде восемнадцатого века, а сама Людмила. Теперь уже их на поляне стало две.

Ведьма чуть закусила губу, слушая зарянника, и сжала кулачки так, что пальцы даже побелели. Она неотрывно смотрела на себя саму, стоящую напротив и, казалось, принимала какое-то решение.

Впрочем, почему «казалось»? Скорее всего, так оно и было на самом деле.

— Все, хорош — Николай тряхнул девушку за плечи — Сама же говорила — с ним шутки плохи.

— Так это если желание неискреннее — пробормотала Людмила — А у меня оно одно только и есть.

— А если нет? — резонно предположил Николай — Если где-то там, в душе, ты еще чего-то хочешь? Нет уж, давай лучше мы как-то сами нашу ситуацию будем выправлять, без помощи вот этого типа. Кстати, а он кто вообще? Я просто про таких даже не слыхал.

— Не «таких», а «такого» — поправил его зарянник, который снова принял мужской облик — Других нет.

— Врет, есть — отмерла ведьма и положила руку на плечо Николая — Немного, но есть. У него еще братья имеются, они тем же промышляют. Один недалеко от Дорохово какое-то время обитал, вот тогда мне Антонина про них и рассказала.

— Зарянник только я, а они самозванцы — поморщился мужчина — Хоть и братья. И бездельники, которые подбирают крохи с моего стола.

— Пошли, Коля — сказала Людмила — Не о чем нам с ним больше говорить.

— А ведь он бы получил желаемое — рассмеялся зарянник — Представь себе. Потому что самом деле хотел именно того, о чем собирался просить. Помнишь мои слова о долге? Ну вот. А ты — нет. Ты ушла бы со мной. Не то у тебя на сердце, что уста бы произнесли.

— Врешь! — подалась вперед ведьма.

— Нет! — ехидно ответил ей мужчина — Лжа мне без надобности. Дело у нас не сладилось, так чего уж теперь?

— Люд, он нас просто провоцирует — спокойно сообщил девушке Нифонтов, накидывая ей на плечи свою куртку — Неужели ты не видишь?

— Идите уже — взмахнул тростью зарянник — И вот что еще, человек… Ты, конечно, можешь порушить все, что тут есть. Я вижу, ты на такое способен. Но только знай — я никогда и никого не обманывал. Те, кто приходил с искренним желанием, подсердечным, всегда получали обещанное. Всегда. Другое дело что таких немного попадалось. Вы, люди, всегда говорите одно, а думаете о другом, даже когда врать смысла никакого нет.

— Какие есть — невозмутимо ответил оперативник — А что до моего обещания… Не мне решать, как дальше дело повернется. Надо мной начальство есть. Люд, пошли, чего тут мерзнуть?

— Пошли — вздрогнула девушка, словно проснувшись.

Молодые люди развернулись и направились к тропинке, скрытой колыхавшимся серым туманом.

— Человек — окликнул Николая зарянник — Ты меня немного удивил, потому вот как мы поступим. До рассвета осталось всего ничего, но какое-то время все же еще есть. Если до того момента, как первый солнечный луч упадет на мою поляну, ты приведешь мне обменную жертву, я отдам тебе твоего друга. Даю в том слово.

— Ай, какой добрый! — не оборачиваясь, ответила ему ведьма — За полчаса в пустом лесу нам надо найти того, кого не жалко. Очень щедрое предложение! Только вот невыполнимое.

— Почему? — с хорошо заметной ехидцей произнес зарянник — Твой мужчина может предложить мне себя самого. Это равноценная замена, я на нее соглашусь.

Николай остановился, не дойдя всего шага до серой завесы.

— Нет — сказала, как отрезала, ведьма и толкнула его в спину — Даже не думай, понял? Ты не в ответе за чужую глупость. Когда человек попал в беду, когда против него обстоятельства — тут