Да – тогда и сейчас - Мэри Бет Кин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда родился Фрэнки, Кейт заметила, что Питер спешит получить свою дозу алкоголя, едва переступив порог. Сначала она решила, что просто завидует: он-то живет обычной жизнью, а она только без конца кормит, сцеживает и пытается хоть как-то выспаться. Что плохого, если мужчина немного расслабится после тяжелого дня? Ее отец выпивал два стакана виски под вечерние новости, и мокрый круг на странице журнала с телепрограммой всегда ее успокаивал, был знаком того, что дома царит мир и покой.
Так когда же звяканье бутылки о кухонный стол и спустя пару секунд звон стакана начали ее раздражать? В минуты одиноких раздумий – в машине по дороге на работу или в ду́ше, пока весь дом спал, – Кейт внушала себе, что злиться на мужа за то, что он иногда позволяет себе маленькие слабости, неправильно. Он крупнее меня, говорила себе Кейт, тяжелее на семьдесят фунтов. Ничего с ним от такого количества спиртного не сделается. Питер всегда мыл посуду после ужина, помогал купать детей, читал им книжки. Когда они были грудничками и плакали по ночам, он сам к ним вставал. Гладил Кейт по ноге, говорил, чтобы спала дальше, брал на руки Фрэнки, а двумя годами позже – Молли, укачивал их, давал бутылочку, пел колыбельные. И в том, что дети не засыпали без матери, его вины не было.
Однажды ночью годовалая Молли разревелась посреди ночи – как обычно. Вконец измученная Кейт хотела отправить к ней мужа, но его не было в спальне. Пришлось вставать. Маленькая злюка не желала брать грудь и пихала маму крошечными кулачками. Тогда Кейт направилась в кухню, чтобы согреть бутылочку. Спускаясь по лестнице, она увидела на ковре в гостиной что-то темное, включила свет и ахнула. По полу перекатывалась бутылка, оставляя на кремовом ворсе темно-красный след.
– Питер, – позвала Кейт.
Накануне, вернувшись с дежурства, он опрокинул два стакана водки с содовой; за ужином они распили бутылку вина, вот только Кейт ограничилась одним бокалом, а Питер прикончил остальное. После ужина было еще несколько банок пива – она точно не знала сколько – и, как теперь выяснилось, вторая бутылка вина. Не то чтобы катастрофически много, но все-таки много, особенно для вечера вторника, особенно если учесть, что накануне было столько же и все могло повториться на следующий день. Сколько обычно выпивает человек, когда сидит дома?
А ведь когда они выбирались куда-нибудь или встречались с друзьями, Питер выпивал немного. Не больше других. Если Кейт заранее просила, чтобы обратно машину вел он, Питер всегда соглашался. Но дома не мог остановиться, хотя наутро неизменно вставал и отправлялся на службу. Он никогда не опаздывал на совещания, не срывался на детей, терпеливо слушал их нескончаемую болтовню и строил забавные рожи, когда кормил их с ложечки овощным пюре. Человек, у которого есть проблемы, хотя бы иногда да прогуляет работу, сказавшись больным. Человек, у которого есть проблемы, не будет чуть ли не каждый день по часу играть с сыном в лошадки. Оттирая вино с ковра бумажным полотенцем, Кейт думала о недавнем вскрытии. Тело мужчины нашли у свай пятьдесят седьмого пирса. Смерть признали подозрительной, хотя никаких явных повреждений не было. Друзья утверждали, что наркотиков покойный не принимал. Увлекался крафтовым пивом, считал себя знатоком, но вино и крепкий алкоголь не жаловал. В отчете о вскрытии патологоанатом упомянул холестаз и портальный фиброз печени.
– Алкоголик, – определила Кейт, пробежав глазами бумаги. – Но родные говорят, он употреблял только пиво. Выходит, выпивал тайком?
– Не обязательно, – возразил патологоанатом, странно покосившись на нее. – Бывшая жена сказала, что он выпивал не меньше восьми-десяти банок пива каждый день.
– Но не алкоголя.
– Пиво – это алкоголь, Кейт.
– Да, я понимаю, просто…
Чего Кейт не понимала, так это почему разговор ее смутил.
Пытаясь спасти ковер под возмущенные вопли Молли, храп развалившегося на диване Питера и гудение телевизора, Кейт спрашивала себя, не проморгала ли она проблему.
За завтраком Кейт думала, с чего начать. Пока Питер варил кофе, она мягко поинтересовалась, нет ли у него похмелья, и рассказала, как обнаружила пятно, которое сначала приняла за кровь.
– Похмелья? – переспросил Питер, скрестив руки на груди. Кейт почувствовала, как он весь ощетинился.
– Ты многовато выпил.
Муж уставился на нее в полном недоумении. И тут Кейт осенило. Питер не мог понять, за что на него взъелись, поскольку выпил не больше обычного. Это для нее все изменилось, это ее сердце сжалось от предчувствия беды при виде пятна на ковре. Словно чудовище, которое до поры до времени пряталось в тени, вдруг шагнуло на свет и встало прямо перед ней.
– Пятно отошло? – спросил Питер. – Я потом попробую уксусом.
В этом он был специалистом: чтобы вывести пятно от красного вина, нужен уксус, теплая вода и немного средства для мытья посуды.
– Боюсь, с уксусом мы опоздали, – проговорила Кейт. – Послушай, Питер…
Он посмотрел на нее так, будто заранее знал, что она скажет.
– Вчера ты действительно перебрал. Неужели одной бутылки было мало? Детей надо отвезти к няне. Я должна быть в лаборатории в восемь.
– Но я же встал. Я обещал, что отвезу детей, и я их отвезу. – Питер снял с конфорки кофейник и потянулся мимо Кейт за своей любимой кружкой – большой, сильный.
Крыть было нечем: Кейт знала, что за детей можно не беспокоиться. В условленный час они будут там, где им полагается быть.
После того случая Кейт начала внимательнее присматриваться к мужу, а Питер стал хитрее. Теперь он почти не пил при жене и расслаблялся, когда она засыпала. Кейт пыталась вести подсчет выпитого, в воздухе между ними словно висели призраки опустошенных бутылок. Дошло до того, что она начала проверять мусор. Утром в четверг бак для стекла был полон до краев.
Однажды Питер застал ее за этим занятием. Он выглянул из гаража посмотреть, зачем она остановила машину.
Кейт показала на мусорный бак и крикнула с другого конца подъездной дорожки:
– Это слишком, Питер. Ты и сам прекрасно понимаешь.
Раньше у жизни была
