Запретная. Моя - Элла Александровна Савицкая

– Здравствуйте, – взволнованно влетает внутрь, – ну, что тут у вас?

Заглядывает на кухню и охает.

А потом начинается суета. Соседка ругается, ворчит о старых трубах. К ней спускается, вероятно, её муж и тоже оценивает ущерб.

После них приезжает еще одна женщина. И к моему удивлению, её я тоже узнаю. Это та самая Екатерина Алексеевна, которая запечатлена на снимках.

Прижимая руки к груди, сетует о том, что надо делать ремонт, а соседи «паразиты» только и делают, что топят её. Они ругаются. Руслан обещает, что он с этим поможет. Уверяет, что поклеит обои. А соседи клянутся покрыть все расходы.

Попятившись назад, сажусь на диван, и смотрю на свои сцепленные руки, оставив их решать проблемы. Вдруг чувствую себя такой уставшей, что сил нет.

Спустя минут сорок все уходят. Хозяйка перед уходом успевает подойти ко мне и сказать, что рада познакомиться, а также поблагодарить за то, что я оказалась дома и быстро позвонила Руслану.

После щелчка дверью мы остаёмся с ним вдвоем в комнате. Руслан стоит напротив меня. В футболке, джинсах и без носков, потому что ходил по влажному полу на кухне.

– Я позвонила тебе? – смотрю вопросительно на него.

Руслан подходит и садится рядом, диван едва слышно поскрипывает. От соприкосновения с его плечом я вздрагиваю и отодвигаюсь.

– Это я снял квартиру, – говорит он, опираясь локтями о колени и сцепляя шершавые пальцы. Кожа на них будто пропитана известью, на тыльной стороне – царапины. Я отвожу взгляд: не хочу думать, как он их получил.

– Я уже догадалась, – отвечаю сухо.

Ася предательница…

– Прости, что тебе пришлось узнать вот так, – говорит Руслан.

– А если бы я не узнала, сколько бы еще наивно верила в сказки Аси?

– Я бы рассказал тебе. Собирался в ближайшее время.

– Как великодушно с твоей стороны.

– Я не мог раньше, Даша.

– Ну конечно, ты же слишком занят.

– Мне только сняли гипс. Я не хотел в нём перед тобой появляться.

– Гипс? – резко оборачиваюсь к нему, а потом вскидываю ладонь, – А в прочем, не надо, не рассказывай. Я не хочу знать.

Встаю с кровати и обхватив голову ладонями, отхожу от него подальше.

Мне не нужно знать через что он проходит, иначе я сойду с ума. Он не заслуживает того, чтобы я переживала, но я все равно делаю это с завидной регулярностью.

– Все продукты, одежда это тоже твоих рук дело? Не Асина инициатива?

Оборачиваюсь на него, но Руслан молчит.

Мы встречаемся взглядами, и я все понимаю.

Все эти месяцы после того, как Руслан о беременности. Именно тогда я рассказала Асе и она начала помогать…

Ну конечно, Господи. Стали бы чужие люди так переживать о залетевшей подруге своей дочери?

Я думала, что я повзрослела, а нет, всё такая же наивная дурочка.

– Ася не при чём, – произносит он. – Я знал, что от меня лично ты бы все это не взяла.

– Конечно, не взяла бы, – всплескиваю руками, и футболка на моем животе задирается.

Взгляд Руслана тут же впивается в оголившуюся полоску кожи. Его кадык дергается, плечи каменеют. Я машинально накрываю свой округлившийся живот и одергиваю ткань.

– Мне не нужна помощь, купленная на грязные деньги, – произношу твердо, пока он все еще смотрит туда.

Моргнув, возвращает взгляд на мое лицо.

– И это я тоже знал. Поэтому покупал все на те, которые заработал сам.

– Чем? Торговлей ворованного?

Боже, одна мысль о том, что я живу на нечестные деньги поднимает холод вдоль позвоночника.

– Нет. Тихий остался в прошлом. Я работаю на стройке, официально.

– Ну да, конечно.

– Да, Даша, – твердо повторяет Руслан. – Тихому я долг вернул. Сейчас я работаю совсем на другого человека. И там всё честно и открыто.

– С чего вдруг?

– С того, что ты сказала оградить вас от опасности. Я это сделал. Тихий больше вам не угрожает. И я тоже.

Руслан встает и направляется ко мне, а я сбиваюсь в комок, когда он подходит.

Останавливается в паре сантиметров, но не трогает. Дышит тяжело, а я наоборот пытаюсь справиться с участившимся пульсом и дыханием.

– Всё с чистого листа, Даш, – произносит хрипло.

Встречаюсь с ним взглядом и едва его выдерживаю.

– Я рада за тебя. Если ты действительно сможешь и дальше держаться с правильной стороны, то увидишь, насколько жизнь лучше, когда живешь честно, – мой голос ломается.

Сказать это трудно, но я справляюсь.

В груди нарастает набат, сердце трепыхается, пока Руслан смотрит на меня сжав челюсти, так, будто держит в себе целую бурю.

– Я знаю, что причинил тебе боль, – произносит, вспарывая мою рану. – Не оправдал ожиданий. Знаю, что ты была на допросе и не выдала меня. Знаю, чего это тебе стоило. Знаю, как тебе было плохо. Потому что мне без тебя было не меньше.

– Нет, не знаешь, – мотаю головой, чувствуя, как бедное сердце сходит с ума. – Ты не знаешь! Да, я понимаю, что у тебя были совершенно другие заботы. Заботы о тете Марине и ее жизни. Я понимаю это, правда. Но ты просто ушел, Руслан. Не сказав мне ни слова. Принял решение и оставил меня позади, как нечто ненужное. – по щеке стекает слеза, и я быстро ее стираю, – Ты ни разу не поинтересовался как я. А ты был мне очень нужен. Когда папа настаивал избавиться от нашего с тобой ребенка, – достаю из недр то, что так долго причиняло боль. Лицо Руслана искажается, как от удара, щека дергается, взгляд темнеет. – Когда он лишил меня всего и выгнал из дома, также выбросив из своей жизни, как и ты. Когда я обживалась в общежитии с соседкой, которая меня терпеть не могла. Когда меня каждое утро выворачивало из—за токсикоза. Когда я плакала по ночам, думая о том, чтобы тебя не убили где—то. Тебя не было рядом. Поэтому не говори мне о том, что тебе было плохо. Ты выбрал это «ПЛОХО» сам. Для себя и для меня. И за всё это полностью несешь ответственность ТЫ.

Мой подбородок дрожит, горло раздирает. Ощущение, будто я сняла с себя кожу. Болит везде, каждая клеточка.

Руслан прикрывает глаза, но в следующий миг уже снова смотрит на меня.

И согласно кивает.

– Несу. Как крест, Даш. Каждую минуту. Я должен был уйти от Тихого давным—давно, но не всегда в жизни все происходит, так как мы хотим. У меня это не получилось. Поэтому ты права, я трусливо спрятал голову в песок, потому что думать о том, как ты, мне