Ловушка для Бесси - Лариса Капицына

– Право, не знаю, Элис. Человек я как будто неплохой, ни в чем таком не замечен. А он посмотрел на меня как на последнего негодяя. Даже не ответил на мое приветствие. Что я ему сделал, скажи! – Грем, без пиджака и жилета, в белой рубашке и костюмных брюках со штрипками, прохаживался по комнате. Когда на лоб ему падала светлая прядь, он нервно встряхивал головой и запускал руку в волосы. Вся его фигура выражала крайнюю степень досады.

– Пожалуйста, милый, не сердись на него. Он всегда был таким, немножко странным… Он очень недоверчивый человек. Со временем, когда он узнает тебя получше…

– Ну нет! Больше я его видеть не намерен. Слишком много он о себе возомнил.

– Как же мы теперь сможем пожениться? – Элис смотрела на него умоляющими глазами. – Ведь у тебя пока нет работы, а я получаю всего пять фунтов в неделю. Этого не хватит, чтобы жить вдвоем. Ведь надо платить за комнату и за стол…

– Не знаю, детка. Поди сюда. Поцелуй меня. Вот так. А теперь иди в свой госпиталь и предоставь все мне. Я что-нибудь придумаю. Обещаю, я женюсь на тебе с согласия твоего папаши или без него.

Прошел день, второй, а там и неделя, но Грем так ничего и не придумал. Единственное, что он предложил – нажать на старика, чтобы он поскорее выделил Элис приданое. Грем самым подробным образом расспросил ее об их финансовом положении. Особенно его заинтересовали сто фунтов, скопленные Элис за несколько лет, и находившиеся теперь в распоряжении мистера Барнхема. Вот если бы Элис сумела вытребовать эти деньги, они смогли бы пожениться и снять приличную комнату или даже квартиру!

Элис была разочарована. Она рассчитывала, что Грем согласится на любую работу, хотя бы даже и тяжелую. А пытаться надавить на мистера Барнхема – все равно, что пытаться сдвинуть скалу.

С отцом Элис не разговаривала. Так было и прежде, но теперь тишина в доме стала гнетущей. Стоило кому-нибудь из них заговорить, как мгновенно вспыхивала ссора. Мистер Барнхем обвинял дочь в легкомыслии и глупости. Он даже мысли не допускал, что его дочь, такая рассудительная, такая умная, может связаться с ничтожеством. Не имеет ни работы, ни денег, а разодет как франт! Наряжаться и модничать, когда кругом разруха и столько горя! И такой неприятный, ускользающий взгляд! Предлагает девушке жениться, не имея собственного угла! Наверняка рассчитывает поселиться здесь и жить припеваючи за его счет. Отец кричал, что она так одурела от своего ухажера, что уже наверное во всю спит с ним. Конечно! Где же они встречаются, если не у него? Ведь не ходят же они по улице до ночи в такой холод? Пусть пеняет только на себя потом и не расчитывает на его помощь, когда этот мерзавец бросит ее с ребенком. Он не станет помогать вздорной девчонке, которая собственными руками губит свою жизнь.

Старик всегда любил ставить точку в разгворе, но теперь Элис убегала в свою комнату, не дослушав его и громко хлопнув дверью. Она начинала ненавидеть отца, потому что он никак не хотел ее понять. Если бы у них с Гремом были деньги, она бы ушла из дому не раздумывая!

Эти грубые слова и претензии осокорбляли ее до глубины души, и она почти каждую ночь засыпала в слезах, тщетно придумывая выход из создавшегося положения.

К тому же в госпитале произошло событие, которое не касалось Элис напрямую, но все же расстроило ее и заставило всерьез задуматься о собственной судьбе.

Неприятности случились с Джулией Стайлз, которая так же как и Элис, работала в госпитале, и была единственной девушкой, которую Элис могла назвать подругой. Джулия, утонченная, изящная блондинка с небесно-голубыми глазами, была дочерью торговца скобяными товарами, который держал два магазинчика в разных районах города, и получал стабильный доход. Он растил двух дочерей в строгости, в соответствии с правилами приличия, которые сам же и устанавливал, поэтому работа в госпитале не слишком приветствовалась. Элис поняла, что скрытная, тихая Джулия пошла работать в госпиталь не из добрых побуждений, а лишь для того, чтобы ненадолго вырваться из-под надзора тирана-отца, который ей шагу ступить не давал. Джулия с детства привыкла скрывать свои мысли и желания, и была не слишком общительной, но с Элис охотно дружила, хотя и не поверяла ей своих тайн и душевных терзаний. Иногда они вместе ходили домой, только Джулия сворачивала на Колвер-стрит, а Элис шла дальше. Они обе немного свысока смотрели на остальных девушек, работавших в госпитале, и старались держаться от них подальше, как воспитанные девушки избегают всего грубого и вульгарного. Они иногда потихоньку посмеивались над нарядами остальных девиц, над их раскрашенными щеками и губами. Ни Джулия, ни тем более Элис в этом не нуждались. Когда они шли по улице, все обращали на них внимание, так красиво они смотрелись вместе – нежная, тоненькая блондинка и пышная, яркая брюнетка. Высокие, стройные, с чистой матовой кожей и белоснежными зубами, они всегда привлекали к себе внимание. Офицеры брали под козырек и улыбались, солдаты одобрительно свистели им вслед. Но обеих это только забавляло.

Так же как и Элис, Джулию всегда сопровождали восторженные, обожающие взгляды, но она была холодна с мужчинами и равнодушна к ним. И Элис решила, что у нее есть поклонник или жених, которому она хранит верность. Будучи более открытой, Элис сразу рассказала ей о Греме, но не сказала, что посещает его комнату, боясь, что Джулия станет ее осуждать.

Однажды утром, во время обхода, доктор Келли делал перевязку одному сержанту. Элис и Джулия сопровождали его. Перевязку следовало сделать давным давно, но обе забыли об этом, и теперь доктор распекал их. Джулия держала в руках поднос с инструментами и бинтами, а Элис разматывала старый бинт. Вдруг Джулия согнулась пополам, и бросив поднос на соседнюю кровать, опрометью бросилась из палаты. Элис и доктор растерянно переглянулись. Доктор Келли подумал, что чувствительная девица расплакалась из-за его грубого тона.

– Голубушка, – обратился он к Элис, мягко дотрагиваясь до ее руки. – Я все сделаю сам. Успокойте ее, ради бога. Какая нервная девушка! Разве можно с такой психикой работать в больнице? – и он осуждающе покачал головой.

Элис нашла Джули в сестринской, как и предполагала. Она приоткрыла дверь и услышала, что Джулию несколько раз вырвало на брошенной в углу кучу ветоши.

– Ради бога, закрой дверь! – успела сдавленно крикнуть Джули между мучительными спазмами.

Встревоженная Элис протянула ей стакан воды, и усадив бедняжку на стул, приоткрыла окно в комнате. Джулия немного успокоилась и стала приходить в себя. Элис с недоумением смотрела на ее бледное лицо и испарину на лбу.

– Что с тобой, милая? – Элис присела рядом и взяла Джулию за руку. – Ты что, заболела? Вот мокрое полотенце, оботри лицо.

Джулия сидела тихо, не поднимая глаз.

– Я не заболела, нет. – она покачала головой, и уткнувшись лицом в мокрое полотенце, заплакала. Элис хотела обнять ее, но она отстранилась и, полная решимости, выпрямилась на стуле.

– Я расскажу тебе все. Но ты должна дать мне обещание, что никто не узнает о нашем разговоре.

– Ты могла бы не просить меня, дорогая. Ты же знаешь, я не из болтливых. Ну скажи, что с тобой случилось?

Джули вздохнула, собираясь силами, признание давалось ей нелегко.

– Знаешь ты капитана Майлза?

– Того, что был влюблен в тебя? Конечно, я его знаю. Его плечо почти зажило, доктор готовит его на выписку и…

– Он… не слишком хорошо обошелся со мной, понимаешь?

Элис прекрасно поняла, что значит эта фраза, и в ужасе зажала рот руками.

– Как же так, Джули? – тихо спросила она. – Ведь он тебе даже не нравился. Ты всегда смеялась над ним. Говорила, что он некрасивый, слишком маленького роста, и…

– Оставь, Элис! – Джули иногда бывала очень раздражительной. Вот и теперь она смотрела на подругу почти с неприязнью. – Мало ли что я говорила! Он с самого начала нравился мне. Я просто старалась это скрывать, вот и все.

Элис знала капитана Майлза. Она видела его несколько минут назад. Вся палата, а это была палата для старших офицеров, знала, что он влюблен в Джули. Он никогда ничего не говорил, но всегда смотрел на нее как на богиню. В его голосе, в его глазах было столько страсти и мольбы, что даже Элис подчас становилось жаль его. Джули же была к нему совершенно равнодушна и не замечала его вздохов и взглядов. Когда она отходила от него с надменным видом, у него было такое убитое лицо, что на него было жалко смотреть. Элис сама просила подругу быть с ним поласковее. Как-никак он был героем войны, доблестным воином, к тому же получившим ранение. Он заслуживал хотя бы более внимательного отношения к себе. Джули только улыбалась холодно и даже жестоко высмеивала его. Поэтому услышав, что капитан доставил ей неприятности, Элис была безмерно удивлена. Все-таки, Джули была очень скрытной девушкой, и под этой красивой оболочкой, похоже, таились нешуточные страсти.