Великий диктатор. Книга третья - Alex Berest

на прикроватном столике, которая и разгоняла тьму. Пришлось вставать, одеваться и идти проверять всё то, что мне только что рассказала баба Марта. Электроэнергии и связи действительно не было, а вот крыша держалась, хотя снега на улице намело очень много. Когда я открыл входную дверь, то поначалу даже оторопел от того, что уровень снега на улице был мне почти по пояс.

- Баба Марта, не бойся, крыша держится. А как рассветёт, полезу её чистить. Не по темноте же это делать, - успокоил я бабу Марту, спустившись с чердака, и старушка, сразу приободрившись, захлопотала у печи, чтобы накормить меня завтраком.

Да, давненько у нас такого снегопада не было. В последний раз подобное происходило в 1896 году. Но я тогда был маленьким, и особо на случившееся не обратил внимания в силу интенсивного изучения шведского языка с матушкой и того, что меня в плохую погоду редко выпускали на улицу.

С наступлением рассвета, как мог почистил крышу и хоть немного откопал пространство рядом с входной дверью. За этим занятием меня и застал посыльный от дяди Тапио из нашей Улеаборгской управы.

«Здравствуй, Матти. Как видишь, на нас свалилась беда. Связи и подачи электричества нет. Производства на всех предприятиях остановлены. На оружейном заводе рухнула крыша склада с готовыми изделиями. Слава Богу, никто не пострадал. Я лично контролирую изготовление деревянных лопат и направляю их на заводы, где рабочие приступили к расчистке территории. Если можешь, придумай какое-нибудь устройство для расчистки снега при помощи маневровых паровозов и тракторов. Щиты-метельники на паровозах не помогают. Так что отправляйся на автомобилестроительный завод и срочно что-нибудь изобретай. Нам надо срочно наладить отгрузку и отправку товаров и расчистить пути на нашей железной дороге». - гласило в записке которую мне передал смутно знакомый парнишка на лыжах.

Пришлось и мне доставать из чулана свои старые лыжи и, проклиная собственную безалаберность, что забыл их смазать, добираться до автомобильного завода. Как только я прочитал требование от дяди Тапио, в голове тут же возник образ шнекороторной установки «Д-470» на базе автомобиля «ЗиЛ-157», который мне приходилось частенько ремонтировать во время службы в рядах советской армии.

Правда, шнек на советском грузовике приводил в движение отдельный двигатель, расположенный в кузове, но при установке на паровоз это значения не имело. Как устроенны железнодорожные снегоуборщики я видел только на видео в ютубе, но, в целом, схема ничем, кроме размеров, не отличалась от автомобильной. Кроме того, на нашем предприятии был лёгкий снегоуборщик с японским шнеком, приспособленным к трактору «Т-70». А значит, можно попытаться собрать такие же и для наших тракторов в этом мире.

Первый паровозный шнек, который рабочие под руководством Расмуссена и меня собрали уже ближе к полудню, проработал всего шесть часов. И за это время маневровый паровозик расчистил все подъездные пути к заводам и даже успел основательно почистить пассажирскую станцию. Но на подходе к мосту через Оулуйоки агрегат, собранный нами впопыхах, развалился.

Но мы тоже без дела не сидели и оснастили несколько тракторов схожими устройствами, которые очень ускорили уборку территорий предприятий и улиц губернского города. Правда, заводили мы трактора на морозе почти целый час, и это способствовало тому, что я также вспомнил об использовании холостых патронов для этих целей. Как это было на британских тракторах «Field-Marshall». Этот способ, конечно, сильно засоряет двигатель. Но как средство быстрого запуска — очень привлекателен. Главное теперь, снова не забыть про этот способ и съездить на тракторный завод в Або.

В итоге, как только отчистили железнодорожные пути до Карлебу, где сильного снегопада как будто и не было вовсе, я тут же смылся на первом же поезде в Гельсингфорс, даже не заехав, как до этого хотел, в родной Яали.

Спешил я не только чтобы продолжить обучение в университете, но и для того, чтобы составить правильное описание для патента на «шнекороторную установку». Так как к моменту моего отъезда несколько снегоуборщиков на базе тракторов и автомобилей заказал не только город, но и губернское управление. А идеи без присмотра оставлять нельзя — утащат сразу.

…..

- Так. Что у нас здесь? Слепое огнестрельное ранение мышц плеча. Кровотечение слабое, значит вены и артерии не задеты, - бормотал себе под нос седой доктор с бородой клинышком, осматривая мою руку. - Будем резать и чистить, господин Хухта. Как же вы это так?

- Стреляли, - прошипел я и снова стиснул зубы, когда медсестра стала срезать с меня рукава пиджака и рубашки.

Очнулся я только совсем недавно, когда меня заносили в Хирургический госпиталь и случайно стукнули носилки о двери.

- Раз ранение огнестрельное, то понятное дело, что стреляли, - прокомментировал мой ответ стоявший рядом доктор. - Но у нас город тихий и здесь так просто в людей не стреляют. Кому же вы так насолили?

- Ага. Как же. Не стреляют. В этом городе в меня постоянно кто-нибудь да стреляет. То в банке, то теперь возле Сената, - зло выпалил я. - А стреляла Мийна Силланпяя. Если вы уж узнали кто я, то значит и догадаетесь, почему она это совершила.

- Вот же дура набитая, - возмутилась медицинская сестра, которая, закончив срезать с моей раны одежду, осталась стоять рядом с нами.

- Действительно, - согласился с ней и доктор. - Я надеюсь, что полиция её уже задержала. А сейчас, господин Хухта, мы вас перевезём в операционную и быстро заштопаем.

- Спасибо, господин доктор, - устало выдохнул я и прикрыл глаза, вспоминая произошедшие.

На следующий день после возвращения в мою столичную усадьбу из Улеаборга почти все финские газеты вышли с сообщениями с требованием финского отделения «Международного альянса женщин» и «Финского женского клуба» под руководством Теклы Хултин о признании 8 марта Международным женским днём.

Всё бы ничего, но это требование было решением Второй Международной конференции социалисток, прошедшей в феврале этого года в Копенгагене. А социалистов в княжестве после революции 1905 года мягко сказать, недолюбливали. Тем более, что одной из руководительниц вооружённого восстания в Таммерфорсе была Эльвира Мария Элоранто. Одна из близких подруг Теклы Хултин.

Поэтому сразу же вышел ряд критических статей в прессе и начался