Запретная. Моя - Элла Александровна Савицкая

– В смысле? – оборачивается Ольга. Пересчитывает их, – а и правда. Редис не довезли.

– Что значит не довезли? – гремит водитель фуры, считайте еще раз.

Они начинают препираться, я на всякий случай пересчитываю все снова, чтобы удостовериться в правильности.

А потом мне вдруг выпихивают в руки сетку с луком. Весит она килограмм десять, не меньше.

– Так, держи это, – бросает Ольга. Я пошла разбираться.

– Возьмите, девушка. – всовывают мне еще одну сверху, от чего меня едва ли напополам не сгибает. – что за безобразие тут у вас происходит?

От тяжести сводит живот. Я, быстро оглядевшись, сбрасываю груз рядом.

Здесь душно, кондиционера нет, и у меня начинает снова кружиться голова.

Как дотягиваю до вечера и сама не знаю. Но ближе к семи часам пугаюсь своего состояния уже не на шутку.

– Ты бледная, – говорит Вова, когда ловит меня за тем, как я пью воду из кулера.

– Да что—то неважно себя чувствую.

– Сядь посиди, – предлагает он.

И я послушно присаживаюсь на стул.

Сердце тяжело стучит, по вискам стекает капли пота.

Вероятно, для первого дня работы это слишком много.

Желание лечь настолько сильное, что хочется плюнуть на все и уйти.

Только туманное будущее заставляет сидеть на пятой точке ровно и отдышавшись, вернуться в зал.

Когда рабочий день подходит к концу, и я выхожу из магазина, то усталость уже достигла апогея.

Ноги гудят, живот тянет еще сильнее. Даже в спине появилась боль.

Мечтаю только о душе и диване.

Поглаживая живот, плетусь домой, а чем ближе подхожу, тем отчетливее ощущаю, как учащается пульс.

Руслан говорил, что будет приходить после работы, а это значит, что сейчас он может быть у меня.

Вчера он ушел около одиннадцати.

Поднимаюсь на свой этаж, достаю ключ.

Напряженно и медленно открываю дверь. Задерживаю дыхание.

Вхожу внутрь и включив свет, понимаю, что его нет.

Сердце запинается, и сжимается.

Я выдыхаю.

По телу разливается нечто тяжелое, сильно напоминающее по своим ощущениям на разочарование.

Это так глупо.

Неужели какая—то часть меня хотела, чтобы он был здесь?

Усевшись прямо в коридоре, понимаю, что да. Хотела.

Вопреки всему, даже собственным здравым мыслям, хотела.

Я такая дурочка, Господи!

Почему я каждый раз так быстро к нему привыкаю? Или я просто еще не отвыкла?

Спустя несколько минут я обнаруживаю, что Руслан все же приходил. И даже писал мне смс, а я его просто не увидела.

«Даш, у тебя все в порядке?»

А потом через три часа еще одно:

«Я очистил до конца стены. Завтра возьмусь за поклейку. Можешь возвращаться»

Крепко сжимаю мобильный и закусываю до боли губу.

Руслан подумал, что я ушла, чтобы не пересекаться с ним.

И вроде как все логично. Мне должно быть все равно, что он думает, но пальцы по какой—то причине тут же печатают ответ:

«Я была на работе. Только вернулась»

Отправляю и встаю, чтобы пойти на кухню, когда Руслан вдруг звонит.

Застываю с телефоном в руке и гипнотизирую экран. Сердце пару раз дергается и как будто подпрыгивает, возвращая меня во время, когда Руслан звонил мне со словами «Выходи, Даш. Я под подъездом».

Мешкаю несколько секунд, а потом выдохнув, все же отвечаю.

– Да? – голос звучит неестественно натянуто.

– Привет, – говорит он.

– Привет, – поджигаю одну из свечей.

На кухне снова чисто, будто его здесь и не было. Подтверждением присутствия Руслана служит лишь мокрая тряпка на ведре.

– Ты устроилась на работу?

– Да, – прохожу внутрь.

– Зачем?

– Мне нужно на что—то жить.

Повисает пауза, за время которой я достаю чашку из ящика и ставлю ее на стол.

– Даш, это не лучшая идея, – его голос звучит настойчиво, но не резко.

– Согласна. Но положиться мне не на кого, у меня есть только я. Поэтому вот так.

Деревянной рукой наполняю стакан водой из фильтра, пока в динамике повисает тяжелое молчание.

– У тебя есть я.

– Не убедительно, Руслан.

– Даш…

– Ты позвонил только для этого? – беру стакан в руку и сжимаю.

Усталость такая сильная, что я едва держусь на ногах.

– Даша, тебе нельзя работать, – делаю несколько глотков, чувствуя, как вода тут же попадает в пустой желудок. – Я буду рядом. Обещаю. – строго и безапеляционно.

Я вздрагиваю, и вода протекает мимо. Стекает по подбородку на футболку. Возвращаю стакан на стол и вытираю губы.

Утыкаюсь взглядом в пятно на футболке. Оно расползается темной кляксой.

Внутри меня сидит маленькая девочка, которая задыхается от его слов, а я могу только выдавить:

– Я устала, Руслан. Спокойной ночи.

Сбросив звонок, прикрываю глаза.

Хочется снова стать той наивной Дашей, которая верила каждому его слову, но она спряталась так далеко, что ее кажется, не найти.

Подавив растущее давление в груди, отправляюсь в душ и спать.

Живот так и не перестает тянуть даже на следующее утро.

Глава 51

Второй рабочий день выдается не легче, чем предыдущий. Оборот товаров здесь просто немыслимый из—за того, что супермаркет находится около остановки в центре.

Приходится то и дело носится в дальний склад и выставлять товары в торговом зале, согласно планограмме.

Как хомяк в колесе бегаю туда—сюда, потому что притащить сразу ящик я не в состоянии, а Вова как на зло куда—то вышел. И попросить мне некого. Другие грузчики не расположены ко мне столь же дружелюбно. Они курят с Кариной и еще одной девушкой продавщицей, то и дело кидая в меня насмешливые взгляды.

И подходить просить их об услуге мне совершенно не хочется. Это как самолично дать повод для дальнейших обсуждений моей «слабой» личности.

– Даш, там банку со сгущенкой разбили, – кричит мне Ольга, – вытри, а то Марь Иванна выбежала по делам на час.

Черт. Только уборки мне не хватало.

Набрав в ведро воды, несу его в зал.

Капли вареной сгущенки разлетелись на приличный диаметр. Приходится сесть на колени, чтобы собрать все, не оставляя липких следов.

А когда я почти все доделываю, поднимаюсь и случайно цепляю проходящего мимо мужчину локтем.

– Извините, – оборачиваюсь на автомате и застываю.

Взгляд родных глаз сначала безразлично мажет по мне, как по пустому месту, а потом в нем появляется узнавание.

По моим плечам ползут холодные мурашки, а желудок стягивает в камень, пока папа внимательно рассматривает мое лицо, переводит глаза на тряпку в моих руках, цепляется за форму. Его губы кривятся в брезгливом выражении, а я не дышу.

Так и стою каменной статуей, позволяя ему от души насмотреться.

Только сердце гулко колотится и все тело словно