Меня зовут Корокотта - Александр Васильевич Чернобровкин

я показал Флавии и ее родителям, сколько золота заработал за два с половиной месяца. Это, конечно, не Индия, но тоже неслабо. Тит и Цецилия ахнули от удивления. Тесть столько лет за десять получает с учетом коррупционной составляющей. Правда, должность у него не взяткоемкая, подогревают только идиоты или те, кому деньги некуда девать. Вдобавок тендер продолжает возить мне деньги.

— Не ожидал, что морская торговля настолько выгодна, — сказал за ужином Тит Летилий.

— Любое производство выгодно, если занимается им тот, кто разбирается. Латифундия тоже при старшем Марке Валерии приносила хороший доход, а при младшем стала убыточной. Скоро опять станет прибыльной, — пообещал я.

На вырученные деньги я купил верхового коня для поездок в Остию по делам и в горы на охоту. Не лежит у меня сердце к мулам, хотя такие же скоростные, как лошади, и при этом более выносливые и неприхотливые. Главный их недостаток — упрямство. Если мул утомился, то встанет, как вкопанный, и не двинется с места, пока не отдохнет, поэтому, в отличие от лошади, его невозможно загнать. Еще я уверен, что ездить на сыне ишака может только сын ишака. Заодно купил полсотни овец и двух молодых крепких волов вместе с арбой. Целина поднята. Дальше для обработки почвы хватит одной пары волов.

Ияри побоялся без меня выкачать мед, а я припозднился к первому сбору. Впрочем, все было не так уж печально, потому что часть ульев была заселена только в конце мая или начале июня, сбор был маленький, а два так и остались пустыми. На следующий год добавим к ним еще пару десятков и поставим рядом с использующимися. Шансов, что их заселят, будет намного больше. Я показал Ияри и его помощнику, как вынимать заполненные рамки вечером, чтобы пчелы меньше беспокоили, как делать обрезку забруса, как в медогонке выкачивать мед, как перетапливать воск, который нам пригодится для изготовления свечей. Весенний мед считается самым полезным, поэтому первый сбор оставил для себя. Все семейство Летилиев трескало его ложками. В Риме стоит дорого. Люди со скромными доходами едят мед редко.

Через одиннадцать дней вернулся тендер из Таррако. Туда добрались за четыре дня и заработали премию для меня и себя. Обратно привез оливковое масло якобы для армии. Предполагаю, что кто-то из армейских чиновников использует казенные деньги для личного обогащения. Меня это не касалось. Главное, что заплатили хорошо.

Получателем груза был Публий Корнелий, происходивший из плебейской ветви этого многочисленного рода, бывший квестор Девятого легиона, отвечавший в нем за снабжение, логистику. Это он зафрахтовал тендер для отправки оружия в ту сторону. Вместе с оливковым маслом ему привезли письмо от испанского подельника, в котором, как догадываюсь, хорошо отзывались о тендере и предлагали продолжить сотрудничество со мной. Публий Корнелий пригласил меня для получения денег на военный склад, стоявший на берегу Тибра. Это было здание с красновато-коричневой черепичной крышей, высоким первым этажом, где хранились разные грузы, и нормальным вторым, где располагались кабинеты и жилые помещения. Наверх вела внешняя деревянная лестница с высокими ступеньками. В кабинете военного чиновника было душно и сильно воняло прокисшим вином. Публий Корнелий полулежал в широком подобии кресла. Справа от него у амбразуры в стене в полосе попадавшего через нее света, в котором вспыхивали медленно планирующие пылинки, сидел за низким столиком худой сутулый писец с острым лицом, напоминавшим большое зубило.

— Твой корабль доставил груз в Таррако и обратно быстрее, чем галеры. Я готов зафрахтовать его до конца навигации. Получать будешь очень хорошую сумму каждый месяц, независимо от перевозимого груза и даже при отсутствии его. Из этих денег будет удерживаться десятая часть, как благотворительность в пользу… нашей доблестной армии, — сделал предложение чиновник. — Как тебе такой вариант?

Откат — самая древняя форма казнокрадства. Практиковался еще у шумеров. Доживет до двадцать первого века, как минимум, так что не мне с ним бороться.

— Если сумма, действительно, будет очень хорошей, то согласен, — произнес я.

— Не пожалеешь, — заверил он. — Прикажи своему наварху, чтобы швартовался у склада под погрузку и приходи завтра, подпишем договор,

— Видел во дворе рабов, привезенных из Испании. У вас они наверняка дешевле, чем у купцов. Могу отобрать несколько человек в счет оплаты фрахта? — поинтересовался я.

— Конечно! — радостно согласился Публий Корнелий и приказал писцу: — Септий, сходи с ним, помоги, посчитай.

Септий переводится, как Седьмой. Раньше римляне давали личные имена только четырем первым сыновьям, а остальные получали порядковые номера, но сейчас может быть и личным именем первенца.

Мы с писарем спустились во двор по деревянной лестнице, которая скрипела подозрительно громко. В противоположном, затененном конце территории склада был огороженный брусьями загон, напоминающий кошару, в котором стояли, сидели, лежали люди, судя по внешнему виду, кельтиберы. В основном женщины и дети, мужчин мало. Грязные, вонючие, в порванной одежде, они смотрели затравленно на нас. Меня увидели впервые и угадали, что покупатель. Перемены в их жизни могут быть только в худшую сторону, поэтому молодые девушки начали прятаться, чтобы остаться подольше здесь, среди своих. Вот так из лучших побуждений попадают в проститутки.

Я зашел внутрь, начал отбирать. В первую очередь нужны были мужчины или хотя бы подростки лет тринадцати-четырнадцати, способные выполнять нетяжелую работу. Нашел двоих, приказал выйти за ограду. Отправился дальше лавировать между сидящими на земле людьми, которые смотрели в землю, боясь встретиться со мной взглядом. Вдруг выберу — и окажутся в аду⁈ Они не подозревают, что ад находится в Риме. Хотя для кого-то там найдется кусочек рая.

Сперва я узнал голову, похожую на монитор первых компьютеров, но заросшее лицо показалось незнакомым. Если бы не смотрел на меня, как на ожившего покойника, я бы прошел дальше.

— Пожелание здоровья, Воган! — поприветствовал я на его языке и на кельтский лад и задал вопрос: — Ты как здесь оказался?

Ответное приветствие должно быть обязательно другим, поэтому мой бывший заместитель произнес на римский манер, как я в свое время научил, если вдруг ночью нарвутся на вражеский дозор:

— Аве, Корокотта! Наше поселение на рассвете окружили римляне, и я не смог сбежать.

Судя по реакции тех, кто находился рядом и слышал его слова, меня еще не забыли.

— Так ты жив, — в свою очередь то ли спросил, то ли подтвердил он. — Мы думали, что тебя убили и тело отвезли римлянам. После этого друид предсказал, что боги