Бортпроводница - Крис Боджалиан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Елена спрятала соломенную шляпу в саквояж, еще не выйдя из зала выдачи багажа. Поразмыслила, не зайти ли в туалет, чтобы надеть парик, но решила, что беспокоиться больше не о чем — все равно в ближайшее время Боуден из аэропорта не выберется.
В том, что бортпроводница заметила ее на паспортном контроле в Риме, заключалась некая ирония, и от Елены она не ускользнула. Виктор определенно хотел донести до нее некую мысль. За словами могло последовать дело. Страшное дело. Именно из-за риска наткнуться на Боуден Елена полетела из Ньюарка, а не из аэропорта Кеннеди.
С другой стороны, Боуден, заметив Елену и напав на нее, невольно сделала ей подарок. Потом на помощь пришла удача в лице народной мстительницы из Массачусетса. Елена держала наготове собственный перцовый баллончик, но он не потребовался. Она незаметно опустила в сумку предмет, похожий на элегантную итальянскую авторучку, после того как Боуден рухнула на колени, закрыв лицо руками.
Она помедлила, когда, стоя в очереди на такси, учуяла запашок авиакеросина. Она ненавидела запах авиакеросина. Ее от него выворачивало. Но она стряхнула это ощущение, потому что светило солнце, а столкновение в зале выдачи багажа обернется в ее пользу. Прекрасно, что оно случилось. Она так и скажет Виктору. Для мира, наблюдающего с разинутым ртом за этой историей, стычка станет лишним подтверждением того, что бортпроводница окончательно слетела с катушек. Причинно-следственная цепочка очевидна. Боуден убивает Соколова в Дубае. «Нью-Йорк пост» выводит ее на чистую воду. Она набрасывается на незнакомую женщину в аэропорту Фьюмичино. На следующее утро, когда ее тело найдут в Риме, все подумают: а ведь было более чем вероятно и абсолютно предсказуемо, что бортпроводница покончит с собой.
Конечно, если все пойдет по плану. Но сначала Елена хотела как следует разобраться, чем занимается зять Боуден на военной базе «Блю-Грасс» и какую информацию Соколов мог собрать в интернете. Она знала, что ей самой выяснить все довольно просто — достаточно одного ее звонка и одного ответного, — но ей было важно понять, что мог накопать Соколов. Это разные вещи. А еще она собиралась нырнуть в теневую сеть и использовать свои тайные ресурсы, чтобы понять, не ошибается ли она насчет Боуден, ее зятя Денниса Маккоули и курьера. Потом нужно будет проконсультироваться с куратором. Она знала, что дольше тянуть нельзя. И они это знали.
Интересно, что принесут следующие двенадцать часов? Или, если уж на то пошло, следующие сутки. Либо они ее отзовут, либо Боуден умрет. Зависит от того, как сильно они хотят побольше узнать о Викторе Оленине и его мечтах совместить беспилотники и ядовитый газ.
24
По дороге в Рим, сидя на заднем сиденье маленького такси, Макайла рассказала Кэсси, что ей 36 лет, что у нее есть муж, топ-менеджер рекламного агентства, и пятилетняя дочь, которую они собираются скоро отдать в детский сад. Они живут в Дугластоне, районе Квинса, родители мужа обитают неподалеку, и это дар божий, поскольку родственники могут присмотреть за дочкой. Она говорила и говорила, почти не задавая вопросов, и это было идеально, потому что из-за августовской жары в такси стояла духота, а Кэсси хотелось только слушать. Она даже могла бы немного поспать, но, въехав на огибающее Рим транспортное кольцо, водитель повел машину довольно резко, тормозя и стартуя с непредсказуемой (и ненужной) агрессивностью. Тихий голос Макайлы звучал успокаивающе, и Кэсси представляла себе, как этим голосом коллега читает своей дочери книжку в те вечера, когда не летит во Франкфурт или Рим.
Господи, подумала Кэсси, каково это — когда у тебя есть дочь? Когда у тебя есть дети?
Однажды она увидела фразу, написанную синим и желтым мелками на информационной доске, стоящей у магазина одежды в Вест-Виллидж: «Помнишь, кем ты мечтал стать? Время еще есть». Ей хотелось в это верить, ей отчаянно хотелось в это верить. Хотелось стать другим человеком — полностью противоположным тому, какова она сейчас. Но с каждым днем перемены становились все менее и менее вероятны. Жизнь, думала она, сидя на заднем сиденье такси, это сужающиеся возможности. Воронка.
— А вот и наша гостиница, — сказала Макайла и заплатила таксисту прежде, чем Кэсси успела достать из сумки кошелек.
— Пожалуйста, позволь мне вернуть долг, — сказала Кэсси.
Авиакомпания забронировала для них тот же отель, что и на прошлой неделе. Кэсси с досадой вздохнула, глядя на вход в здание. В голове промелькнула мысль, что надо всеми силами избегать Энрико. Увидев других членов экипажа в их знаменитой униформе черного, синего и красного цветов, он заинтересуется, нет ли среди них Кэсси.
— Ерунда, — откликнулась Макайла. — Можешь вечером угостить меня глоточком чего-нибудь крепкого. Что скажешь?
Кэсси улыбнулась. Тот факт, что для Макайлы алкоголь — не более чем спутник дружбы и товарищества, не прошел мимо нее незамеченным. Как и для большинства людей.
— Ладно.
Кэсси очень надеялась: если они пойдут выпить, боги окажутся милостивы к ней и выяснится, что сегодня не смена Энрико.
Таксист достал их чемоданы из багажника.
— Спасибо тебе, — сказала Кэсси Макайле. — Искреннее спасибо за все.
— Пожалуйста. Хотя, вообще-то, я ничего не сделала. А теперь иди поспи. Мне бы точно не помешало вздремнуть.
Кэсси кивнула и проследила, как привратник протащил ее чемодан вверх по шести мраморным ступенькам и вкатил в вестибюль. Она поспит. Но сначала позвонит своему адвокату в Нью-Йорк. На Западном побережье почти семь утра. Ани наверняка уже проснулась.
— Вы ее видели?! — Это был вопрос, но Кэсси расслышала в голосе Ани шок и недоверие.
— Может быть, — ответила она. — Я в сомнениях. В тот момент я была уверена, что это она. Но чем дольше я размышляю, тем больше мне кажется, что я могла ошибиться. Может, это просто очередной признак надвигающегося безумия. Просто мне все сложнее и сложнее контролировать себя. Сейчас это пугает
