Переплет - Бриджет Коллинз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда дверь моей спальни затворилась, я очутился в кромешной тьме; нащупав стену коридора, провел по ней кончиками пальцев, ощущая каждую шероховатость и выпуклость в штукатурке. Ботинки я нес в руке, и половицы под босыми стопами почти не скрипели.
Но когда я проходил мимо комнаты Альты, сестра тихо окликнула:
– Эмметт? Ты?
Я замер и собрался с мыслями.
– Хочу проверить, как там Клякса.
Альта открыла дверь так быстро, что я понял: она не спала. Ее силуэт вырисовывался в лунном свете, но лицо оставалось в тени.
– А что с ней? Ты что-то слышал?
– Нет. Забудь. Ложись спать, сестренка.
– Зайди, посиди со мной. Мне не спится.
Я стиснул зубы. Если мы с Люцианом не увидимся сегодня, я сойду с ума. Но Альта могла услышать, что я ушел, а потом вернулся. Рисковать я не мог. Шагнул в спальню, залитую лунным светом. Ночь впитала в себя все краски: узор из роз и сердец на покрывале стал черно-белым, а листья плюща за окном поблескивали, как угольки. Обстановка казалась незнакомой, словно я смотрел на отражение комнаты в зеркале.
Альта забралась на кровать и легла. Я сел рядом с ней и стал выжидать, но по ее дыханию определил, что она не спит. Влажной ладонью она держала мою руку. Я старался не думать о других влажных ладонях, которые совсем недавно касались меня.
– Эм?
– Засыпай.
Она взбила подушку и перевернулась на другой бок. На миг воцарилась тишина. Потом она вздохнула и села, опершись о стену.
– Не спится мне. Не хочу. Эмметт…
– Что?
– Думаешь, Люциан в меня влюблен?
Я вздрогнул, как задетая струна, затем бесшумно выдохнул и постарался успокоиться. Сердце билось так громко, что я не сомневался: Альта слышала удары.
– Не будь дурочкой.
Она пошевелилась; в тусклом свете луны блеснули ее темные глаза, и я уже решил, что она сейчас накинется на меня. Но она лишь переплела пальцы и спросила:
– А почему это я дурочка?
– Он… то есть ты… – Я замолчал и пожал плечами.
Альта тихо рассмеялась.
– Неважно, – сказала она, и по ее голосу я понял, что сестра улыбается. Она подтянула колени к груди и обхватила руками. – Люциан приходит каждый день, Эм. Мог бы давно забрать Кляксу и больше не возвращаться. Но он все еще здесь.
Я кашлянул.
– Наверное, ему просто скучно.
– Нет. Я знаю, что нам суждено быть вместе, Эмметт. Я просто чувствую. – Альта наклонилась вперед и схватила меня за запястье; я невольно отшатнулся. – Ты не поймешь, пока сам не влюбишься. Когда-нибудь это и с тобой случится, Эм. – Она вздохнула. – Как только я увидела Люциана, все для меня изменилось. Я ждала его всю жизнь. Теперь моя жизнь никогда не станет прежней.
Я не ответил. Во дворе послышался шорох и тихая возня.
Альта больше ничего не сказала, сидела и по-прежнему крепко сжимала мое запястье. Я откинулся на спинку стула и закрыл глаза, стараясь ни о чем не думать. По полу скользил лунный свет; каждый раз, когда я открывал глаза, тени подкрадывались все ближе и становились длиннее. Я ждал, пока сестра выпустит мою руку и в конце концов задремал, а потом и уснул, должно быть, даже раньше нее. Проснулся уже утром; оказалось, мы оба проспали. Со двора доносилось недовольное мычание коров. Я выскользнул из комнаты, не став будить Альту, и сам их подоил; не знаю, зачем я это сделал, наверное, мне просто хотелось побыть одному. Разлив молоко по ведрам и написав на каждом сегодняшнее число, я обошел другой скот. От досады и неловкости я не находил себе места. То, что мы сделали, разобьет Альте сердце, просто она еще об этом не догадывалась. Она проводила с Люцианом дни напролет, убежденная, что он влюблен в нее, и я проводил дни напролет с ними обоими, надеясь улучить хоть один взгляд, хоть одно словечко, но не получая ничего. Однако в том не было моей вины; просто мир был устроен несправедливо. Должен же быть какой-то простой и безболезненный способ от нее избавиться? Я ломал голову, пытаясь найти решение, старался не обращать внимания на стыд, от которого внутри все сжималось, и понимал, что не выдержу еще одного дня такой агонии.
Когда Люциан приехал и ловко спешился – он-то наверняка спал сладко, как младенец, – Альта бегала по дому в чулках, размахивая одним ботинком.
– Уже иду, Люциан! – окликнула она его и прокричала: – Эм! Где мой второй ботинок? Вчера был здесь!
– Наверное, собаки утащили. Иди без обуви. Я собираюсь на незасеянное поле, посмотреть, не пора ли его боронить. Дарне даже не заметит, если ты побежишь босая, как беспризорница.
– Подождите меня! Ботинок должен быть где-то здесь, – сестра носилась из комнаты в комнату.
– Догоняй нас, когда найдешь, – крикнул я и побежал вниз.
Альта стала искать под кроватью. Не найдет она свой ботинок: я надежно припрятал его на чердаке, в самой глубине, где мы храним яблоки в ящиках. Поздоровался с Люцианом как ни в чем не бывало.
– Альта ботинок потеряла. Она будет долго его искать. Пойдем?
– Пойдем. Еще увидимся, Альта, – сказал он громче, и мы, не сговариваясь, повернулись и бросились к воротам наперегонки, толкаясь локтями; каждый хотел первым открыть засов. Когда ворота за нами захлопнулись, мы побежали дальше, хихикая, как дети.
– Нехорошо это, – сказал он наконец, выбившись из сил.
– Да уж. Хочешь, вернемся?
– Нет. – Мы переглянулись и побежали быстрее. Клякса прыгала вокруг и восторженно лаяла, решив, что это игра.
Мы нырнули в арку и очутились за каменной стеной разрушенного замка, где никто не мог нас увидеть. Там мы наконец смогли дотронуться друг до друга, и все перестало существовать, кроме прикосновений его губ, рук и кожи.
После мы лежали в тишине, и он вдруг спросил:
– А почему ты раньше так меня презирал?
– Ты был таким… надменным. Настоящий лорд.
Он засмеялся. Лежал на спине, затенив глаза рукой от солнца. Потом с улыбкой перевернулся набок, чтобы видеть меня.
– Прости. Никогда не слышал, чтобы это слово произносили с такой ненавистью.
– Ты должен понимать, о чем я. Ты стоял там с таким видом, будто эти развалины принадлежат одному тебе. – Мне не хотелось шевелиться, и я указал плечом в сторону двора с колодцем.
– Они действительно принадлежат мне. То есть почти.
Я приподнялся и сел, прислонившись к стене спиной. У моих ног росла ромашка; я сорвал ее и стал выдергивать лепестки, как Альта, когда играла в «любит-не-любит».
