Русская басня - Николай Леонидович Степанов

class="v">К несчастию, еще в трактире он подрался,

    А с кем? За что? И сам того не знал;

    На лестнице споткнулся и упал,

И весь, как черт, в грязи, в крови перемарался.

Вот вечером его по улице ведут

         Два воина осанки важной,

         С секирами, в броне сермяжной,

Толпа кругом. И кум, где ни возьмися, тут.

                Увидел, изумился,

         Пожал плечами и спросил:

«Что? Верно, с горя ты, бедняк, опять напился?»

«За здравие твое от радости я пил!»

У пьяницы всегда есть радость или горе,

         Всегда есть случай пьяным быть;

         Закается лишь только пить,

               Да и напьется вскоре.

Однако надобно, чтоб больше пил народ:

Хоть людям вред, зато откупщикам доход.

ПЬЯНИЦА И СУДЬБА

         В ночь темную, зимой,

Подьячий пьяный шел через реку домой;

         С прямой дороги сбился

И где ж? У полыньи, каналья, очутился!

Споткнулся и на край на самый повалился;

Заснул и думает, что он на съезжей спит;

На чистом воздухе, как богатырь, храпит.

Ну если б только он во сне поворотился?

         Тогда б прощай и взятки и вино!

         Пошел бы к тюленям на дно!

Случись же так: Судьба тут мимо проходила,

                Приближилась к нему,

                Тихонько разбудила

                И говорит ему:

         «Проснись, здесь полынья, опасно!

Встань, встань!.. Постой, тебе я помогу...

Вот лучше ляг подальше на снегу,

         Там мягче... ну вот так, прекрасно!

Когда б ты утонул, тогда бы всю вину

         Сложили на меня одну».

И подлинно! В чем мы Судьбу ни обвиняем?

     Именье ль глупо расточим

Иль от страстей своих здоровье потеряем,

Всегда уже Судьбу, а не себя виним.

СОВЕСТЬ РАЗБОЙНИКА

Попа пред казнию разбойник попросил.

Приходит поп. Ему тот в ноги повалился

          И прослезился.

«Простит ли бог меня?» — он у него спросил.

«Покаяться тебе чистосердечно должно...

     Ну, сколько душ ты потерял?»

          «Да как упомнить можно!

          Я, право, не считал».

          «А что, посты, чай, соблюдал?»

«Помилуй, батюшка! Да разве я татарин,

          Чтоб не соблюл поста!

     Избави бог! я христианин;

Так стану ль мясом в пост сквернить свои уста!»

И не разбойники за грех большой считают

В пост оскоромиться, обедню прогулять;

          А ближнего оклеветать,

Имение и с ним нередко жизнь отнять

В достоинство еще и в честь себе вменяют.

КУПЕЦ БРЮХАНОВ

Когда б я был богат, я все бы спал да ел,

       Еще бы пил и так бы растолстел,

             Чтоб скоро с Пробтером[25] сравнялся,

Ничем бы я тогда уже не занимался:

                     Сидел бы и лежал;

             Стихов бы даже не писал,

А только б прежние приятелям читал.

       Однако чересчур быть толстым также худо.

В Москве я знал купца — осьмое, право, чудо!

Представьте: он сажень почти был в вышину

             И два аршина в ширину.

             Однажды из его кафтана,

                     Без спора, без хлопот,

             Обил обойщик два дивана

И для жены еще украл тут на капот.

Ну, нечего сказать, мой Брюханóв был диво!

                     А как тянул он пиво!

                     Как ел! Зато не мог ходить

И заставлял себя по комнатам водить.

                     Держал он по совету

Искусных докторов престрогую диету,

             Пускал и кровь — все пользы нету.

Без ужина сыпáл на жестком тюфяке

       И наконец на голом сундуке:

                     В лице немного станет хуже,

                     Глядишь — а платье ýже!

             К несчастью, мой толстяк купец

                     Бездетный был вдовец.

             Одни прикащики с ним жили,

И многие из них сродни ему хоть были,

Но в лавках у него и в доме все щечили.

                     Добра-то же, добра!

             Ломилися шкапы от серебра.

                     Однако без смотренья

Дошел бы наконец совсем до разоренья:

Он счетов три года уже не поверял;

Так мудрено ль и весь утратить капитал?

             Решился Брюханóв жениться,

Не для того чтобы наследников иметь,

А чтоб жена могла за домом приглядеть,

                     И перестал лечиться.

             Когда есть деньги у кого,

Хоть будь урод, пойдут охотно за него.

Притом же не искал жених наш ни богатства,

Ни красного лица; искал себе жену

Для облегчения в заботах, для хозяйства;

И сваха честная нашла ему одну

                     Девицу пожилую,

                     Лет под сорок такую,

       Пресмирную, хозяйку дорогую:

Без арифметики по пальцам все сочтет;

Крупинка у нее и та не пропадет;

Пример для всех купчих: тиха, скромна, учтива,

       В компании важна и молчалива.

Нельзя пересказать, как Брюханóв был рад,

Что бог ему послал такой завидный клад.

Какое сделал он приданое невесте!

И сколько подарил парчи ей, жемчугу,

Серег, перстней — всего припомнить не могу,

А свахе сто рублей да лисью шубу в двести.

В три тысячи ему стал на другой день бал.

Лишь только молодой на нем не танцевал.

Вступила наконец в хозяйство молодая,—

       Пошла тут кутерьма такая,

             Что боже упаси!

             Святых вон понеси;

С утра до вечера бранится и дерется,

А мужу бедному всех больше достается!

Коль скажет что, беда,— беда, коль и молчит.