История Чешского королевства - Вацлав Владивой Томек

число церковных приношений, силой обычая, увеличивалось больше и больше. Считалось обязанностью лиц королевского рода, высшего духовенства, дворянства, каждой богатой городской семьи, основывать часовни, алтари с особенными при них священниками за свою душу и за душу своих друзей. Число духовенства до того размножилось, что при одной митрополитской церкви в Праге было до 300 духовных лиц, прелатов, каноников, викариев, алтарников и другого вспомогательного духовенства; при каждой фарной церкви, где теперь исполняет службу фарар с двумя наместниками, было 10, 20 и более священников. Было тогда множество духовных лиц, которые за неимением дел, кроме совершения нескольких литургий в неделю, принимали участие в других делах, с которыми соединялся какой либо приход, или заботились на будущее время обеспечить себя хорошим местом. Праздность сама собой была обыкновенным источником неправды.

Император Карл на Могучском сейме угрожал духовенству отнять у них имения и передать папе, чтобы он употребил их на что-нибудь лучшее. Он хотел, чтобы церковные имения не служили наслаждением и роскошью отдельных лиц, но были бы всеобщим благом сообразно первоначальной цели церкви. Тяжело было законным образом привести это в исполнение, так как и в самой папской столице господствовал разврат. Мудрый правитель, как Карл IV, и достиг бы может быть чего-нибудь, благодаря своему усилию и осмотрительности, если бы всеобщее расположение, которое служило ему опорой в Чехии, таким же образом пробуждено было и в других народах. Король же Вячеслав и его придворные дворяне не имели того духа. Религиозному настроению, охватившему во время Гуса весь чешский народ, не доставало тогда мудрого управления, под защитой которого оно могло вести к справедливой, вожделенной цели. Из него произошли прежде всего раздоры, которые не дали спокойствия королю Вячеславу после возвращения его из плена.

Озлобление короля Вячеслава в 1393 году на архиепископа Яна из Иенштейна и его консисторию низложило церковную власть в Чехии; к этому должно было вскоре присоединиться и то, что во время преемника этого архиепископа, Ольбрама из Шкворца, не было и помину о наказаниях, которые бы претерпевали тогдашние проповедники, восстававшие против испорченности духовенства. Только по смерти Ольбрама (1402), еще во время упразднения архиепископского престола, пражская капитула ухватилась за новое средство устрашить их, по поводу распространение сочинений Яна Виклефа, который был в Англии во время Милича и подобно этому последнему говорил проповеди и писал против худого состояния церкви, кроме того начал разбирать церковное учение и говорить, что позднейшее духовенство отклонилось от учения Христа и что в этом заключается одна из причин зла. Учение Виклефа еще при жизни его, на соборе в Лондоне, было объявлено еретическим (1382), тем не менее сочинения его проникли в Чехию и с наслаждением были читаны Гусом и его друзьями; в университете они были объясняемы. Еще во время плена Вячеслава, в Вене капитула приказала рассмотреть книги Виклефа и 45 положений об них предложила университету, чтоб он дал об них свое мнение (1403).

Положения эти трактовали о вере, о церковных обрядах, об учении о св. тайнах, об обедне, об исповеди, о папской и священнической власти, о монастырских обычаях, о духовных владениях и о других важных вещах. Гус и его друзья из чешской нации в собрании университета озлобились на то, что они неверно извлечены и против смысла автора, что отчасти было справедливо. Тем не менее университет, в лице немецкой народности, запретил под страхом наказания проповедовать эти положения.

Новый архиепископ Збинек из Газенбурга, только что вступивший, был человек добрый, но опытный больше в военных делах, чем в духовных, так что, говорят, только после вступления начал учиться грамоте. Гус, как любимый у двора, часто с ним виделся, так что архиепископ охотно слушал его советы и под его руководством уничтожал различные беспорядки в своем округе. Архиепископ дозволил ему и его друзьям говорить проповеди в синодах, так что они в его присутствии порицали беззаконие духовенства и напоминали ему об исправлении. Когда же архиепископ не обращал внимания на новые распри по поводу сочинений Виклефа, то пражские каноники обратились с жалобой о том к папскому двору и тогда, по повелению папы Иннокентия VII, наследника Бонифация (от 1404 г.), архиепископ должен был издать указ духовенству, чтобы оно отстранило от себя эти положения Виклефа (1406). Следствием этого было то, что несколько лиц духовных и светских, не повиновавшихся указу, призваны были к архиепископскому суду и наказаны были тюрьмой и другим образом. Это озлобило Гуса и его приверженцев, так что они еще с большим жаром стали защищать сочинения Виклефа. В собрании чешской нации в университете, в 1408 г., где опять дело коснулось 45 положений Виклефа, под влиянием партии Гуса, состоялось решение, что положения эти имейт еретический смысл; это было сделано для того, чтобы освободить себя от обвинения в ереси. Архиепископ, разгневанный этим, отдал приказание доставить ему все экземпляры сочинений Виклефа, кто сколько имел, для пересмотра их, и также запретил на собрании этого года говорить ругательные проповеди против духовных особ. Побужденные этим пражские фарары подали жалобу на Гуса за его дерзкие проповеди в Вифлееме.

Тогда же происходили переговоры между королем Вячеславом и французским двором о новом способе уничтожения церковного раскола. Когда ни папа авиньонский Бенедикт, ни римский Григорий VII, вступивший после короткого правления Иннокентия VII (1406) не хотели отречься добровольно от своего сана, то, наконец, в 1408 г., кардиналы той и другой стороны оставили их обоих, созвали всеобщий церковный собор в Пизе, чтобы окончить долгий раскол, и просили всех правителей, чтобы они помогли им в этом и еще до решения собора перестали повиноваться двум папам. Король Вячеслав, который тщетно до сих пор старался склонить Григория VII к отделению от Рупрехта Пфальцского, согласился тотчас с послами французского короля, отправленными в Чехию, и обещал кардиналам исполнить их желание, за что они а потом и собор обращались к нему, как к законному римскому императору.

Собор в Пизе, сообразно объявлению кардиналов, имел целью не только восстановить внешнее единство, но и произвести желанную реформу церкви, как во главе её, так и в членах. Друзья этой реформы в Чехии и в других местах исполнились радостными надеждами. Напротив того, духовенство, которое находило для себя выгоды в бывших до сих пор беспорядках, стало роптать на подобное объявление и искало по возможности случая распустить собор. Когда король Вячеслав открыл свое желание, чтобы на время отказались повиноваться папе Григорию, то его встретило противодействие со стороны высшего духовенства и самого архиепископа Збинка. Король подал тогда это