Ночь в номере 103 - Алиса Аве
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Оно цветет в мае, кажется? Такие красивые цветы.
– Оно росло в саду, но, к сожалению, погибло, больше не цветет. Мы сохранили память о его красоте на этом свитке. Обратите внимание на любопытное хайку, если вы интересуетесь поэзией. О жучке, плывущем в неизвестность. – Рюу поклонился и, не разгибая спины, вышел из номера.
– Как там говорят, в семье не без черной овцы? – спросила Мичи у закрывшейся двери. – В этой не без белой!
Она не стала вчитываться в строки. Пусть жучок плывет, куда хочет! Закружилась по номеру, раскинув руки.
– Все мое! Спасибо папе за его прибыльную работу! Спасибо маме за сообразительность!
Мичи достала из гардероба первую попавшуюся юкату. Развернула. Ничего необычного: пеньковое голубое кимоно, серый пояс. Мичи выбрала старинный отель, чтобы погрузиться в атмосферу прошлого, вдохновиться и засесть уже за свой роман, в котором не могла продвинуться дальше второй главы.
– Да, я же здесь не просто так! Сегодня же засяду. Ну. – Она потерлась щекой об юкату. – После купания засяду.
Юката щекотала кожу. Мичи путалась в полах одеяния. Она не особо любила традиционную одежду. Облачалась в неудобные кимоно на праздник девочек и на совершеннолетие. «И на спектакль!» – вспомнила Мичи. В начальных классах ставили спектакль, Мичи выпала роль младшей служанки младшей дочери младшей жены императора. Даже эта простая юката выглядела эффектнее, чем ее наряд в спектакле. В школьном представлении отважная императрица бросилась в море со скалы в обнимку с сыном-наследником. «Смерть придет к нам как победа, мы не сдадимся на милость врага!» – кричала Нару-тян, разодетая в императрицу. Мичи, поджав губы, отворачивалась. Кимоно Нару-тян взлетало, обдуваемое вентилятором, и она делала вид, что изящно падает. Мичи же предстояло раздирать лицо в скорби, что ее совершенно не вдохновляло. Она тоже мечтала драматично кричать и грациозно падать.
Мичи оборвала мысль о том, что надо бы обрядить предательницу-подругу в будущей истории в безликое кимоно и науськать на нее призраков. «Я плохая подруга, – укорила она себя и тут же оправдалась: – Я просто обиделась на Нару». «Как маленькая!» – совесть не сдавалась. «Ее никто не просил звать меня в горы», – Мичи не уступала совести в упорстве. Совесть промолчала: оказалась умнее.
Откуда-то донеслась музыка. В отеле, видимо, работала аудиосистема. Прозвучали первые одинокие ноты, затем – череда трезвучий и после, долгими переборами, полилась грустная мелодия. Мичи пробежалась по балкону. Пологие склоны гор, подернутые туманом, ласкали взор. Чистый воздух переполнял легкие, вызывая головокружение. На балконе мелодия звучала тише. Мичи вернулась в номер. Музыка шла из стен. Добравшись до двери, Мичи выглянула в коридор в поисках источника мелодии. Коридор звучал поскрипывающей тишиной: рёкан отзывался на движение гостей по лестнице и этажам. На третьем этаже находилось два номера. Мичи прошлась налево, на следующей двери блеснула табличка: «14». Мичи пошла обратно: справа от 103-го обнаружился одноногий столик. На шестигранной поверхности громоздилась статуэтка-нэцке, изображавшая известный сюжет: сражение бога правосудия Сёки и они.
– Привет, – не слишком почтительно улыбнулась она борющимся фигурам.
Надутый от злости они походил на ежа-переростка. Выражением выпуклых глаз он напоминал старшего менеджера Сэдэо-сан. Мичи фыркнула и перевела взгляд на дверь с табличкой «103». Логично бы обозначить номер соответствующими цифрами – один и три – 13, ведь следом шел 14-й номер. Но, по-видимому, владельцы отеля разделяли европейское суеверие насчет числа 13 и потому добавили между единицей и тройкой нейтральный нуль.
– И ты здесь по той же причине? – спросила Мичи они, которого бравый Сёки придавил камнем и объемным пузом.
Фигурки они в домах обычно ставили для защиты от козней духов.
– Одного нуля недостаточно, чтобы спастись от тринадцати, да?
Демон молча пыхтел под плитой божественного наказания.
Мичи вернулась в номер и улеглась на татами. Пришло время хвастаться!
– Нару-тян, – растянула она обращение к подруге, появившейся на экране телефона в шляпе с широкими полями и обгоревшим носом. – Я заселилась!
– О, какой большой номер, – заголосила Нару-тян. Мичи обвела камерой роскошные апартаменты. – А у нас стандартный. Юкайо пошел за коктейлем, – заявила она, не дожидаясь вопроса.
Нару-тян изогнулась, чтобы показать бирюзовое море за ее плечом. Слышался звук набегающих волн. Мичи поставила 1:1 и отбросила идею о подруге-предательнице в книге, ведь за балконом 103-го шептался лес.
– Я сейчас пойду к источникам. – Мичи добавила балл в свою пользу. – Будем созваниваться?
– Конечно! Завтра у нас прогулка на яхте, я оттуда наберу!
Счет снова сравнялся, и Мичи успокоилась. И даже рука не чесалась уже так сильно.
Двор погружался в вечерние краски. Сумерки смягчили силуэты людей фиолетовыми тенями. Постояльцы прогуливались по террасе, отодвигали перегородки, крались по тропкам в саду. Шуршали юкаты, глухо стучали гэта. Мичи нравились эти умиротворяющие звуки.
Продолговатые фонари, тянувшиеся от здания к саду, светили мягко, вокруг вились мотыльки, потрескивая крыльями. Мичи подпрыгнула, чтобы дотронуться до одного фонаря на удачу, – и еле зацепила его кончиками пальцев. Фонари закачались: колебание передалось по проводу, соединявшему их. Мичи пошла вдоль линии огней к мосту над прудом. Мост венчали полутораметровые гата[23]. Мичи возвышалась над ними всего-то на полголовы. Она задержала дыхание, взошла на мост. Огромные ворота рёкана открыли дверь в мир покоя и гармонии. Мост, если верить народным приметам, мог провести в другой мир – тайный. Мост предлагал выбор: пройти дальше и очутиться в новом пространстве или повернуть назад. В пруду суетились карпы. Высовывали из воды жадные рты и громко чмокали: просили есть. Карпы были длиной с руку Мичи, их наверняка отменно кормили, но рыбки хотели есть постоянно.
«Пусть у меня все получится!» – Мичи помахала карпам, загадала желание, надеясь на магическую силу моста, спустилась на другую сторону и вдохнула.
Рюу облокотился на стойку и проследил за гостьей из 103-го, идущей в сад. Перевел взгляд в противоположную сторону. В дальнем углу холла сидел маленький человечек в соломенной шляпе. Никто из постояльцев его не замечал. А если бы и заметили, не удивились человеку с рваной тряпицей на бедрах и перебинтованными ногами, приняли бы за очередную статуэтку, дополняющую интерьер отеля. Человечек указал длинным пальцем вслед гостье.
– Пусть слегка отдохнет. Время есть, – распорядился Рюу. – Проследите, чтобы к ее возвращению из купальни подали ужин.
Человечек поспешил исполнить приказ. И сообщить остальным: «Удивительное дело, в 103-й заселили человека. Живого человека!»
4. Утром – румянец на лице, вечером – белые кости
«Сон, полный неги, – дар онсэна», – гласили брошюры во всех номерах рёкана. Вода источников исцеляла и тело, и душу, а дорогу к исцелению подсказывали указатели в узком проходе между стенами бамбука. Мичи вынырнула из перехода, столкнулась со старшим менеджером, не удержала неудовольствие и по-детски надула губы.
– Приношу свои извинения, Хирано-сан, – поклонился ей менеджер.
Мичи оглядела его, задержала взгляд на руках. Заскорузлые пальцы цвета угря, пожаренного на углях, выдавали постоянные труды их владельца.
– Мы рады вам. Я сын владелицы отеля, отвечаю за купальни. Мое имя Мацумура Сэдэо. Просто Сэдэо, если угодно.
Он не разгибал спины.
– Огромное спасибо за все, – быстро проговорила Мичи. «Заставлять старшего ждать неправильно. Все, что прошло, забыто», – напомнила она обиде, булькающей в горле.
– Позвольте проводить до купели. – Сэдэо-сан перешел к делу. – Мы подготовили уединенную купальню под открытым небом, а также отдельную душевую.
От бамбукового прохода разбегались тропинки.
– Красные отметки укажут, какие бани сегодня подготовили для дам, если вы вдруг устанете от одиночества и захотите компании. – Сэдэо-сан махнул рукой в сторону общих ванн, оставшихся слева. – В душевой вы найдете все, что нужно: шампуни, мыло, увлажняющий крем, полотенце и новую пару тапочек, специально для онсэна. Прошу, не ходите по территории отеля в этих тапочках. Мы заботимся о чистоте. Ключ-карту и личные вещи можете оставить в раздевалке, вы увидите корзины на полке.
Рёкан в самом деле сверкал чистотой. Ни пылинки, ни соринки, ни грязного следа на тропах. Персонал действовал незаметно: кроме троих Мацумура Мичи пока не встретила других
