Плоть - Портия Коста

– Неужели? Как это благородно с вашей стороны.

Ритчи опустил под скатерть сначала одну руку, затем другую и, быстро отодвинув ее ладонь, принялся сам расстегивать пуговицы.

«Боже всемогущий, поверить не могу, что мы это делаем!» – мелькнуло у нее в голове.

Тут Ритчи снова взял ее за руку и приложил к столь желанному ею объекту изысканий. Не прошло и секунды, как пальцы ее проникли за складки одежды и сомкнулись на драгоценном призе.

Ах, какой горячий! И твердый. И крепкий. Рука Беатрис обнимала член Ритчи так, будто с любовью проделывала это уже множество раз. Действия ее казались ей совершенно правильными.

– О, Беа, – прошептал Ритчи, откидываясь на спинку стула и прикрывая глаза. На лице его застыло выражение высочайшего блаженства. Беатрис воображала, что является первой женщиной, ласкающей его столь интимным образом, хотя это и было невообразимой глупостью. Дюжинам счастливиц до нее выпадало счастье наслаждаться сокровищем Ритчи. И ее предшественницы были гораздо более искушенными, чем она.

Для Беатрис то было поистине путешествие, полное открытий.

Легонько сжимая пальцами орган Ритчи, Беатрис закусила губу. Нравится ли мужчинам, когда с их членами обращаются нежно или жестко? Форма и шелковистая текстура кожи приглашали к более детальному исследованию, но она знала, что слишком рьяные действия могут привести к катастрофе. В худшем случае она могла поранить его, в лучшем – довести до оргазма раньше, чем следует.

– Что-то не так, Беа? – поинтересовался Ритчи, пристально глядя на нее. Выражение его лица было одновременно чувственно-мечтательным и острым как бритва. – Исследование не принесло желаемых результатов?

Насмехается ли он над ее неопытностью? Или поддразнивает? Когда они были в доме Софии, ее манипуляции его вполне устраивали. Посмотрев Ритчи прямо в глаза, Беатрис легко, но уверенно сжала его член и очень обрадовалась, заслышав вздох.

– Напротив, исследование мое очень мне нравится и ничуть меня не разочаровывает.

Ритчи рассмеялся, потом снова ахнул, почувствовав, что Беатрис опять осторожно сжимает пальцы.

– Не разочаровывает?

– Что ж, у меня имелось подозрение, что джентльмены несколько преувеличивают размеры… определенной части своего тела. Они заставляют дам поверить, что их ожидают коринфские монументы, в то время как в действительности этот орган оказывается совсем не таким могучим.

Несколько секунд Ритчи, казалось, обдумывал ее слова, затем легонько задвигал бедрами, отчего член его заскользил между пальцами Беатрис.

– А вы надеялись на такой монумент, госпожа де Латур?

Вспомнив годмише, Беатрис погрузила кончик пальца в отверстие в головке члена Ритчи.

– Да, надеялась, – промурлыкала Беатрис, радуясь тому, что он снова негромко ахнул. – Я бы даже сказала, что ожидала этого, особенно после некоторых предварительных разведывательных действий. – Ей было неудобно держать его член, скрытый скатертью, поэтому она уперлась в него большим пальцем и стала перекатывать по ладони, инстинктивно догадавшись, что в таком случае сделает Ритчи особенно приятно. – Как я уже сказала, я ничуть не разочарована. – Она немного увеличила силу нажатия. – Смею заверить, я впечатлена.

– И я тоже, Беатрис… и я тоже. – Ритчи заливисто рассмеялся, запрокинув голову и прикусив полную нижнюю губу.

«Так вот, значит, что наделяет дам полусвета таким могуществом, – отметила про себя Беатрис. – Их власть над мужчинами происходит от способности даровать наслаждение и чувственность или отказывать в них».

Достижение ее показалось ей совершенно примитивным, но все же значительным, способным изменить привычный миропорядок. Она находится сейчас в компании мужчины, который купил ее тело, заплатив за него и за ее согласие большие деньги. Подчиняясь собственной прихоти, он мог возвеличить ее и ее брата, а мог и погубить. И все же в это самое мгновение именно она держит его в своей ладони, в самом прямом смысла слова.

Подобное господство вкупе с мужественной красотой Ритчи оказывало на Беатрис возбуждающее воздействие. Внизу живота и между ног она чувствовала трепет, а приятная тяжесть предвкушения сменилась острой болью желания.

Да, она просто обязана заполучить его этой ночью. Больше ждать она не в силах. Ей предстоит многому научиться и овладеть Ритчи в той же степени, что и он овладеет ею.

Не переставая ласкать пальцами член Ритчи, она встретила жаркий взгляд его хозяина. В ее собственных глазах пылало такое же вожделение.

– Я передумала, – сказала она, крепче сжимая его плоть. – Мне не нужно бренди. По крайней мере, не здесь. Я бы предпочла забрать его с собой в зарезервированную тобой комнату, если это возможно.

Взгляд Ритчи искрился, точно в его глазах таился весь свет мира.

– Ты чудо, Беа, – молвил он слегка вибрирующим голосом. – Настоящее чудо. – Помедлив немного, он сделал глубокий вдох, будто бы, находясь рядом с ней, ему было трудно дышать. – Но мне нужно немного времени… то состояние, в котором я сейчас пребываю… в общем, мне нужно собраться с силами.

– Возможно, я могу тебе в этом посодействовать?

– Не сомневаюсь, что можешь… не сомневаюсь.

Произнеся эти слова, он поцеловал ее в губы, в то время как она все еще сжимала рукой его фаллос.

Глава 21. Мгновения истины и красоты

Комната была очень милой, даже экстравагантной, с обилием золотых тонов и бархата в отделке и обставленная первоклассной мебелью. Беатрис бродила по ней, облаченная лишь в панталоны, нательную сорочку и корсет, думая о том, что не такой представляла она обстановку, в которой лишится девственности.

Соглашаясь на сделку с Ритчи, она ожидала, что сакральный акт свершится либо в его, либо в ее собственной спальне. Как оказалось, этому не суждено было сбыться, и теперь она с любопытством смотрела по сторонам, в то время как Ритчи принимал ванну, с которой ей уже довелось познакомиться.

– Уступаю даме, – сказал он, легонько похлопывая ее по мягкому месту, когда они только вошли в комнату. Беатрис повернулась к нему, удивленная звуком его голоса, который показался ей очень уж неуверенным, хоть и исходил из уст мужчины, считавшегося известным волокитой.

Возможно, то, что он сказал ей, правда? Что, если у него и в самом деле было не так много любовниц, а слухи о его амурных похождениях сильно преувеличены? Беатрис содрогнулась, точно от холода. А возможно, он не привык искать любовных утех в объятиях неопытных девственниц и не испытывал энтузиазма от перспективы лишения ее невинности?