Отзвуки времен - Андрей Васильев

столкнется, имели на этот счет хоть какие-то минимальные установочные данные, от которых можно оттолкнуться в работе над делом. Не в интернете же их искать? Там много чего есть, только поди правду от врак отдели.

Возможно, тем бы все и закончилось, если бы через пару дней, в субботу вечером, Николай, предвкушающий то, что завтра в это же самое время он уже будет дома, не услышал беседу двух своих недавних знакомцев, а именно Рауфа Рашидовича и Михаила Львовича. Он как раз на кухню за горячим и сладким больничным чайком направился, им там в любое время можно было разжиться, и случайно уловил краем уха обрывок фразы, которая заставила его насторожиться, а после и вовсе пойти на очень некрасивый поступок, а именно — на подслушивание чужой беседы, которая велась в нелегальной курилке, которая функционировала только на выходных, когда неустанный контроль за режимом чуть ослабевал.

— Дядя Коля, бедолага, убивается теперь — говорил Михаил Львович приятелю — Себя во всем винит. Мы ему объясняем, что Лешка, небось, просто на выходные домой слинял, он же спал и видел, как бы поскорее отсюда выбраться. Мол — нагуляется он как тот мартовский котяра, и в воскресенье часам к пяти заявится довольный и счастливый.

— А он что?

— Что. Он уверен, что парень в лес поперся, на поляну, о которой третьего дня мы на лавке лясы точили. Желание, дескать, пошел загадывать, руку себе таким образом решил исправить.

— А врачи чего? — уточнил Рауф Рашидович — Неужели на обходе не заметили, что пациента нет? Ни на утреннем, ни на вечернем?

— Так выходные же, обхода толком нет, плюс куча народу домой под подписку ушла.

— Ну да, ну да… А ты сам как думаешь — он на самом деле дома, или все же…

— Не знаю — помолчав, произнес Михаил Львович — Но если нет, если не дома, то тогда материалистическая картина мира в моих глазах начнет не то, чтобы рушиться, но потрескивать. Но это вряд ли. Рауф, мы взрослые люди. Я верю в невозможные совпадения, в невероятные встречи в неожиданных местах, еще много во что, но не в искривление пространства и иные заколдованные места из творчества Гоголя. Так что этот щегол сейчас какую-то свою подружку огуливает, чем в некое мифическое зазеркалье. Или, не приведи господь, просто в лесу заблудился.

— Вот это уж точно сказки — рассмеялся его собеседник — Я знаю, что куча людей каким-то образом умудряется летом блуждать в подмосковных лесах, но не здесь же, на Лосином острове? В какую сторону не пойди, все одно куда-то да выйдешь — либо к Щелковскому шоссе, либо к Ярославскому, либо к МКАДу.

— Ну, не скажи. Там вроде даже болота какие-то есть, так дядя Коля говорил.

— Слушай, этот парень не реликт, у него с собой смартфон, в котором установлен навигатор и куча других приблуд. Так что дома он. Дома. И, надеюсь не у себя, а у какой-то красивой девчонки.

— Но если нет, и он не заявится до понедельника, то здесь такой тарарам начнется! — вздохнул Михаил Львович — А больше всего я боюсь за дядю Колю. Как бы его удар не хватил. Он мужик хороший, совестливый, хоть и зыркает на всех вокруг сурово.

— Это да — признал Рауф Рашидович — Ладно, пойдем, в нарды перед сном сыграем. В конце концов, я же должен дать тебе право на реванш за вчерашний разгром?

— И по рюмочке тяпнем — хлопнул в ладоши Михаил Львович — А то и по две!

Приятели ушли, а Николай, не замеченный ими, уселся на банкетку, стоящую в уголке и задумался, меланхолично отхлебывая из кружки налитый в нее сладкий чай.

Он, в отличии от парочки, отправившейся играть в нарды, особо не сомневался в том, что этот непутевый Алешка на самом деле рванул в лес, туда, где по утрам и вечерам серый туман по земле стелется. Николай помнил его взгляд и то, сколько в нем было тоски на пару с надеждой. Задолбался парень в больнице валяться, ему хотелось вернуться к нормальной жизни, той, в которой нет анализов, рентгена и прочих медицинских забав. Ну, а в том, что он во всю эту экзотику поверил ничего странного нет. Это там, в городе, среди цифровых технологий подобные истории кажутся сказками. Тут же, в клинике, стоящей посреди леса, где на территории можно увидеть лису, а за воротами, пусть даже редко, и лося, многие вещи кажутся вполне правдоподобными. Особенно если все уже задолбало до края. Как там в поговорке? «Тонуть станешь — и за гадюку схватишься».

Другой вопрос — как ему в данной ситуации следует поступить? С одной стороны, надо идти спасать этого недотепу. Ну, или хотя бы попробовать понять, есть там что-то на поляне с мандулой, описанной дядей Колей или нет. К этому, как минимум, его призывает долг сотрудника отдела 15-К. С другой — у него нет одобрения руководства на подобные действия, потому за подобную партизанщину после от него, руководства, запросто можно по загривку хорошего леща схлопотать. Олег Георгиевич — он где добрый, а где и беспощадный. К тому же ни ножа, ни табельного оружия у него тоже нет, а без них лезть в столь сомнительную авантюру крайне неразумно. Приблизительно так же, как с пистолетом на танк бежать.

Прикинув все так и эдак, Нифонтов принял решение для начала созвониться с Ровниным и известить его о случившемся, допил чай, наполнил кружку по новой и отправился к себе в палату.

И все бы ничего, но его планам помешала одно странное, почти невозможное обстоятельство. Телефон Ровнина был все зоны доступа. И не только его. Мезенцева, Пал Палыч, Вика, даже тетя Паша — все они оказались недоступны.

В какой-то момент по спине Николая пробежала волна озноба. Может, пока он тут валялся, случилось что-то эдакое, выходящее за рамки обычных потасовок с нежитью и нечистью? Может, колдун оказался сильнее, чем его коллеги? Или он все же сумел сплотить вокруг себя достаточное количество миньонов и взял штурмом дом на Сухаревке? Тем более, что ни Женька, никто другой из ребят ему уже два дня как не звонил.

Чушь, конечно, но в жизни чего только не бывает? Он вот чудом себе череп о пень не раскроил, а ведь более нелепую смерть для сотрудника отдела 15-К трудно придумать. Когти оборотня, клыки вурдалака, яд, пуля наконец — это да. Это по канону. А башкой