Плоть - Портия Коста

– Что ж, очень хорошо, я повинуюсь, – пробормотал он и именно так и сделал.

– О! О, Ритчи!

Через мгновение, одно краткое мгновение он воспламенил ее, распространяя по ее телу волны наслаждения, исходящие от его кружащегося пронзающего языка. Схватив Беатрис за бедра и крепче прижавшись ртом к ее лону, он принялся перекатывать губами чувствительный бугорок ее удовольствия, одновременно нанося по нему удары языком.

Содрогаясь в судорогах мощнейшего оргазма и сжимая мышцы влагалища, Беатрис вцепилась в волосы и плечи Ритчи, колотя его пятками по спине. Полностью потеряв контроль над собой, забыв о стыде, почти лишившись рассудка, она выгнула спину дугой, точно та была тетивой лука, натягиваемого любящей рукой хозяина.

Ритчи был рядом с ней, он касался ее языком и губами, а его сильные руки поддерживали ее раскачивающиеся из стороны в сторону ягодицы.

Весь мир, казалось, вращался вокруг рта Ритчи, ласкающего ее лоно. Это было сравнимо с тем, как если бы она затерялась в открытом море, наслаждаясь, однако, своим долгожданным и таким сладостным путешествием.

Почти лишившись чувств, она продолжала подскакивать и раскачиваться на волнах восхитительной чувственности, снова и снова ударяясь о скалу в образе мужчины, ласкающего ее.

Силы покинули тело Беатрис. Руки и ноги ее стали ватными, неспособными исполнять команды разума, даже если бы он и сумел отдать какой-нибудь приказ. Она лежала ничком на постели, задыхаясь и остро ощущая кудрявую голову Ритчи, покоящуюся на ее бедре. Его теплое дыхание все еще омывало ее влажное, липкое лоно.

– Я думала, что умерла и попала в рай, – с трудом вымолвила Беатрис первое связное суждение, сложившееся в ее сознании. – Я и представить не могла, что… это… это окажется таким восхитительным.

Подняв голову, Ритчи воззрился на нее поверх ее корсета.

– Если я не ошибаюсь, то те, кто занимался научными исследованиями подобных вещей, назвали это куннилингусом, – торжественно провозгласил он, заставляя Беатрис снова содрогнуться. Губы его сияли от влаги. То была ее влага.

– В самом деле, стоит знать правильные названия понятий, – сказала она, отчаянно краснея при мысли о том, чем она только что занималась. – Это слово очень похоже на латинское. А еще оно кажется мне каким-то… равнодушным и совсем невдохновляющим.

Ритчи улыбнулся, явно довольный собой, и облизал губы. При виде этого зловеще-соблазнительного действия клитор Беатрис снова дернулся от предвкушения. Особенно теперь…

– Я рад, что тебе понравилось, Беа. Я так и предполагал… хотя более изнеженные леди поначалу находят это пугающим.

– Что ж, спешу сообщить тебе, Ритчи, что я гораздо менее изнеженна, чем можно заключить, исходя из моей репутации.

Она пожала плечами, слегка переместившись на кровати. Лоно ее по-прежнему находилось в опасной близости от прекрасного рта Ритчи, и Беатрис испытывала искушение подвинуться вперед и потребовать повторить все сначала, вместо того чтобы поучать ее латинскими словами.

– Репутация ничего не значит, моя сладкая девочка. – Ритчи поднялся на ноги. Движения его были очень грациозными, невзирая на тот факт, что он некоторое время провел на полу в неудобной позе. – А ты совершенно особенная.

«И ты тоже», – мысленно добавила Беатрис.

Стоило ей лишь взглянуть на него, как сердце переворачивалось у нее в груди. Он и в самом деле был необыкновенным. Подвижный и мускулистый, он являл собой редкостный образец зрелой мужской красоты. Рубашка его была расстегнута на груди, являя взору блестящую кожу, при виде которой Беатрис испытывала желание прижаться к ней лицом, потереться о растущие там светлые волосы. Она хотела целовать его шею. Касаться лица. Прижаться щекой к его ширинке, как делала на балу леди Арабеллы, чтобы снова почувствовать через ткань неоспоримое свидетельство его желания.

А она до сих пор не видела его треклятого члена!

Ритчи сверкнул глазами, и Беатрис вдруг поняла, что он наблюдает за ней, следуя за ее взглядом к тайной цели.

– Откинься на подушки, Беа, – приказал он. – Я исполню твое желание. – Она стала устраиваться на постели, как он велел, и Ритчи, упершись в матрас коленом, присоединился к ней, поддерживая за талию, чтобы помочь.

Какой же он сильный! Беатрис хотелось обвить его тело руками и, прижавшись к нему, уже никогда не отпускать.

Никогда?

Эта мысль застала ее врасплох и взволновала ее своей неразумностью. Но другая, более мудрая часть ее сознания внезапно признала, что всегда это знала.

«Глупости, – сказала себе Беатрис. – Не будь дурой. Ты не можешь вот так влюбиться в человека, подобного ему».

Но так оно в действительности и было, просто случилось, и все, изменить ничего было нельзя. В этой странной «Новой жизни»[16] именно Беатрис с первого взгляда влюбилась в имеющего сомнительную репутацию Данте. Осознание этого поразило ее, но и заставило еще сильнее желать обнять его, чтобы убедиться, что он рядом, испытать радость от близости его тела.

– Ты дрожишь, Беа. Не нужно бояться. – Ритчи склонился над ней, поглаживая лицо. В глазах его отра жалась богатая палитра эмоций. Взгляд его, мрачный и напряженный, действовал на Беатрис пугающе, и она потянулась рукой вверх, чтобы коснуться его лица в ответном жесте.

– Я не… ничего особенного. Сейчас, более чем когда-либо, я сгораю от желания принять тебя.

Темная пелена в его взгляде рассеялась, и он мягко засмеялся. Беатрис словно молнией пронзило, внутри у нее все забурлило от осознания своей женской власти над ним.

– В таком случае, дорогая, не стану заставлять тебя дольше ждать.

Глава 22. Его

Будучи не в силах отвести взгляд, даже если от этого зависела бы ее жизнь, Беатрис наблюдала за тем, как Ритчи расстегивает пуговицы на брюках. Пальцы его порхали ловко и умело, как обычно, но все же что-то в его действиях – в том, с какой силой он дергал петлицы, а потом распахивал брюки, одновременно вытаскивая заправленную в них рубашку и нижнее белье, – подсказало ей, что он тоже нервничает, как и она сама.

Но это ничуть не беспокоило Беатрис. Ритчи был опытным мужчиной, и она не сомневалась, что с ним ее первый раз окажется незабываемым. Не будет ни грубых ошибок, ни неловких телодвижений, ни чувства недоумения по поводу того, как все преувеличенно. Все это Беатрис могла бы испытать, оказавшись в объятиях неумелого воображаемого мужа.

«Мужа?» – удивилась про себя Беатрис.

Ах, снова этот опасный ход мыслей. Она запретила себе даже произносить это слово и поддаваться чувствам, с ним связанным. С фантазиями подобного рода лучше быть начеку и никогда не забывать о том, что они с Ритчи заключили прагматическое соглашение сроком на месяц. Он исполнил свои обязательства, уплатив деньги. Тот факт, что Ритчи – ее деловой партнер – оказался таким очаровательным и необычайно привлекательным физически мужчиной, не должен был ничего изменить.